Однажды Генрих IV приказал выпороть дофина, будущего короля Людовика XIII, и Мария Медичи возмутилась:
Со своими ублюдками вы бы так не поступили!
На что король рассудительно возразил:
Что до моих ублюдков, то мой сын всегда сможет их высечь, ежели они станут валять дурака; а вот его-то уж никто не выпорет.

Английский посланник подарил Екатерине телескоп, который ей очень понравился. Придворные, желая угодить государыне, спешили наводить инструмент на небо и уверяли, что довольно ясно различают на луне горы.

— Я вижу не только горы, но и лес, — сказал граф Львов.

— Вы возбуждаете мое любопытство, — произнесла Екатерина, поднимаясь с кресла, чтобы посмотреть.

— Торопитесь, государыня, лес рубить начали, вы не успеете.

Наглядная модель Кеплера
Чтобы сделать систему Коперника наглядной, Кеплер намеревался создать модель Солнечной системы в виде сферы, в которой каждая планета была бы представлена шаром, наполненным веществом, отображающим её сущность.
Солнце должен был изображать шар, наполненный винным спиртом; Меркурий – с обыкновенной водкой; Венера – с жидким мёдом; Марс – с полынной настойкой; Юпитер – с виноградным вином и Сатурн – с пивом.

Новые функции
Тот же Пуанкаре жаловался:
В прежние времена новые функции вводились для того, чтобы их можно было применять. Ныне же строят функции, чтобы прийти в противоречие с выводами наших предшественников. Такие функции не годятся ни для чего иного.

Где производные, Томас?
Шарль Эрмит (1822-1901) писал Томасу Стилтьесу (1856-1894) 20 мая 1893 г.:
С чувством непреодолимого отвращения я отшатываюсь от достойного всякого сожаления зла - непрерывных функций, не имеющих производных.

Ламаистская этика и дух индуизма
Жили-были живописец Герасимов и скульптор Меркуров.
Оба - столпы социалистического реализма. Меркуров - создатель циклопических статуй Сталина, а Герасимов - автор бессмертного полотна Два вождя после дождя.

Ближе к концу войны их вызвали куда надо и сказали, что им доверено изобразить нашего главного монгольского друга, маршала Чойбалсана. С натуры. Создать, соответственно, портрет на холсте и бюст в мраморе. И спросили, какой гонорар они бы сочли справедливым.

Деловитый Герасимов сказал:
- Пять тысяч рублей, как обычно.
А патетичный Меркуров всплеснул руками:
- Да что вы! О чем вы? Какие деньги? Для меня большая честь!

Когда портрет и бюст были закончены, Герасимову передали его гонорар.
А Меркурова просто от души поблагодарили. Но назавтра у его мастерской остановился грузовик. Сотрудники монгольского посольства стали выгружать шубы и сапоги, шапки и рукавицы, а главное - копченую конину и вяленую баранину. Подарки от маршала Чойбалсана бескорыстному советскому скульптору. Это было очень кстати в голодной военной Москве.
Узнав об этом, живописец Герасимов просто зубами скрипел от досады.

После войны Меркурова и Герасимова снова вызвали куда надо. На этот раз им было доверено изобразить на холсте и в мраморе нашего главного индийского друга, премьера Джавахарлала Неру.

На вопрос о гонораре Герасимов патетически вскричал:
- О чем вы? Какие деньги? Это для меня огромная честь!
Видя такое поведение коллеги, Меркуров деловито сказал:
- Как обычно. Пять тысяч рублей.
Когда бюст был изваян, а портрет написан, Меркурову передали его гонорар.
А Герасимову сказали спасибо.
Хинди руси бхай бхай.

Из воспоминаний одного из охранников Сталина А.Рыбина. В поездках Сталина часто сопровождал охранник Туков. Он сидел на переднем сиденье рядом с шофером и имел обыкновение в пути засыпать. Кто-то из членов Политбюро, ехавший со Сталиным на заднем сиденье, заметил: - Товарищ Сталин, я не пойму, кто из вас кого охраняет? - Это что,- ответил Иосиф Виссарионович, – он еще мне свой пистолет в плащ сунул – возьмите, мол, на всякий случай!

