Что же касается моего личного мнения то теоретик безусловно - высшее проявление творческой личности и суета интенсивного бытия штатов может идти в диссонанс теми его ( теоретика ) представлениями о комфортных для научных изысканий условиях.

Ну мне можете верить, я как-никак уже лет 30 общаюсь с профессорами теоретической физики

Это находится в противоречии с фактами, в США теоретиков едва ли не больше, чем во всём остальном мире вместе взятом

В абсолютном значении этой цифры я не сомневаюсь. Но в штатах очень большое население . А если посчитать на душу населения скажем в развитых европейских странах ?

Я всего лишь высказался в том плане что многие ( это совсем не означает - большая часть ) из них предпочитают страны с иными темпами жизни, в том числе свои страны.

Сборник
Кризис и война:
Международные отношения в центре и на периферии мировой системы в 30-40-х годах

---

Сайт «Военная литература»: militera.lib.ru
Издание: Кризис и война: Международные отношения в центре и на периферии мировой системы в 30-40-х годах, М.: МОНФ, 1998
Книга на сайте: militera.lib.ru/research/bogaturov/index.html
Книга одним файлом: militera.lib.ru/research/0/chm/bogaturov.zip
Иллюстрации: нет
Источник: Московский общественный научный фонд
Дополнительная обработка: Hoaxer ( Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. )
Авторский коллектив: д.пол.н. А.Д.БОГАТУРОВ (введение, гл. 2, 5, 8, заключение), к.и.н. Е.Г.КАПУСТЯН (гл. 11), к.и.н. В.Г.КОРГУН (гл. 10), д.пол.н. К.В.ПЛЕШАКОВ (гл.3, 6, 7), к.и.н. В.П.САФРОНОВ (гл. 1,4), д.пол.н. М.А.ХРУСТАЛЕВ (гл. 9). Ответственный редактор А.Д.БОГАТУРОВ/ В подготовке рукописи к печати принимала участие м.н.с. Института США и Канады РАН Е.Н.Орлова.
От издателя: Книга посвящена рассмотрению истории международных отношений, характер развития которых стал быстро изменяться под воздействием глубокого общемирового экономического спада 1929-1933 годов. В работе показаны нарастание международной конфликтности под воздействием агрессивной политики ведущих авторитарных государств того периода, международно-политические обстоятельства начала второй мировой войны, ее дипломатическая история и завершение. В книге приведен уникальный историко-политический материал, относящийся к ранним этапам формирования подсистем международных отношений на мировой периферии, в Средней Азии, на Ближнем и Среднем Востоке, в Латинской Америке. С позиций современного знания прочитаны сюжеты, относящиеся к Восточной Азии. Работа будет интересна студентам, аспирантам, преподавателям и всем читателям, интересующимся историей международных отношений внешней политики России. Она в первую очередь адресована сотрудникам и учащимся новых факультетов, отделений и кафедр высших учебных заведений Российской Федерации и стран СНГ, где в последние годы начато преподавание курсов истории международных отношений и международной безопасности. Публикация книги стала возможной благодаря плодотворному сотрудничеству МОНФ с Информационным агентством США и Фондом Макартуров, а также Московским государственным институтом (университетом) международных отношений МИД РФ..
От авторов: Эта работа выходит в год 80-летия со дня окончания Первой Мировой войны, хотя она является частью проекта, который предстояло завершить к 80-летию со дня ее начала. В силу жизненных обстоятельств изначальный проект распался. Из части предназначенных для него фрагментов получился изданный в 1995 г. курс лекций (Н.Е.Клейменова, А.Ю.Сидоров. Версальско-Вашингтонская система. М.:МГИМО МИД РФ, 1995, 147 с.). Два года спустя вышел из печати предназначавшийся к роли документального фона проекта сборник «Мир между войнами. Избранные документы по истории международных отношений 10-40-х годов.» Сост.А.В.Мальгин. М.: МГИМО МИД РФ, 1996, 302 с. Настоящая работа написана коллективом исследователей ряда институтов Российской Академии Наук и МГИМО МИД РФ. Она включает в себя заключительные части проекта. В формулировании его исходной версии в 1993 г. большую роль сыграл профессор кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО МИД РФ А.А.Злобин. «Выдержать характер» и довести работу до финальной стадии помог первый проректор МГИМО МИД РФ д.пол.н., профессор И.Г.Тюлин. Вопреки логике скорбного для русской науки сегодняшнего дня, авторы не оставляют надежды рано или поздно стать свидетелями издания полномасштабного тома систематической истории международных отношений периода 1918-1945 годов. Предлагаемый читателю труд и рассматривается ими во многом как материал для неминуемо грядущего обобщения. Издание было бы невозможно без внимания госпожи Розмари Ди Карло (Информационное агентство США) и поддержки Андрея Вадимовича Кортунова, к которым авторы обращают слова благодарности.
Содержание
Введение. Тоталитарная волна на исходе великой депрессии

Раздел I. Разрушение послевоенной системы мирового регулирования

Глава 1. Распад вашингтонского порядка

Глава 2. Кризис версальского порядка (1933-1937)

Глава 3. Ликвидация версальского порядка и установление германской гегемонии в Европе (1938-1939)

Глава 4. Обострение обстановки в Восточной Азии. Зависимые страны и угроза мирового конфликта (1937-1939)

Раздел II. Вторая Мировая война (1939-1945)

Глава 5. Начало Второй Мировой войны (сентябрь 1939 г. — июнь 1941 г.)

Глава 6. Вступление во Вторую Мировую войну СССР и США и начальный этап антифашистского сотрудничества (июнь 1941-1942)

Глава 7. Вопросы согласованного регулирования международных отношений в антифашистской коалиции (1943-1945)

Глава 8. Международные отношения в зоне Тихого океана и завершение Второй Мировой войны

Раздел III. Периферия международной системы

Глава 9. Становление ближневосточной подсистемы международных отношений (20-40-е годы)

Глава 10. Международные отношения в Средней Азии и на Среднем Востоке

Глава 11. Международные отношения в Латинской Америке (1918-1945)

Заключение. Завершение формирования глобальной системы мирополитических отношений

Сведения об авторах

Эта книга с сайта «Военная литература», также известного как Милитера. Проект «Военная литература» — некоммерческий. Все тексты, находящиеся на сайте, предназначены для бесплатного прочтения всеми, кто того пожелает. Используйте в учёбе и в работе, цитируйте, заучивайте... в общем, наслаждайтесь. Можете без спросу размещать эти тексты на своих страницах, в этом случае просьба сопроводить сей акт ссылкой на сайт «Военная литература», также известный как Милитера.

