Вчера около 8 час. вечера, в Екатерининском парке перед эстрадой для оркестра собралась толпа, состоявшая, главным образом, из рабочих, стала петь революционные песни и выкинула красный флаг. <...>

Когда митинг был в полном разгаре, прискакал вызванный сюда эскадрон жандармов. Произошел переполох. Жандармы дали залп и толпа разбежалась.

А вот если бы из будущего туда прискакал какой-нибудь Фрунзе со своей армией, посмотрел бы я как улепётывали эти храбрые жандармы.

На городских пляжах Чикаго существовала система расовой сегрегации. 27 июля 1919 года чернокожий подросток Юджин Уильямс, купавшийся в озере, пересёк границу, которая разделяла воду на зоны для белых и чёрных. Его забросали камнями, и он утонул. Белый полицейский, к которому обратился свидетель-негр, отказался арестовать убийцу и арестовал самого свидетеля. Действия полицейского вызвали возмущения у чернокожих жителей, однако на них напала собравшаяся толпа белых.

Беспорядки распространились по всему городу. Белые останавливали и опрокидывали общественный транспорт, избивая чёрных пассажиров. По ночам на районы, населённые неграми, совершались нападения с поджогами домов и убийствами. Чернокожие были вынуждены оказывать сопротивление, так как полиция была на стороне нападавших белых.

Беспорядки прекратились после того, как по приказу губернатора штата в город была введена Национальная гвардия — 6 тысяч солдат — немедленно приступившая к активным действиям. В результате беспорядков погибло 38 человек (из них 23 чёрных), было ранено 537 (из них 342 чёрных) человек. Более тысячи чёрных потеряли свои жилища из-за пожаров. Расследование событий взял под свой контроль прокурор штата Иллинойс Э. Брендаж. По итогам расследования, 4 августа 1919 года 17 зачинщиков из числа чернокожих были повешены. В другом источнике указано что после расследования «по обвинению в мятеже 11 афроамериканцев были казнены на электрическом стуле и около 70 брошены в тюрьму»[1]; белых же зачинщиков мятежа, по утверждению полиции, не удалось обнаружить и, соответственно, привлечь к ответственности.

Значит, правильно его зарезали...

кто зарезал Фрунзе?

Чей Крым?.. .. В германских кругах neредают, что вопрос о Крыме будет разрешен в Берлине. Притязания Турции как на черноморский флот, так и на Крым, встречены Германией холодно. Встречают отпор в Берлине также и притязания Укра­ины на Таврический полуостров.

Немцы желают образовать в Крыму самостоятельное государство.

Вероятно, самый широкомасштабный дезинформационный маневр в истории достиг своего апогея в мае и начале июня 1944 года. Операция «Бодигард» имела целью создать благоприятные условия для вторжения войск союзников в Нормандию.

Гитлер и руководство вермахта, конечно, знали, что после высадки союзников на Сицилии и в континентальной Италии будет проведена как минимум еще одна аналогичная операция. Было ясно, что исход мировой войны решится именно на европейском континенте, а он почти весь был занят вермахтом.

При взгляде на карту сразу становилось ясно, где будет проведено вторжение: конечно, в Нормандии. Протяженные плоские берега идеальны для этой цели. В Шербурге и Гавре было два действующих порта. Расстояние до Парижа, который наверняка стал бы целью номер один, составляло всего 250 километров. Где же еще, если не в Нормандии?

Задача секретных служб союзников состояла в том, чтобы заставить противника отказаться от этой напрашивающейся сама собой мысли. То, что это возможно, уже доказала операция «Минсмит» в апреле 1943 года, когда Управлению военно-морской разведки удалось дезинформировать противника относительно высадки на Сицилии. Теперь нечто подобное должна была сделать операция «Бодигард», но только в совершенных иных масштабах. В рамках операции было запланировано шесть больших и 36 малых дезинформационных акций.

Предназначенные для вторжения войска из США, Канады и Великобритании массово стягивались весной 1944 года на юго-восток Англии — в область прямо напротив зоны высадки в Нормандии. Хотя британский радар и следил за воздушным пространством, а достаточное количество истребителей были готовы в любой момент вылететь на перехват немецких самолетов-разведчиков, полностью исключить успешную воздушную разведку немцев было нельзя.