Однажды Сталину доложили, что у маршала Рокоссовского появилась любовница и это — известная красавица-актриса Валентина Серова. И, мол, что с ними теперь делать будем? Сталин вынул изо рта трубку, чуть подумал и сказал: — Что будем, что будем… завидовать будем!

Сталин ходил с Первым секретарем ЦК Грузии А. И. Мгеладзе по аллеям кунцевской дачи и угощал его лимонами, которые вырастил сам в своем лимоннике: - Попробуйте, здесь, под Москвой, выросли! И так несколько раз, между разговорами на другие темы: - Попробуйте, хорошие лимоны! Наконец собеседника осенило: - Товарищ Сталин, я вам обещаю, что через семь лет Грузия обеспечит страну лимонами, и мы не будем ввозить их из-за границы. - Слава Богу, догадался! – сказал Сталин.

Конструктор артиллерийских систем В. Г.Грабин рассказывал мне, как в канун 1942 года его пригласил Сталин и сказал: - Ваша пушка спасла Россию. Вы что хотите – Героя Социалистического Труда или Сталинскую премию? - Мне все равно, товарищ Сталин. Дали и то, и другое.

Во время войны войска под командованием Баграмяна первыми вышли к Балтике. Чтобы преподнести это событие по пафоснее, армянский генерал лично налил в бутылку воды из Балтийского моря и велел своему адъютанту лететь с этой бутылкой в Москву к Сталину. Тот и полетел. Но пока он летел, немцы контратаковали и отбросили Баграмяна от балтийского побережья. К моменту прилета адъютанта в Москве об этом были уже осведомлены, а сам адьютант не знал — в самолете радио не было. И вот гордый адъютант входит в кабинет Сталина и пафосно провозглашает: — Товарищ Сталин, генерал Баграмян посылает Вам воду Балтики! Сталин берет бутылку, несколько секунд вертит ее в руках, после чего отдает обратно адъютанту и произносит: — Отдай обратно Баграмяну, скажи, пусть выльет там, где взял.

Разные люди, которым довелось смотреть кинофильмы со Сталиным, рассказали мне много эпизодов на эту тему. Вот один из них. В 1939 году смотрели «Поезд идет на восток». Фильм – не ахти какой: едет поезд, останавливается… - Какая это станция? – спросил Сталин. - Демьяновка. - Вот здесь я и сойду, – сказал Сталин и вышел из зала.

Обсуждалась кандидатура на пост министра угольной промышленности. Предложили директора одной из шахт Засядько. Кто-то возразил: - Все хорошо, но он злоупотребляет спиртными напитками! - Пригласите его ко мне, – сказал Сталин. Пришел Засядько. Сталин стал с ним беседовать и предложил выпить. - С удовольствием,- сказал Засядько, налил стакан водки: – За ваше здоровье, товарищ Сталин! – выпил и продолжил разговор. Сталин чуть отхлебнул и, внимательно наблюдая, предложил по второй. Засядько – хлобысь второй стакан, и ни в одном глазу. Сталин предложил по третьей, но его собеседник отодвинул свой стакан в сторону и сказал: - Засядько меру знает. Поговорили. На заседании Политбюро, когда снова встал вопрос о кандидатуре министра, и снова было заявлено о злоупотреблении спиртным предлагаемым кандидатом, Сталин, прохаживаясь с трубкой, сказал: - Засядько меру знает! И много лет Засядько возглавлял нашу угольную промышленность…

Один генерал-полковник докладывал Сталину о положении дел. Верховный главнокомандующий выглядел очень довольным и дважды одобрительно кивнул. Окончив доклад, военачальник замялся. Сталин спросил: «Вы хотите еще что-нибудь сказать?» «Да, у меня личный вопрос. В Германии я отобрал кое-какие интересующие меня вещи, но на контрольном пункте их задержали. Если можно, я просил бы вернуть их мне». «Это можно. Напишите рапорт, я наложу резолюцию». Генерал-полковник вытащил из кармана заранее заготовленный рапорт. Сталин наложил резолюцию. Проситель начал горячо благодарить. «Не стоит благодарности», – заметил Сталин. Прочитав написанную на рапорте резолюцию: «Вернуть полковнику его барахло. И.Сталин», генерал обратился к Верховному: «Тут описка, товарищ Сталин. Я не полковник, а генерал-полковник». «Нет, тут все правильно, товарищ полковник», – ответил Сталин.