Сборник
Международные коалиции и договоры накануне и во время Второй мировой войны

---

Сайт «Военная литература»: militera.lib.ru
Издание: Международные коалиции и договоры накануне и во время второй мировой войны. — М.: ИНИОН РАН, 1990.
Книга на сайте: militera.lib.ru/research/coalitions/index.html
Книга одним файлом: militera.lib.ru/research/0/chm/coalitions.zip
Иллюстрации: нет
Источник: www.auditorium.ru
Дополнительная обработка: Hoaxer ( Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. )
[1] Так помечены страницы, номер предшествует.
Международные коалиции и договоры накануне и во время второй мировой войны = International alliances and treaties on the eve and during World war II: Реф. сб. К XVII Междунар. конгр. ист. наук (Мадрид, авг. 1990) / АН СССР. Институт научной информации по общественным наукам; Отв. ред. А.О. Чубарьян; Ред.-сост. С.З. Случ. - М.: ИНИОН, 1990. - 193 с. - (Всеобщ. история)
Из предисловия: Предлагаемый сборник, подготовленный в связи с XVII Международным конгрессом исторических наук, посвящен тематике одной из секций конгресса «Союзные договоры накануне и во время второй мировой войны». Как видно из содержания сборника, большинство рефератов касается событий кануна второй мировой войны. Несколько рефератов сборника посвящено союзным договорам периода второй мировой войны. Соединение столь разных договоров в рамках одного сборника отражает противоречивый характер предстоящей дискуссии на конгрессе историков в Мадриде.
Содержание
Предисловие

Глава 1. Пакты о ненападении: развитие и оперативное использование в Европе 1922–1939

Глава 2. Фашистский вызов и политика умиротворения

Глава 3. Чрезвычайный посол: генерал Хироси Осима и дипломатия в «третьем рейхе», 1934–1939

Глава 4. Германия, Россия и Балканы: предыстория нацистско-советского пакта о ненападении

Глава 5. Смертельное объятие; Гитлер, Сталин и нацистско-советский пакт, 1939–1941

Глава 6. Создание англо-американского союза, 1937–1941: исследование сотрудничества-соперничества

Глава 7. Восточный блок: возникновение, развитие и структура: 1939–1980

Глава 8. Британская политика в отношении Советского Союза в период второй мировой войны

Глава 9. Великобритания, Советский Союз и польское правительство в изгнании (1939–1945)

Глава 10. Союзники и раздел Германии: конфликты и решения, 1941–1948

Эта книга с сайта «Военная литература», также известного как Милитера. Проект «Военная литература» — некоммерческий. Все тексты, находящиеся на сайте, предназначены для бесплатного прочтения всеми, кто того пожелает. Используйте в учёбе и в работе, цитируйте, заучивайте... в общем, наслаждайтесь. Можете без спросу размещать эти тексты на своих страницах, в этом случае просьба сопроводить сей акт ссылкой на сайт «Военная литература», также известный как Милитера.

Causes of World War II

Contents
1 Ideologies, doctrines, and philosophies
1.1 Anti-communism
1.2 Expansionism (Imperialism/Colonialism)
1.3 Fascism
1.4 Militarism
1.5 Nationalism
1.6 Racism
2 Interrelations and economics
2.1 Problems with the Treaty of Versailles
2.2 Issues after the dissolution of Austria-Hungary
2.3 Competition for resources
2.4 Problems with the League of Nations
2.5 European Civil War
3 Specific events
3.1 Franco-Prussian War
3.2 Weimar Republic
3.3 The Great Depression
3.4 Rise of Fascism in Italy
3.5 Nazi dictatorship
3.6 Italian invasion of Ethiopia
3.7 Spanish Civil War
3.8 Second Sino-Japanese War
3.9 Anschluss
3.10 Munich Agreement
3.10.1 German occupation and Slovak independence
3.11 Italian invasion of Albania
3.12 Soviet-Japanese Border War
3.13 Molotov-Ribbentrop Pact
3.14 Invasion of Poland
3.15 Final diplomatic strategy
3.16 Invasion of the Soviet Union
3.17 Attack on Pearl Harbor
4 See also
5 References
6 Further reading
7 External links

Часть Первая

К моменту нападения гитлеровских армий в 1939 году польское государство деградировало до основания и было предано собственной элитой
Воссозданное на Версальской мирной конференции Польша родилась уродливой и склочной. С первых месяцев существования страна ухитрилась втянуться сразу в несколько конфликтов с почти всеми соседями, включая Советскую Россию, Германию, Украину, Чехословакию и Литву. Поддержка Великобритании и Франции и тяжелейшие внутренние неурядицы соперников позволили полякам отхватить изрядные куски соседских территорий, и к 1921 году на карте появилось «Вторая Речь Посполитая», в полной мере унаследовавшая этническую и религиозную пестроту первой. За любовь к нападениям исподтишка на противников, находящихся в беспомощном состоянии, британский премьер Уинстон Черчилль остроумно сравнил Польшу с гиеной.

История показала, что даже самые богатые и процветающие многонациональные государства типа Бельгии и Канады постоянно находятся под угрозой развала, а менее благополучные, как СССР и Югославия, неукоснительно разваливаются. Как правило, крах наступает после снижения доли государствообразующей нации ниже 50% от общей численности населения, а если она была изначально ниже, то после ухода удерживающего страну сильного лидера. «Вторая Речь Посполитая» была одной из беднейшей стран Европы, деградировав даже по сравнению с 1913 годом, когда ее территория входила в состав России, Германии и Австро-Венгрии.
Создатель и диктатор новой Польши, знаменитый террорист Юзеф Пилсудский умер в 1935 году, а сменившая его военно-гражданская хунта была малопопулярна и раздиралась склоками. Национальные меньшинства (в основном украинцы, белорусы, евреи и немцы) составляли свыше 30% населения, но были практически не представлены в военно-политической верхушке. В восточных областях украинцы и белорусы абсолютно преобладали и были крайне недовольны неравноправным положением, репрессиями против национальных организаций и, прежде всего, изъятием лучших земель в пользу польских колонистов. Неудивительно, что порой пленные польские офицеры просили победителей защитить их от набранных на востоке солдат, а среди белорусских призывников была распространена песенка со словами «Вы ня думайце, палякi, вас ня будзем баранiць, мы засядзем у акопах, i гарэлку будзем пiць».