Так как массовое скопление войсковых лагерей, склады имущества и транспортные колонны скрыть не удалось, офицеры секретных служб прибегли к старому и проверенному принципу. Где лучше всего прятать дерево? Конечно, в лесу!

Операция «Фортитьюд — Север» должна была создать впечатление, что на восток Шотландии стянулись четверть миллиона солдат и готовятся начать вторжение в Данию и Южную Норвегию. Специально для этой цели разработчики операции «Бодигард» создали британскую 4-ю армию. На самом деле она состояла из 28 офицеров и 334 солдат, многие из которых были инвалидами войны. Большинство из них ранее служили связистами.

Основная масса военнослужащих была размещена в подвале Эдинбургского замка, оставшиеся разъезжали по местности на автомашинах связи и посылали в эфир кодированные, а иногда и открытые радиограммы. Немецкие радиоразведчики запеленговали многочисленные сообщения.

Поэтому с помощью танков из пластмассы, самолетов из дерева, закрытых маскировочными сетками и спрятанных среди равномерно укороченных деревьев, и тому подобного было визуально расширено имеющееся в наличии оснащение группы FUSAG. Должно было создаться впечатление, что данная группа армий насчитывает по меньшей мере 200 тысяч человек.

Немецкие генеральные штабы понятия не имели, что Эйзенхауэр фактически отстранил Паттона от дел из-за его взрывного характера. Он действительно был назначен командующим 3-й американской армией, но подчинялся британскому фельдмаршалу Бернарду Монтгомери (Bernard Montgomery) и должен был начать действовать только после успешной высадки. Ложное назначение Паттона командующим якобы настоящей группировки вторжения, то есть FUSAG, соответствовало ожиданиям немцев и не вызвало сомнений.

Этому способствовали и многочисленные двойные агенты, которые годами работали на британскую разведку и теперь посылали в Германию отрывочные сведения о якобы имеющихся планах вторжения в Норвегию, Данию и Па-де-Кале. Обобщить все эти сведения немецкие офицеры должны были сами, что они и сделали. Принцип «Казаться, а не быть» сработал.

По последним известиям из Благовещенска, сообщает «Слово», он совершенно опустел, Большинство интеллигентных общественных земских деятелей и буржуазии или убиты или разбежались. <...>
Несколько раз происходили боевые столкновения между войсками земства и партизанами; в конечном результате никакая власть сорганизоваться не могла. Полная анархия.
Повальные обыски, грабят все, что еще могут найти. Частые пожары. Небольшая часть жителей , успевших скрыться, кране нуждаясь, живет на Сахалине (против г. Благовещенска).

С момента как в Адлере по требованию черкесской общественности снесли памятник завоевателям Кавказа, в отечественных соцсетях не утихает вой: “Но ведь черкесы же занимались работорговлей! Продавали собственных соплеменников в Турцию! Русская армия выступала как освободительная, аболиционистская сила” Ну и далее по тексту.

Учитывая, что Россия не только была рабовладельческим обществом, но и занималась экспортом в Турцию собственных соплеменников аж до середины XIX в. (главным центром экспортной работорговли служила урюпинская ярмарка) кукареканье о работорговле черкесской звучит особенно комично.

Об индустрии экспорта рабов из России у нас если и говорят, то как-то стыдливо. Между тем, трудно найти более характерную черту экономического строя киевского периода русской истории, чем продажа собственных соплеменников в азиатские и средиземноморские страны. Процитируем Ключевского:

«Экономическое благосостояние Киевской Руси XI и XII вв. держалось на рабовладении… Уже в Х—XI вв. челядь составляла главную статью русского вывоза на черноморские и волжско-каспийские рынки. Русский купец того времени всюду неизменно являлся с главным своим товаром, с челядью. Восточные писатели Х в. в живой картине рисуют нам русского купца, торгующего челядью на Волге; выгрузившись, он расставлял на волжских базарах, в городах Болгаре или Итиле, свои скамьи, лавки, на которых рассаживал живой товар — рабынь. С тем же товаром являлся он и в Константинополь. Когда греку, обывателю Царьграда, нужно было купить раба, он ехал на рынок, где “русские купцы приходяще челядь продают” — так читаем в одном посмертном чуде Николая-чудотворца, относящемся к половине XI в. Рабовладение было одним из главнейших предметов, на который обращено внимание древнейшего русского законодательства, сколько можно судить о том по Русской Правде: статьи о рабовладении составляют один из самых крупных и обработанных отделов в её составе».