Адмирал И.Исаков с 1938 года был заместителем наркома Военно-Морского флота. Однажды в 1946 году ему позвонил Сталин и сказал, что есть мнение назначить его начальником Главного Морского штаба, в том году переименованного в Главный штаб ВМФ. Исаков ответил: «Товарищ Сталин, должен вам доложить, что у меня серьезный недостаток: ампутирована одна нога». «Это единственный недостаток, о котором вы считаете необходимым доложить?» – последовал вопрос. «Да», – подтвердил адмирал. «У нас раньше был начальник штаба без головы. Ничего, работал. У вас только ноги нет – это не страшно», – заключил Сталин.

В первый послевоенный год министр финансов А.Зверев, обеспокоенный высокими гонорарами ряда крупных писателей, подготовил соответствующую докладную записку и представил ее Сталину. Тот попросил пригласить к нему Зверева. Когда министр вошел, Сталин, не предлагая ему сесть, сказал: «Стало быть, получается, что у нас есть писатели-миллионеры? Ужасно звучит, товарищ Зверев? Миллионеры-писатели!». «Ужасно, товарищ Сталин, ужасно», – подтвердил министр. Сталин протянул финансисту папку с подготовленной им запиской: «Ужасно, товарищ Зверев, что у нас так мало писателей-миллионеров! Писатели – это память нации. А что они напишут, если будут жить впроголодь?»

Осенью 1936 года на Западе распространился слух о том, что от тяжелой болезни скончался Иосиф Сталин. Чарльз Ниттер, корреспондент информационного агентства Ассошиэйтед Пресс, решил получить информацию из самого достоверного источника. Он отправился в Кремль, где передал для Сталина письмо, в котором просил: подтвердить или опровергнуть этот слух. Сталин ответил журналисту немедленно: «Милостивый государь! Насколько мне известно из сообщений иностранной прессы, я давно уже оставил сей грешный мир и переселился на тот свет. Так как к сообщениям иностранной прессы нельзя не относиться с доверием, если вы не хотите быть вычеркнутым из списка цивилизованных людей, то прошу верить этим сообщениям и не нарушать моего покоя в тишине потустороннего мира. 26 октября 1936. С уважением И.Сталин».

Как-то иностранные корреспонденты спросили Сталина: - Почему на гербе Армении изображена гора Арарат, ведь она не находится на территории Армении? Сталин ответил: - На гербе Турции изображен полумесяц, а ведь он тоже не находится на территории Турции.

Наркома сельского хозяйства Украины вызвали на Политбюро, Он спросил: - Как я должен докладывать: коротко или подробно? - Как хотите, можете коротко, можете подробно, но регламент три минуты, – ответил Сталин.

В Большом Театре готовили новую постановку оперы Глинки «Иван Сусанин». Послушали члены комиссии во главе с председателем Большаковым и решили, что надо снять финал «Славься, русский народ!»: церковность, патриархальщина… Доложили Сталину. «А мы поступим по другому: финал оставим, а Большакова снимем.»

Когда решали, что делать с немецким военным флотом, Сталин предложил поделить, а Черчиль внёс встречное предложение: «Затопить». Сталин отвечает: «Вот вы свою половину и топите».

Сталин приехал на спектакль в Худ. театр. Его встретил Станиславский и, протянув руку сказал: «Алексеев», называя свою настоящую фамилию. «Джугашвили», – ответил Сталин, пожал руку и прошел к своему креслу.

Александр III решился прояснить вопрос о своем происхождении и проверить упорные слухи о том, что Павел I был сыном не Петра III, а придворного по фамилии Салтыков. И вот некий историк доложил государю, что согласно всем источникам — мемуарам, донесениям иностранных послов в свои столицы, камер-фурьерским журналам и т. д. — отцом Павла I может быть признан лишь император Петр III. Царь Александр истово перекрестился и сказал:
— Слава тебе, Господи, мы — законные.
Но через некоторое время к нему явился другой историк, который на основании все тех же мемуаров, посольских донесений и камер-фурьерских журналов с еше большей убедительностью доказывал, что Павел I — сын Салтыкова.
Царь опять перекрестился и произнес:
— Слава, тебе. Господи, мы — православные.