Тем не менее, разложение страны еще не дошло до последней стадии и при вменяемой внешней политике «Вторая Речь Посполитая» могла бы и уцелеть. Но, как уже не раз писалось, наглость варшавских политиканов могла равняться только с их тупостью. Когда столь «могучая» держава граничит с одной стороны с СССР, а с другой - с Третьим Рейхом (Германия, Австрия и Чехия, плюс часть нынешних польских земель, Калининград и Клайпеда), имеет смысл договориться либо с западным, либо с восточным соседом. Как известно, не произошло ни того, ни другого. Варшава отказалась выполнить требования Берлина (допустить воссоединение с Германией отделенного от нее после 1918 года, но не присоединенного к Польше Данцига с 95% немецким населением, разрешить постройку экстерриториальных дорог связывающих с Германией Восточную Пруссию также отделенную от нее по условиям Версальского договора, и присоединиться к германо-итало-японскому Антикоминтерновскому пакту).
Не пожелала она и допустить на свою территорию советские войска в случае нападения Рейха на Францию или саму Польшу, хотя СССР гарантировал не вмешиваться в ее внутренние дела и предлагал для страховки ввести на польскую территорию три англо-французские дивизии. Впоследствии опыт совместной оккупации Ирана и Австрии показал, что Москва подобные договоренности соблюдает, а советскую власть вводит лишь в странах, которые отошли в ее сферу влияния по договоренности с союзниками.

Первый вариант превращал Польшу в союзника Рейха, а в обмен на участие в походе на восток давал шанс поживиться за счет раздела Советского Союза. (Точно также в 1938 году Польша поучаствовала в разделе Чехословакии и завладела Тешинской областью). Опыт последующих событий показал, что Гитлер в таких случаях неукоснительно делился. Например, Италия за участие в разгроме Югославии получила Черногорию, Косово и большую часть Далматинского побережья, а Румынии, выделившей против СССР две армии, досталась территория между Прутом и Южным Бугом с Кишиневом и Одессой.

Второй вариант предполагал польское участие в англо-франко-советском ударе по Германии, в котором союзники имели бы не менее чем троекратный численный перевес и многократное преимущество в танках и артиллерии. Победа предполагала неминуемое участие в разделе уже немецкого пирога с хорошими шансами приобрести Силезию и Западную Померанию с их развитой промышленностью.

Но варшавская хунта выбрала третий вариант, оказавшийся самым тупым. Отвергнув все предложения Германии и СССР, они предпочли надеяться на англо-французские гарантии, хотя точно также понадеявшейся на Лондон и Париж Чехословакии уже не существовало. Предполагалось, что главные силы германской армии будут сосредоточены на западной границе, где не позднее чем через две недели после начала войны должно начаться наступление главных сил союзников.
Оставшиеся же 20-30 дивизий польская армия, мобилизация которой началась даже раньше, чем в Германии - 23 марта 1939 года, рассчитывала легко разбить или, по крайней мере, задержать в пограничных районах, пока немцам не придется перебрасывать на запад и их. Ну, а тогда разгром отсутствующего противника гарантирован, и бравые польские кавалеристы могут безбоязненно скакать хоть до Берлина. Недаром польский посол в Париже Лукашевич, который в 1938 году клялся, что, если Советский Союз вступится за Чехословакию, «Германия и Польша заставят русских бежать уже через три месяца», несколько месяцев спустя гордо воскликнул: «Поляки ворвутся вглубь Германии в первые же дни войны!»

Завершив мобилизацию, поляки рассчитывали иметь под ружьем 39 пехотных дивизий, 12 кавалерийских, 3 горных и 2 мотомеханизированных бригады – всего до 1,5 миллионов человек, более 700 танков и танкеток и около 800 самолетов. Правда, из-за традиционного разгильдяйства к моменту начала боевых действий мобилизация еще не завершилась, но считалось, что против немецких сил на востоке хватит и того, что под рукой, а остальные вступят в бой по мере готовности.
Однако Гитлер, опираясь на опыт поглощения Чехословакии, справедливо предугадал, что Британия и Франция торопиться не будут, и безбоязненно сосредоточил основные силы вермахта на польском направлении. К 1 сентября 1939 года здесь сосредоточилось 42 пехотные и горнопехотные, 8 мотопехотных и легких моторизованных и 6 танковых дивизий, танковая и кавалерийская бригады, и ряд других частей. Всего 1,6 миллиона человек, 2586 танков и 2175 самолетов. Вольный город Данциг задействовал в операции свою полицию и добровольческий батальон СС. Три дивизии и авиаполк выставила союзная Германии Словакия, но от нее в боях успело поучаствовать лишь несколько батальонов.

Чтобы подчеркнуть неравенство сил сторон, советские историки, набив руку на преуменьшении сил Красной Армии к началу Великой Отечественной войны, регулярно фальсифицировали статистику в пользу «братской» социалистической Польши. Например, считая бронетехнику, они учитывали немецкие пулеметные танки Т- I, но «забывали» аналогичные польские танкетки. Тот же фокус проделывался и с авиацией, которая уполовинивалась за счет устаревших самолетов. Кавалерийские бригады польской армии в СССР считали по штатам мирного времени (два кавалерийских полка и 3427 человек личного состава), тогда как в реальности они имели по три-четыре полка, а часто и дополнительный пехотный батальон. Численность кавбригад колебалась от 5075 до 7184 человек, примерно соответствуя советским кавалерийским (8968 человек) и горнокавалерийским (6558 человек) дивизиям.
Все эти махинации производились дабы доказать: бедная маленькая невинная Польша не имела против агрессоров никаких шансов. А чтобы закамуфлировать бесславный разгром основной части польской армии, упор делался на отдельных героических эпизодах, типа обороны полуостровов Вестерплятте и Хель на Балтийском побережье.