Крещение, вопреки заявлениям ряда православных авторов, нисколько не повлияло на сокращение экспорта рабов. В «Слове блаженного Серапиона о маловерии» (первая половина 1270-х гг.) среди грехов, обычных на Руси, упоминаются и такие: «братью свою ограбляемъ, убиваемъ, въ погань продаемъ».

В позднее средневековье масштабы экспортной работорговли действительно сократились. Повлиял на это перенос демографического, политического и экономического центра страны на север - в результате колонизации современной Центральной России. Из за этого Русь оказалась отрезанной от азиатских и средиземноморских рынков, на которые поступала большая часть рабов. И хотя немецкие купцы все так же приезжали в Новгород и Витебск “девкы купити”, совокупный спрос на рабов в Европе был относительно невелик, так что в Северо-Восточной Руси никогда не возникло работорговой экономики, сопоставимой по масштабам с киевской.

Не следует, впрочем думать, что сократились масштабы рабовладения как такового или что оно стало сколько-нибудь мягче. Раб как был так и оставался собственностью хозяина, над которым он обладал правом жизни и смерти. Скажем, в Двинской грамоте 1397 года, выданной после присоединения края к Москве, ясно сказано: «А кто осподарь огрешится, ударит своего холопа или рабу и случится смерть, в том наместници не судят, ни вины не емлют». Короче говоря, убийство собственного раба или рабыни представляет собой грех с религиозной точки зрения, но не преступление, а потому никак не наказывается. В этом плане трудно усмотреть какой либо прогресс по сравнению с формулировками “Русской Правды”.

Спросили - если масштабы экспорта рабов из Руси были так велики, не должа ли была она сказаться на генетике жителей ближнего востока? Стоп, а почему только ближнего востока? Я же специально уточнил, что Русь снабжала рабами весь средиземноморский регион, включая его северную, христианскую часть. Ключевую роль в этой торговле играли итальянцы, ну или если конкретнее два города - Венеция и Генуя, в период до 1453 контролировавшие свыше 95% черноморского рынка работорговли.

Тут надо пояснить вот что: с т.з. тогдашних католиков православные были схизматиками, а следовательно война с ними - по определению справедливой. Так что захватывать их в рабство было не только можно, но и нужно. Единственное исключение - православные подданные католических государей, венгерского короля, например. Православных же не состоящих в католическом подданстве итальянцы порабощали за милую душу: и итальянцы, и каталонцы проводили регулярные рейды за рабами по греческим островам Эгейского моря. Но рабов славянских было куда больше.

Куда они все отправлялись? Ну, во-первых, на итальянские плантации в Средиземном море. До открытия Америки разнообразные “колониальные” товары, в первую очередь, сахар производились в венецианских колониях, а работали на них по преимуществу славянские рабы. Во-вторых - собственно в Италию. Петрарка, если помните, возмущался нескончаемому притоку “скифских” рабов в его любимую Флоренцию.

Третьим наиболее важным рынком для рабов был Иберийский полусторов. На эту тему есть хорошая статья “Русские пленники и рабы в Арагонской Короне XIV–XV вв” - полистайте, она в открытом доступе. В конце XIV в. арагонский король Жоан I разрешил православным пленникам подавать королю прошения об освобождении, но в 1401 г. его наследник Мартин Гуманист отменил это постановление.

Короче говоря, до второй половины XV в. именно восточные славяне обеспечивали христианскую Европу рабами. А дальше произошло две вещи. Во-первых, падение Константинополя. После 1453 г. турки выкинули итальянцев из черноморского бассейна и работорговля в регионе была целиком сконцентрирована в руках мусульман. Так что теперь славянские рабы поступали в Стамбул, Анатолию, Египет и т.д., но не в Италию и не в Испанию. Во-вторых - эпоха великих географических открытий. С открытием морского пути в Черную Африку, а вскоре и в Америку, рабство было быстро racialized. Уже к XVI в. в умах европейцев сложилась четкая связка - раб = негр, негр = раб. Ну а эпоха белого славянского рабства в Европе была вскоре забыта - и забыта прочно.