***

В Российской Империи существовал закон, по которому оскорбление монарха каралось весьма строго — каторжными работами. Но при том все приговоры за это преступление непременно должны были быть утверждены самим царем.
При Александре III произошло такое трагикомическое событие. Некий крестьянин долгое время ходил в уездное присутствие по какому-то делу, а тамошние чиновники никакого решения не принимали. В конце концов, мужик этот явился в канцелярию пьяный, обругал своих мучителей и к тому же плюнул на портрет государя. А это уже подпадало под статью об «оскорблении Императорского Величества». Разумеется, его судили и приговорили к каторге.
Когда же это дело с изложением всех обстоятельств легло на стол Александра III, царь начертал такую резолюцию:
«Помиловать дурака. И передать ему, что Я тоже на него плюю».

***

В старой России переменить фамилию человек мог лишь с разрешения государя. И вот к Александру III обратился по этому делу какой-то провинциальный купец с неблагозвучной фамилией — Семижопкин. Царь прочел прошение и написал:
«Сбавить две».
И стал бедняга — Пятижопкиным.

Накануне нижегородской ярмарки в 1892 году губерния была охвачена не только эпидемией холеры, но и слухами о том, что,мол,доктора живых хоронят и вообще специально людей травят. Среди распускателей слухов особо выделялся неутомимый мещанин Китаев. Нижегородский губернатор Николай Михайлович Баранов оригинально справился с этой напастью. Предоставляем слово свидетелю, замечательному русскому писателю Власу Михайловичу Дорошевичу:

Китаев ходил по трактирам и «доказывал», как доктора хоронят людей живьем.
Рассказывал он красно и подробно. Рассказывал без устали. Его со вниманием слушали.
Его стало ходить и слушать все больше и больше народу.
- В трактире один человек, здешний, рассказывает, как они живых хоронят. Доподлинно знает. Домовладелец!
Слухи о Китаеве дошли до губернатора.
Если бы Китаева схватили и посадили в тюрьму,- Бог знает, чем бы это кончилось. В какую бы легендарную личность вырос этот мученик, «не кто-нибудь, дом свой имеет»- пострадавший единственно:
- Не говори, что знаешь!
Но Н.М. Баранову пришла в голову оригинальная мысль: сделать Китаева смешным.
Китаев себе рассказывал, мутил, волновал,- как вдруг приказ Н.М. Баранова:
«Нижегородский мещанин Китаев рассказывает, что ему известно, что в холерном госпитале хоронят живых. Ввиду этого назначаю мещанина Китаева в холерный госпиталь для наблюдения за тем, чтоб не хоронили людей живыми».

Гениально!

Как известно, у цесаревича Александра Николаевича, будущего императора Александра II, в течение всего его отрочества воспитателем-наставником был поэт В.А. Жуковский. Не будучи занудой, он не утомлял мальчика нравоучениями. На первых порах он ограничивался двухчасовыми прогулками с ним по Петербургу. Любознательный наследник задавал вопросы. Жуковский отвечал. За обедом с родителями отрок восторженно пересказывал все то, о чем он сегодня беседовал с Василием Андреевичем. Наверное, эти беседы были интересными. Во всяком случае, однажды отец Александра император Николай I изволил сопровождать сына и его воспитателя в очередной прогулке.

И надо же такому случиться! На только что окрашенных воротах Летнего сада мальчик увидел нацарапанное гвоздем слово. Оно состояло из трех букв. Наследник его никогда не слышал. Ну не произносилось оно при нем. И с детским простодушием он спросил у Жуковского: что означает это слово?

Первым делом поэт глянул на царя. И по тому, как тот, подняв голову, с преувеличенным вниманием начал наблюдать за ползущим по небу облаком, Жуковский понял, что император (великий матерщинник!), конечно, знает смысл этого слова, но предоставляет воспитателю возможность самому выпутываться из этого пренеприятнейшего положения.