На самом деле, почти не уступая противнику по количеству активных штыков и сабель, поляки, хоть и располагали много меньшим количеством боевой техники, имели шансы продержаться до прихода подкреплений. «Для Польши единственный выход заключался в том, чтобы выиграть время, — свидетельствует один из лучших военачальников вермахта, фельдмаршал Эрих фон Манштейн. — Прежде всего, было необходимо предотвратить охват со стороны Восточной Пруссии и западной Словакии. Для этого следовало занять на севере линию Бобр (Бебжа) — Нарев — Висла до крепости Модлин или Вышеграда. Она представляла собой сильную естественную преграду. Кроме того, бывшие русские укрепления, хотя они и устарели, представляли собой хорошие опорные пункты... Противостоять немецкому наступлению — лучше всего за указанным рубежом рек — до тех пор, пока наступление на западе не вынудит немцев вывести свои войска из Польши, — вот единственная цель, которую необходимо было преследовать».
Видимо, предполагая, что поляки станут действовать именно так, начальник германского генштаба Франц Гальдер еще 7 сентября 1939 года писал в своем дневнике, что «поляки предлагают начать переговоры. Мы к ним готовы на следующих условиях: разрыв Польши с Англией и Францией; остаток Польши будет сохранен; районы от Нарева с Варшавой — Польше; промышленный район — нам; Краков — Польше; северная окраина Бескидов — нам; области [Западной] Украины — самостоятельны». Записи Гальдера подтверждает и Манштейн, вспоминавший, что Гитлер «еще во время польской кампании рассматривал вопрос о сохранении оставшейся части Польши».

Однако на деле все произошло с точностью до наоборот. Мало того что главные силы польской армии оказались развернуты на невыгодных слабоукрепленных позициях западнее Вислы, так едва вступив в бой, они получили распоряжение удирать. Уже 3 сентября главнокомандующий и фактический диктатор страны маршал Рыдз-Смиглы заявил о необходимости «ориентировать ось отхода наших вооруженных сил не просто на восток, в сторону России, связанной пактом с немцами, а на юго-восток, в сторону союзной Румынии и благоприятно относящейся к Польше Венгрии...»
Два дня спустя соответствующий приказ был отдан, и польские войска начали в беспорядке отходить в глухие районы, где начисто отсутствовали подготовленные оборонительные позиции и необходимые для продолжения боевых действий ресурсы. Уже 11 сентября Гальдер отмечает в своем дневнике полученные из Румынии сведения о переходе первых польских отрядов через ее границу. Среди перешедших оказался и почти не участвовавший в боях танковый батальон, оснащенный только что закупленными во Франции Рено-35, которые по вооружению и броневой защите превосходили большую часть вражеских танков. Еще раньше в том же направлении последовал сам пан маршал вместе с прочим ясновельможным панством.
Первым, еще вечером 1 сентября, удрал президент Игнацы Мосьцицкий. Через четыре дня за ним отправилось правительство, ну а ночью с 6 на 7 собрал манатки и Рыдз-Смиглы, забравший с собой часть зенитной артиллерии противовоздушной обороны Варшавы и всю прикрывавшую столицу истребительную авиабригаду. Заскочив по пути в Брестскую крепость, лихие генералы 10 сентября переехали во Владимир-Волынский, 13-го перебрались в городок Млынов, 15-го — в Коломыю на румынской границе, а 17-го были уже в Румынии..............

Гражданские министры избрали для своего героического драпа несколько иной маршрут. Прибыв 6 сентября в Люблин, они уже 9-го перебрались в западно-украинский городишко Кременец, 13-го выехали оттуда в приграничные Залещики, и отсюда 16 сентября перешли в Румынию. Как впоследствии выяснилось, свое личное имущество панство переправило в Бухарест заблаговременно.
Прихватив для защиты своей ценнейшей персоны полсотни истребителей и несколько батарей зенитной артиллерии, Рыдз-Смиглы позабыл в Варшаве шифры для радиостанции, из-за чего не смог руководить войсками. Когда же шифры, наконец, прибыли, вышел из строя передатчик. Пришлось связываться с оставшимся в столице штабом через радиостанцию речной флотилии в Пинске, которая передавала приказы маршала в штаб флота, и лишь оттуда его ценные указания шли в Главный штаб. Поскольку на фронте ситуация уже успевала не раз измениться, по эффективности такой способ управления сравним разве что с ковырянием левой ногой в правом ухе. И то, если не учитывать, что польская ставка еще и постоянно удирала, сменив за десять дней пять мест пребывания, причем паническое бегство главкома всякий раз заметно опережало приближение немцев. Например, из Брестской крепости маршал сбежал в ночь с 9 на 10 сентября, тогда как части Гудериана подошли к городу лишь вечером 14-го. Насколько я помню, Сталин в 1941-ом и Гитлер в 1945-ом, когда положение их армий было не лучше, вели себя несколько по-другому, но для истинного демократа Рыдз-Смиглы эти кровавые диктаторы не указ!

Под стать своему главкому оказались и многие другие польские командиры. Так, описывая боевые действия армии «Модлин», российский исследователь Михаил Мельтюхов мимоходом упоминает, что возглавлявший ее генерал Пшедзимирский «потерял связь с дивизиями». Но как раз против этой армии наступали не слишком превосходящие силы немцев, состоявшие в основном из пехоты, и даже беглый взгляд на карту боевых действий показывает, что отрезать Пшедзимирского от вверенных ему войск немцы не могли. Поскольку никаких сведений о том, что германская авиация или диверсанты вывели из строя армейскую систему связи, не обнаружено, приходится сделать вывод, что пан генерал изволили-с драпануть-с.
Сосед Пшедзимирского, командующий оперативной группой «Нарев» генерал Млот-Фиалковский отличился еще больше. Против него немцы вообще не наступали, поскольку войск на этом участке почти не имели. Успешные рейды польской кавалерии на германскую территорию подтвердили отсутствие здесь сколь-нибудь серьезных сил противника, и, казалось, ничего не стоило ударить во фланг немецким частям, атакующим позиции Пшедзимирского. Однако соединения «Нарева» так и не пошевелились целую неделю, пока переброшенный с другого участка моторизованный корпус одного из создателей танковых войск Рейха Гейнца Гудериана, почти не встретив сопротивления, не рванул через их позиции на Брест.

Столь же скромно повел себя при виде противника и генерал с характерной фамилией Драпелла, командовавший сводной группой из 9-й и 27-й пехотных дивизий. Пан Драпелла имел все возможности ударить во фланг наступающим немцам, но, по деликатному упоминанию российского автора Дмитрия Тараса, «не проявил готовности исполнять свои обязанности». Когда Драпелла, наконец, собрался исполнить свои обязанности, противник уже разобрался с его соседями по фронту, после чего наш полководец поступил в полном соответствии со своей фамилией.
Контрудар оперативной группы «Всхуд» провалил командир 16-й пехотной дивизии полковник Свитальский. Получив приказ о наступлении, впавший в пессимизм полковник вместо этого велел отступать, тем самым парализовав действия соседних частей. После этого Свитальского сместили, но момент был безнадежно упущен, и драпать пришлось всей группе.

Так происходило почти везде. Например, появляется несколько немецких танков перед позициями 19-й пехотной дивизии армии «Прусы», и ее командир тут же удирает в штаб армии. После чего немцы разгоняют оставшуюся без руководства дивизию, а потом, ударив в тыл соседним частям армии, разносят до основания и ее.
Если же где-нибудь случайно находился дельный военачальник, пытающийся организовать сопротивление, в дело вмешивался Рыдз-Смиглы и давил инициативу на корню. Именно так была сорвана единственная попытка польского контрнаступления, когда командующий армией «Познань» генерал Кутшеба удачно атаковал части немецкой группы армий «Юг». К тому времени фронт этой группы представлял вытянутый клин, упершийся в варшавские укрепления, и, ударь по немцу поляки с обеих сторон, немцы могли получить неплохую взбучку.
Кутшеба свою задачу выполнил грамотно. В ночь с 9 на 10 сентября его войска скрытно вышли к открытому флангу 8-й германской армии и опрокинули две вражеские дивизии. Однако в этот момент драпающий из Бреста во Владимир-Волынский Рыдз-Смиглы рассылает в войска директиву насчет ускорения отхода к румынской границе. То есть, пока армия «Познань» и присоединившаяся к ней группа «Всхуд» атакуют германский клин с северо-запада, польские войска, расположенные по другую сторону этого клина, получают приказ уходить на юго-восток!
В результате «Познань» и «Всхуд» в одиночестве двинулись прямо вглубь вражеского расположения, куда немцы уже стягивали части с других участков. В итоге удачно начавшийся контрудар полностью провалился, а проводившие его войска без толку погибли. Через несколько дней была вынуждена сдаться и не дождавшаяся помощи Варшава.

Лидер Конституционно-Демократической партии России Павел Милюков в таких случаях риторически восклицал: «Что это — глупость или измена?», после чего сам же отвечал: «А не все ли равно?» Видимо, так считали и немцы, поскольку без проблем позволили Рыдз-Смиглы сначала перебраться из Румынии в союзную Гитлеру Венгрию, а потом и вернуться в Польшу, где бравый маршал умер естественной смертью 2 декабря 1941 года при оскорбительном невнимании агентов гестапо. Похожая судьба постигла и оставшегося в Румынии главного архитектора внешней политики Польши, ее министра иностранных дел Юзефа Бека. Хотя уже в 1940 году в Румынии пришел к власти прогермански настроенный генерал Ион Антонеску и в страну вошли немецкие войска, пана Юзефа они репрессировать решительно не пожелали, и он скончался без всякого участия нацистских палачей 5 июня 1944 года.

Осторожный Мосьцицкий предпочел пересидеть войну в Швейцарии, но, подозреваю, реши он вернуться, оккупанты встретили бы экс- президента вполне гостеприимно. Действительно: зачем обижать славных парней, благодаря которым немцы за пять недель захватили одну из крупнейших стран Восточной Европы, потеряв всего 16 643 человека убитыми и пропавшими без вести, но при этом уничтожив и взяв в плен свыше 760 тысяч вражеских солдат и офицеров. Соотношение безвозвратных потерь – почти 50 к 1!
Кто-то скажет, что СССР в 1941 году воевал не лучше, и ежели бы не бескрайние русские пространства да мощная военная промышленность, неизвестно как бы все закончилось. Но если оценивать соотношение потерь, то с 22 июня по 31 декабря 1941 года противник на советско-германском фронте, уничтожив и взяв в плен свыше четырех миллионов красноармейцев и ополченцев, потерял 300 тысяч своих – соотношение вдвое более благоприятное, чем в польской кампании. Что касается необъятных пространств, то за них Россия и Польша воевали несколько веков, польские войска брали столицу Руси Киев еще в 1018 году, а Москву в 1610-ом, и если они не смогли задержаться на занятых территориях, то виноваты исключительно сами. Как и в деградации промышленности некогда одной из самых развитых частей Российской Империи........