И Жуковский ответил. Не размыслив и несколько секунд, он сказал нечто такое, что именно с этого дня, с этой самой минуты начался ослепительный взлет его карьеры царедворца...

А теперь отложите этот лист в сторону и подумайте: что на месте Жуковского ответили бы наследнику вы?
Ответ же самого Василия Андреевича был таким:
-- Ваше высочество, это слово -- не что иное, как форма повелительного наклонения от глагола ховать. Например, совать -- суй, жевать -- жуй. А это -- ховать.

Любопытство наследника было удовлетворено, он тут же спросил у Жуковского еще о чем-то, тот ответил... В течение всей прогулки царь не произнес ни слова. И только прощаясь, у самого входа во дворец, он вынул из кармана золотой брегет и, употребив форму повелительного наклонения от глагола ховать, посоветовал поэту спрятать часы подальше, чтобы не украли. И тут же пригласил его на семейный ужин -- честь, которой император редко кого удостаивал.

-- Ваше высочество, это слово -- не что иное, как форма повелительного наклонения от глагола ховать. Например, совать -- суй, жевать -- жуй. А это -- ховать.

В самом конце XVIII века императору Павлу I однажды захотелось, чтобы ему во время утреннего туалета подали ложку рома. С тех пор в расходную ведомость по ежедневному обслуживанию утреннего туалета государя стали включать бутылку этого напитка.
Ни разу с тех пор ни один император, от Павла I до Николая II, рома не востребовал, но на протяжении ста лет бутылка ежедневно выписывалась и, естественно, столь же регулярно потреблялась чиновниками при дворе.
История столетнего воровства открылась лишь при молодом императоре Николае II. Его дотошная супруга Александра решила разобраться в этой ведомости и увидела, что там фигурирует бутылка рома. Она точно знала, что ее супруг «никогда не стал бы пить такую гадость..».

... Дамский обычай держать постельных собачек весьма древний, но приписываемое оному происхождение не очень лестно для женского пола. Польские дворянки, принужденные от походов предпринятых королем Болеславом II, во второй половине одиннадцатого столетия, в Россию, в течении целых семи лет лишиться сожительства со своими мужьями, и получавшие притом прискорбные вести, будто б они покорились прелестям Киевлянских красавиц, вознамерясь отомстить им, осчастливили взаимными ласками своих рабов. Такая неверность и многомужество ненадолго скрылось от Польского войска. Обиженные мужья вдруг возревновали, и не проходило ни одного дня, без того чтоб не уходили из них целые толпы по домам. Пришедши находили они замки свои запертые, защищаемые новыми супружниками в сотовариществе их вероломных жен. Из того произошла союзная жен и рабов война, в которой законное право мужей одержало победу. Все рабы были перерублены; но женщины умели принять на себя сердечное раскаяние и слабую сторону мужей своих тронуть столь хорошо, что они их не только простили, но и притворились, как бы ничего не бывало. Между тем возвратился Король с уменьшенным своим войском в Польшу, и не токмо наказал беглецов, но велел также женам, имевшим еще грудных ребят прижитых с рабами, отняв от грудей младенцев, приложить к ним щенят. Некоторые были даже казнены мечем и голодною смертью. Сверх того принуждены были все Польские дамы с того времени, когда пойдут со двора, в наказание иметь на руках щенят. Однако ж прекрасный пол свойственным ему присутствием духа скоро нашел средства одеть приятнейшею наружностью сие наказание грозного государя; они превратили его в моду, какою она осталась даже по ныне и во всех землях, где только поселялись Европейцы...

Магазин для распространения общеполезных знаний и изобретений с модным журналом 1795 год

Ага. В пример надо было привести вирши Кобзаря: Як умру, то поховайте...

На заседании Французской академии состоялась первая в Европе публичная демонстрация фонографа Томаса Эдисона. Вел ее ближайший сотрудник изобретателя, венгерский инженер Тивадар Пушкаш, один из пионеров телефонии, разработчик первой в мире телефонной станции (на два десятка абонентов). Выступить в Академии Пушкаша пригласил страстный почитатель Эдисона — известный физик Теодор дю Монсель. Однако не все светила французской науки восприняли «говорящую машину» адекватно. Так, когда из коробки раздался голос, профессор-филолог Жан Буйяр вскочил с кресла и, подбежав к бедняге Монселю, в ярости стал душить его, приговаривая: «Негодяй! Вы думаете, мы позволим чревовещателю надувать нас?! Как вы могли поверить мошеннику, внушающему, что презренный металл может воспроизводить благородные звуки человеческой речи?»

Опять взято из На кладбищах Василия Ивановича Немировича-Данченко

Как-то в Царском Селе. Выходит государь с собакой. Мимо гвардейский офицер, под руку с дамой. Так бы царь не обратил на него внимания, но собаке он почему-то понравился - она ему лапы на плечи. Штабс-капитан и не думал встретить императора в неурочный час и гулял по парку без сабли.
- Поди сюда... Ты почему не по форме?
Разумеется, вместо ответа ряд междометий.
- Твоя жена?
- Виноват! - наконец нашёлся офицер, - не заметил.
- Я тебя не о сабле, а о твоей даме.
- Так точно, ваше величество, жена.
- Отправляйся на три дня на гауптвахту. Стыдно гвардейцу показываться таким лодырем. Скажешь, что я тебя прислал. О жене не беспокойся. Сударыня, вашу руку.
И, как истинный рыцарь, довёл её до дому, изумив по пути всех встречных.
Квартира её была довольно далеко. Вернувшись, он приказал послать ей из своих оранжерей букет великолепных цветов и особых, готовившихся в дворцовых кондитерских, конфет. Дама была прехорошенькая. Когда об этом узнали при дворе, многие бросились знакомиться с нею... но быстро охладели.
- Знаете, она бы себе и мужу могла сделать какую карьеру!
- Ну?
- Всю дорогу, дура этакая, промолчала.
- Дура не дура... Но у неё большой порок. Слишком верна своему поручику.
- Я думаю, и он ее не похвалит. Могла бы попасть в случай.
Таковы были нравы.
Потом царь встретил этого офицера. Память у всех Романовых на лица была удивительная.
- Ты на меня не сердишься? У тебя милая жена. Цени её. Таких мало. Когда её именины?
И в этот день она получила великолепный бриллиантовый браслет с приказанием надеть его на первый же бал в Зимнем дворце.
И потом она получала постоянно приглашения на такие.

И потом она получала постоянно приглашения на такие.

Очень старый театральный анекдот не совсем в тему

- Роль это эпизодическая. В финальной сцене нужно выйти на сцену, протянуть главному герою меч и сказать: Волобуев! Вот Ваш меч!!. Но над ролью довлеет тяжкое проклятие.

Впервые в нашем театре Волобуева ставили в 1896 году в бытность в городе августейших особ. Подлец-гимназист, которому доверили вынести меч, то ли из шалости, то ли случайно, возопил: ВолоХУЕВ! Вот ваш меч!! Ну, случился эль шкандаль. Режиссера в Сибирь сослали, труппу разогнали...

Другой раз уже при Советской России пьесу эту ставили. Актёр, игравший оруженосца, очень волновался, и конечно, тоже брякнул: Волохуев! Режиссера расстреляли, труппу в лагеря. И при Брежневе ещё ставили, тоже ничего хорошего не вышло... Сейчас вот молодой главреж пришёл, хочет ставить... его отговаривают все, и за роль оруженосца не берется никто!

- Я согласен!! - говорит новоприбывший актёр.

Репетиции идут - все хорошо, прогоны - все хорошо... с трепетом город ждёт премьеры. Зал полон. Второй акт, все как на иголках. Финальная сцена. Выходит Оруженосец Волобуева с мечом. Публика-то своя, местечковая, все легенды знает. В зале тишина...

Оруженосец собирается с мыслями... сам трепещет... в зале тишина... Оруженосец, отчетливо артикулируя, произносит:

- Волобуев!...