Преуспела польская армия лишь в расправах с собственными нацменьшинствами. Поскольку среди немецкоязычных граждан Польши действительно хватало гитлеровских шпионов и диверсантов, неукоснительный отстрел их, а также отправка 50 тысяч польских немцев в концлагеря, вполне оправданы, как и аналогичные меры, предпринятые впоследствии Францией, Советским Союзом и Соединенными Штатами. Однако, кроме интернирования немецкого населения и ликвидации диверсионных групп в Бромберге, Шулитце и других городах, начались расправы и над мирным немецким населением, включая женщин и детей. Увидев изувеченные трупы на улицах Бромберга, озверевшие немецкие солдаты, в свою очередь, стали расстреливать всех подвернувшихся под руку поляков, и, судя по записям в дневнике Гальдера от 10 сентября, командованию вермахта пришлось даже наказать самых ретивых.
На фоне этого бардака особенно дурацки выглядят сказки наших доморощенных полонофилов об якобы успешном сопротивлении польской армии, проигравшей войну исключительно благодаря коварному советскому удару в спину. Типа, не займи подлые красноармейцы украинские и белорусские территории, оккупированные поляками двадцатью годами раньше, глядишь, через месяц польские кони попивали бы водицу из Шпрее, а их наездники — пиво из берлинских кабаков.
Круче всех отжег писатель-фантаст Шмалько, заявивший, что коварная вылазка кремлевских коммунистов, вторгшихся в Польшу 17 сентября 1939 года, сорвала грандиозное «польское контрнаступление». На самом деле именно в этот день Рыдз-Смиглы, придерживая штаны, перебирался через границу, а брошенные им дивизии окружались и уничтожались одна за другой.
Номера, время и обстоятельства гибели каждой из них давно известны. Зато список соединений польского воинства, коварно умученного жидокоммунистами, поклонники благородной шляхты благоразумно опускают, и правильно делают. Потому что, кроме полиции, жандармерии, пограничников и отдельных батальонов резервистов, на восточных территориях к началу советского вторжения располагалась лишь оперативная группа «Полесье» в составе 50-ой и 60-ой пехотных дивизий, Подляской кавалерийской бригады и нескольких отдельных полков. После нескольких мелких стычек части Белорусского фронта пропустили «Полесье» на немцев, а те быстро разгромили поляков и 6 октября 1939 года вынудили их капитулировать, тем самым завершив кампанию.
«Вторая Речь Посполитая», которую нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов совершенно справедливо назвал «уродливым детищем Версальского договора», совершенно закономерно прекратила свое гиеноподобное существование. Государство, ставшее ее правопреемником после Второй мировой войны, было мононациональным и имело совсем иные границы, в основном совпадавшие с границами возникшего в конце Х века Польского королевства, и стабильно, несмотря на все политические перемены.

75 лет назад, 10 октября 1939 года был подписан советско-литовский договор о взаимопомощи, по которому СССР передал Литве Вильно и Виленскую область. Об этом последствии так называемой "советской оккупации" литовские политики дружно молчат. Не вспоминают они и о том, что во времена "оккупации" численность населения Литвы росла, а теперь сокращается, а территория республики пухла, как на дрожжах.

Такое молчание отнюдь не случайно. Литва, являвшаяся в составе СССР витриной достижений социализма, за 23 года независимости добилась не процветания, а превратилась в колонию ЕС. Будучи не в состоянии решить насущные социально-экономические проблемы, литовская элита пичкает население страшилками о "советской оккупации", отрицание которой в Литве преследуется по закону.

Воспользовавшись проигнорированным литовскими властями юбилеем, напомним о территориальных приобретениях Литвы, сделанных ею в период "оккупации". Таких чудес ни с одним оккупированным государством прежде никогда не случалось!

Вскоре после окончания Первой мировой войны немецкие войска оставили занятые ими территории, сегодня находящиеся в составе Литвы. След от немецких сапог ещё не остыл, а разные политические силы уже предпринимали попытки заполнить вакуум власти. В результате в феврале 1919 года была образована Литовско-Белорусская советская социалистическая республика, столицей которой стал Вильно.
Однако события и дальше развивались с захватывающей дух скоростью. Уже 19 апреля Вильно захватили польские войска. Год спустя, в разгар советско-польской войны Красная Армия изгнала польских оккупантов из Вильно. В июле 1920 года РСФСР признал независимость Литвы и впервые передал ей Вильно с прилегающей областью.
Поражение армий Михаила Тухачевского под Варшавой обернулось тяжёлыми последствиями не только для РСФСР, но и для Литвы. Руководитель Второй Речи Посполитой Юзеф Пилсудский, чьё детство прошло в Вильно, горел желанием видеть город с областью в составе Польши. Для захвата Вильно Варшава провела многоходовую комбинацию. Началось с того, что 8 октября 1920 года "взбунтовалась" дивизия под командованием другого уроженца Виленского края, генерала Люциана Желиговского. Она заняла Вильно, не встретив сопротивления литовских властей и их вооружённых сил.
Пилсудский формально дистанцировался от якобы "самочинной" акции Желиговского. Впрочем, уже 12 октября он заявил пришедшим к нему дипломатам Франции и Великобритании, что "его чувства на стороне Желиговского". Предпринятые в 1921 году попытки уладить конфликт дипломатическим путём провалились. Литва разорвала с Польшей дипломатические отношения. 8 января 1922 года состоялись выборы в Временный Сейм Срединной Литвы. 20 февраля он принял решение о вхождении Виленского края в состав Второй Речи Посполитой.
15 марта 1923 года конференция аккредитованных в Париже послов Великобритании, Италии и Японии под председательством представителя правительства Франции установила польско-литовскую границу. Она закрепила Виленскую область за Второй Речью Посполитой. В свою очередь советское правительство в ноте от 5 апреля 1923 года заявило Польше о непризнании решения конференции послов. Поскольку каждый остался при своём мнении, то нет ничего удивительного в том, что на протяжении всего межвоенного периода у Варшавы были плохие отношения не только с Москвой, но и с Каунасом (тогдашней столицей Литвы).

Вплоть до начала Второй мировой войны Виленский край оставался "яблоком раздора" между Литвой и Польшей. Более 15 лет Варшава добивалась восстановления дипломатических отношений, что, по мнению польского руководства, означало бы признание Литвой потери Вильнюса. А когда терпение у пилсудчиков лопнуло, они устроили очередную провокацию. 11 марта 1938 года на польско-литовской демаркационной линии был обнаружен труп польского пограничника. Для расследования случившегося Каунас предложил Варшаве создать смешанную комиссию. Однако поляки от предложения категорически отказались, голословно свалив вину за убийство на литовскую сторону. Цель провокации стала понятной 17 марта, когда Варшава предъявила Литве ультиматум с требованием восстановить дипломатические отношения и убрать из конституции упоминание о Вильно как столице государства. Угроза польского вторжения вынудила Каунас принять эти условия.
Ровно через год Литва столкнулась с новой угрозой. В марте 1939 года нацистская Германия потребовала от литовского руководства передать ей Клайпеду и Клайпедский (Мемельский) край. Сил сопротивляться литовцы не нашли и на этот раз…

Самых громких проклятий от литовских политиков и журналистов уже много лет подряд удостаивается Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом от 23 августа 1939 года. Между тем литовцы менее чем кто бы ни было, имеют основания для подобной реакции. Ведь как раз после того, как 28 сентября 1939 года Вторая Речь Посполитая исчезла с политической карты Европы, Литва получила шанс вернуть Виленский край.
Части Красной Армии вступили в Вильнюс 19 сентября. Значительная часть Виленской области была включена в состав Белорусской ССР. Данное решение, которое может показаться странным сегодня, в то время таковым не являлось. Претензии на Вильно некоторые белорусские политики высказывали ещё в 1919 году. А главное, население Виленского края, хоть в 1919 году, хоть двадцать лет спустя, было отнюдь не литовским по своему составу.