ПЯТИМИНУТНАЯ ОВАЦИЯ!! ЗАЛ ВСТАЕТ!! ЛЕТЯТ НА СЦЕНУ ЦВЕТЫ!!! Актёр чинно наслаждается своим триумфом, жизнь удалась, актёр расслабился... овация стихает... оруженосец продолжает:

- Волобуев! Вот Ваш ХУЙ!!

Да, к чему это я....

С добрым утром, Волоёббов

Так Вам еще и доброго вечера пожелать?

Добрий вечер, дорогіе учонє і іх друззя!

В. П. Семенов-Тян-Шанский (сын известного географа) в своей книге То, что прошло забавно описывает петербургский общественный транспорт последних десятилетий ХIХ века.

«Однажды, подойдя дома в праздник к окну родительской квартиры, я заметил, что две конки мчались друг другу навстречу по одноколейному пути. Пьяные кучера вдруг заметили неизбежность катастрофы и с крайним изумлением и превеликими ругательствами в последний момент круто остановили лошадей. Из обеих конок вышли кондуктора, обсудили создавшееся положение и велели перепрячь лошадей на задние площадки, перетасовали публику обоих вагонов и мирно разъехались в разные стороны».

«Однажды, у Большого проспекта Васильевского острова, конка при мне сошла с рельс задними колесами, и вправить ее не удавалось. Тогда кондуктор выгнал публику из вагона, выбрал самых толстых субъектов и заставил их по команде скакать в такт на передней площадке, понуждая пустую заднюю площадку подпрыгивать, а сам с другими пассажирами вправил- таки конку на рельсы».

До чего мы все таки умная нация

При дворе вана [правителя] царства Ци (722-221 гг. до Р.Х.) жил некий художник. Однажды ван спросил художника:
Что труднее всего рисовать?
Художник ответил:
Собак и лошадей?
Ван продолжил свои вопросы:
А что легче всего?
Художник ответил не задумываясь:
Бесов и души умерших. Ведь собаки и лошади людям известны, с утра до вечера они перед глазами, поэтому здесь нельзя ошибиться, а значит, и рисовать их труднее. Бесы же и души умерших не имеют телесных форм, недоступны взору – поэтому и рисовать их легко.

Во II веке до Р.Х. чиновник одной из провинциальных управ по имени Ян Юн был недоволен вмешательством начальника в его дела. Уподобив канцелярию семье, Ян Юн рассуждал так:
Если глава семьи позволит каждому делать положенное ему – слугам пахать землю, служанкам носить хворост, петухам будить по утрам, собакам отпугивать воров, буйволам носить грузы, лошадям скакать по дорогам, - то, не утомляя себя, он добьётся полного порядка. Если же он лично возьмётся за все дела, воцарится хаос, и он утратит положение главы семьи.

Создавая фреску Тайная вечеря Леонардо да Винчи очень долго искал идеальные модели. Иисус должен воплощать Добро, а Иуда, решивший предать его на этой трапезе, -- Зло.
Леонардо много раз прерывал работу, отправляясь на поиски натурщиков. Однажды, слушая церковный хор, он увидел в одном из юных певчих совершенный образ Христа и, пригласив его в свою мастерскую, сделал с него несколько набросков и этюдов.
Прошло три года. Тайная вечеря была почти завершена, однако Леонардо так и не нашел подходящего натурщика для Иуды. Кардинал, отвечавший за роспись собора, торопил художника, требуя, чтобы фреска была закончена как можно скорее.
И вот после долгих поисков художник увидел валявшегося в сточной канаве человека -- молодого, но преждевременно одряхлевшего, грязного, пьяного и оборванного. Времени на этюды уже не было, и Леонардо приказал своим помощникам доставить его прямо в собор. С большим трудом его притащили туда и поставили на ноги. Человек толком не понимал, что происходит, и где он находится, а Леонардо запечатлевал на холсте лицо человека, погрязшего в грехах. Когда он окончил работу, нищий, который к этому времени уже немного пришел в себя, подошел к полотну и вскричал:
-- Я уже видел эту картину раньше!
-- Когда? -- удивился Леонардо.
-- Три года назад, еще до того, как я все потерял. В ту пору, когда я пел в хоре, и жизнь моя была полна мечтаний, какой-то художник написал с меня Христа...