10 октября 1939 года был подписан советско-литовский договор о взаимопомощи. СССР получил возможность создать на территории республики военные базы и передал Литве Виленскую область и Вильно. Город был переименован в Вильнюс и объявлен столицей Литвы. Стоит заметить, что данное решение не понравилось тогдашнему руководству советской Белоруссии, которое также имело виды на Вильно. Однако "вождь народов" сделал выбор не в их пользу.

Именно проклинаемый литовскими властями и литовскими националистами Иосиф Сталин после изгнания германских нацистов и их прихвостней в третий раз вернул Литве её столицу.
Передал он Литве и Клайпеду с Клайпедским краем. Хотя мог бы этого и не делать. Ведь образованный в 1252 году немецкими рыцарями город на протяжении многих веков принадлежал Пруссии и назывался Мемелем. В составе Литвы он оказался только в 1923 году. А всего через 16 лет канцлер Третьего Рейха с согласия литовского правительства вернул Мемель Германии. Поэтому когда после окончания войны Восточная Пруссия перешла к СССР, Сталин вполне мог оставить Клайпеду с краем в составе РСФСР. Но он отдал Клайпедский край Литовской ССР.
В числе других сталинских подарков можно назвать курорт Друскининкай. В октябре 1940 года Сталин передал Литве ранее входившие в состав Белорусской ССР Друскеники. Та же участь постигла Свенцяны и железнодорожную станцию Годутишки (Адутишкис) с окрестными деревнями, которые прежде также находились в составе Белорусской ССР.

Польские танки 7ТР входят в чешский город Тешин (Цешин). Октябрь 1938 года

Поляки заменяют чешское название города на польское на городском железнодорожном вокзале города Тешин.

Польские войска входят в Тешин

Польские солдаты позируют с низложенным чехословацким гербом у захваченного ими в ходе операции «Залужье» здания телефона и телеграфа в чешском селении Лиготка Камеральна (Ligotka Kameralna- польск., Komorn Lhotka-чешск.), расположенного недалеко от города Тешин.

Рукопожатие польского маршала Эдварда Рыдз-Смиглы и немецкого атташе полковника Богислава фон Штудница на параде «Дня независимости» в Варшаве 11 ноября 1938 года. Фотография примечательна тем, что польский парад особо привязывался к захвату Тешинской Селезии месяцем ранее.

Последние лет тридцать нам старательно втолковывают такую точку зрения, что, дескать, невинная и девственная Польша и не менее невинная и еще более девственная Финляндия никак не могли в 1939 году хотеть воевать с такими ужасТными монстрами, как Третий Рейх и СССР. Ну вы сами посмотрите на карту - и увидите девственную девочку Польшу и еще более девственную Финляндию. Они же крохотные, слабые, ну как они могли хотеть воевать??? К сожалению это наглое вранье нам стало привычно, мы где-то внутренне с ним соглашаемся, ну действительно - мелочь пузатая, слабая - и чтоб так наглела??? Они что - себе враги и идиоты???
Да. Сами себе враги и идиоты.
Мы просто этого не понимаем. потому как имеем нормальное восприятие мира.
И идиотский кретинизм понять нормальным людям сложно.Видимо это потому, что у нас в быту практически исчезли такие существа, как клопы. Они как раз показывали бы хороший пример того, что мелочь может быть агрессивной наглой и совершенно не думать о последствиях. Вот клопы такие и в политике имеются.
Тем не менее то, что правительства Польши и Финляндии в 1939 году состояли из безмозглых и отмороженных клопов - увы, факт, хотя и подзабытый. И политика того времени у Польши и Финляндии - самая наглая, воинственная и идиотская.
А чтобы вы не подумали, что я умом рехнулся - вот вам клочок польского официоза от 01 сентября 1939 года. В самой газете много всего удивительного, вплоть до того, что скоро польские войска будут в Берлине.

Смотрим на газету и видим, что у поляков были основания быть воинственными и храбрыми и наглыми.
Простая европейская арифметика:
Население стран: Польша - 35 млн., Англия - 524 млн., Франция - 112 млн.
А в Германии всего 90 млн.
Превосходство Польши с ее союзниками - 7 к 1!

Проиграть физически невозможно, верно?
Наоборот - можно выеживаться, как муха на известном участке известного человеческого органа.
Что правительство Польши бодро и делало.

Плакат: Польше нужны колонии!

Как и полагается борзому малолетнему гопнику, который лезет к глупому фраеру, зная, что за спиной, вот прямо за углом - шестеро урок, четких пацанов, которые при первом же телодвижении обиженного и оскорбленного фраера тут же мощно вступятся в драку с криком: "Ты чо, маленьких обижаешь???"

Или для дам - помягче - галантерейщик и кардинал - это Сила!!!
Помните этот мощный союз в фильме про Дартаньяна?

И оно может так бы и вышло. Только вот тут союзнички-то англосаксы. А у Англии нет друзей, есть постоянные интересы. И англосаксонские гопники и сами не лезут спасать борзого шкета и французам это делать не дают.

И вся арифметика сыплется как карточный домик.
Хотя вот львовская газета - 6 сентября 1939 года пишет о том, что союзники уже взломали во многих местах линию Зигфрида, Германия беззащитна, а Берлин бомбят во все корки ПОЛЬСКИЕ бомбардировщики.

Начинается балаган. Странная война. Это позволяет Германии бросить все силы на Польшу. Но и этих сил мало, упрутся поляки - и черт знает, чем кончится.
И вдруг - словно по мановению волшебной палочки польское руководство сливает страну, ликвидируя организованное сопротивление. Варшава дерется сама по себе, ряд частей воюет, как может, а все руководство государства и армии быстро убегает в Румынию, ставя Гитлера в неловкое положение - воевал с Польшей, а теперь такого государства вдруг не стало. Ни переговоры вести не с кем, ни капитуляцию подписать некому.

Валяется Польша, как вещь ненужная.
Еще хорошо, что плакаты успели нарисовать:
Типа, братан, ты нас кинул!!!
Ну не ожидал мелкий гопник, что драку-то он развяжет, только когда фраер начнет его лупцевать - никто не вступится.

К слову - на плакате четко указано - чья вина.

Ну а кто себе злой Буратина? Ведь достаточно глянуть - как англичане расположены к Гитлеру. Наглядно жеж видно.

Очень наглядно.

Да и сами поляки с гитлеровцами мало не в десны целовались.

Но ни крика о пакте Пилсудского - Гитлера, ни про другие контакты ничего.

И пятнадцатилетний план развития Польши - показывает, что в 1954 году Польша должна была иметь в себе и Украину и Белоруссию и кусок России - чтоб от можа до можа, то есть от моря до моря в границах Речи Посполитой.

Хотя изначальные предложения Гитлера - вполне обоснованы и достижимы были дипломатией. Тем более - Данциг тогда никак польским не был. Это был вольный город с немецким населением.

Но польское руководство грубо послало Гитлера нахер, да впридачу, чтоб уж все вокруг поняли, какое крутое шляхетское руководство - тут же устроили резню немцев и евреев, живущих в Польше, под лозунгом - цыцырую, чтоб не было кривотолков: "немцы - слуги Гитлера, жиды - слуги Сталина" ©.
Жертвы резни в Данциге

Ну, собственно и все, что можно говорить про польскую политику в 1939 году. Шляхта в очередной раз сделала все, чтобы Польша разосралась со всеми соседями разом и была в очередной раз поделена в интересах своего господина, живущего поодаль. И вина Польши в развязывании второй мировой - не меньше, чем вина гитлеровского Рейха.

Но нам будут вкручивать, про пакт Молотова - Риббентропа, хотя сами поляки ровно такой же заключили в 1934 году. Но что-то я не слыхал воплей на тему Пакта Польша - Германия.

При этом грустно видеть, что шляхта, тупая и бездарная всякий раз делает ставку не на свою страну, а на очень странных союзников. То на Наполеона, который попользовал поляков, но ничего им не собирался давать. То на англичан - с тем же успехом, теперь вот - на американцев. То есть поляков все используют. Норма.

При том только наша страна прирезала Польше здоровенные куски территории и дала ей государственность. Но, судя по вызывающе хамскому ведению интервью с министром Мединским польской журналюхи - выводы они, дубоголовые шлюхтичи, делать не умеют.

ечером 27 октября 1941 года президент Соединенных Штатов готовился произнести речь, которая могла положить конец его карьере. Она также могла изменить ход Второй мировой войны. Вечером того дня президент Франклин Рузвельт в элегантном костюме и черном галстуке вошел в банкетный зал отеля «Мейфлауэр» в Вашингтоне, где он должен был произнести речь перед собравшимися там высокопоставленными судьями, политиками, бизнесменами и военными офицерами.
Его обращение также должны были услышать десятки миллионов человек, включивших радиоприемники у себя дома, а также нацистские чиновники в Берлине, которые очень скоро будут анализировать его речь в мельчайших подробностях. Ни одному гостю, присутствовавшему в тот вечер в банкетном зале отеля «Мейфлауэр», даже в голову не могло прийти, что все они стали свидетелями изощренного акта массового обмана. Об этом знал только тот, кто представил президента, — полковник Уильям Донован (William Donovan) по прозвищу «Дикий Билл», недавно занявший пост главы ведущего американского разведывательного агентства.

Был еще один человек, который был посвящен в тайну, — в первую очередь потому, что именно он предложил этот план: эксцентричный изобретатель и бизнесмен из Канады по имени Билл Стивенсон (Bill Stephenson), который был самым высокопоставленным офицером MI6, работавшим тогда в США.
Когда Донован представил президента, Рузвельт начал свое выступление. После довольно размеренного вступления президент внезапно изменил тактику.
«В моем распоряжении есть секретная карта, составленная правительством Гитлера, — объявил Рузвельт. — Это карта Южной Америки и части Центральной Америки, которые Гитлер предлагает реорганизовать».
Затем Рузвельт рассказал, в чем именно заключался этот невероятный план нацистов. Он рассказал, как будет выглядеть Южная Америка после того, как Германия ее захватит: этот континент будет разделен на пять колоний, управляемых из Берлина, и Панамский канал будет находиться под контролем нацистов.
«Эта карта доказывает, что нацисты вынашивают коварные замыслы, направленные не только против Южной Америки, но и против Соединенных Штатов», — заявил Рузвельт.
И это было не все.
«В распоряжении нашего правительства есть еще один документ, составленный гитлеровским правительством в Германии. Это план по ликвидации всех существующих религий — протестантизма, католицизма, ислама, индуизма, буддизма и иудаизма».
Как объяснил Рузвельт, часть этого плана заключалась в том, чтобы заменить учение Библии учением «Майн Кампф», а христианский крест — нацистской свастикой.

Эта речь Рузвельта вызвала чрезвычайно бурную реакцию. Большинство американцев были глубоко неравнодушны к судьбе христианства. Однако еще больше их шокировала идея о том, что нацисты планируют колонизировать и захватить Южную Америку.

Эти два документа нацистов были зловещими, шокирующими, внушающими глубокую тревогу — и абсолютно фальшивыми. Оба эти документа были сфабрикованы за несколько недель до выступления Рузвельта по указанию Билла Стивенсона, одного из самых необычных сотрудников британской службы разведки военного времени.

Речь Рузвельта произвела на Гитлера настолько глубокое впечатление, что, по всей видимости, именно она стала одной из причин принятия решения, которое позже назвали одной из его самых дорогостоящих ошибок, — решения объявить войну США.
После того, как японцы атаковали Перл-Харбор 7 декабря 1941 года, Германия не стала сразу же объявлять войну США.
Гитлер не был обязан это делать, и практически никто из руководителей его армии не призывал к такому шагу.
Германия оставалась в состоянии мира с США еще четыре дня. Но 11 декабря 1941 года немецкий лидер удивил весь мир, объявив войну США.