Вальтер Скотт и Гражданская война в США

Марк Твен крайне негативно относился к Вальтеру Скотту. “Он нанес неизмеримый ущерб, возможно более значимый и долговечный, чем любой другой писатель в истории… Сэр Вальтер внес такой вклад в формирование характера южан, каким он был до войны, что он в огромной степени ответственен за саму войну”.

В общем и целом Марк Твен прав. Вальтер Скотт в значительной степени ответственен за войну, потому что он переформатировал культуру и сознание правящего класса Юга, по большому счету создав цивилизацию Юга в сколько-нибудь современном виде. В результате культурный разрыв между Югом и Севером усилился настолько, что столкновение было неизбежным.

Вспомним, как выглядел Юг до Вальтера Скотта. Да, это было рабовладельческое сообщество, управляемое крупными плантаторами. Но плантаторы эти находились под влиянием цивилизации Просвещения: зачитывались Локком и Руссо, верили в рациональное мышление и рациональную организацию общества, образец для подражания видели в Афинах и в Риме. Собственно, в Конституции США и других документах Американской революции все это хорошо отражено - их же плантаторы писали. Более того, в XVIII в. элиты Юга были левее северных: на Севере Французскую революцию приняли в штыки, а южный правящий класс ее приветствовал. У всех этих плантаторов-рабовладельцев мозги были настолько промыты Просвещением, что они всерьез воображали себя якобинцами. Оно и понятно. Высокий культурный уровень + избыток свободного времени = идеальная почва для разного рода пропаганды.

Ситуацию переломил один человек или, вернее, один цикл романов. С 1814 по 1831 г. Вальтер Скотт издает двадцать семь романов цикла Уэверли, в которых гнет совсем другую линию. Средневековье - это офигенно. Рыцари и трубадуры - это офигенно. Ну а в более близкие к нам эпохи офигеннее всех кавалеры, сторонники короля в Гражданскую войну, и якобиты, поднимающие безнадежные восстания в поддержку Стюартов. Так что феодальная этика - это высшее проявление человеческого духа, а высшее проявление феодальной этики - это идти на смертный бой за безнадежное дело.

Почему все это зашло именно на американском Юге? По трем причинам. Во-первых, это была культурная периферия западного мира. А для периферии культурные тренды центра не только обязательны, но и воплощаются куда радикальнее, чем в центре. Когда в Стамбуле стригут ногти, в провинции рубят пальцы. Когда в Лондоне зачитываются историческими романами, в Антланте будут на полном серьезе считать себя рыцарями прошлых веков.

Во-вторых, Юг был в значительной степени кельтским. Большинство плантаторов было родом либо из Шотландии и Ирландии, либо с пограничья. В романах Скотта они нашли себя и свои корни. Тут надо понимать, что в эпоху романтизма европейские нации изобретали свою идентичность на основе своего средневековья, находя древние рукописи, эпосы и хроники и т.д. У Юга всего этого не было, но был Вальтер Скотт - на его основе идентичность и конструировали.

Ну и наконец в третьих, в эпоху Просвещения правящий класс Юга жил в некотором раздрае. Мы вроде как рационалисты и якобинцы, но в то же время живем за счет рабского труда. Здесь есть некоторое противоречие. И тут приходит Скотт и заявляет, что феодализм - это офигенно. И для южан все складывается воедино - мы не якобинцы, мы рыцари и трубадуры, и это прекрасно. Надстройка приходит в соответсвие с базисом.

Так что если в 1790 г. южные плантаторы воображали себя якобинцами, то к 1830 г. - рыцарями и кавалерами. А научил их этому сэр Вальтер Скотт. Он сформировал и неофеодальную культуру Юга, и неофеодальную этику, и специфическую южную культуру чести. А в этой культуре чести как мы помним нет ничего прекраснее и офигеннее, чем идти с открытым забралом на неравный бой. Через тридцать лет южане так и поступили, с самыми печальными последствиями, как для себя лично, так и для всей цивилизации Старого Юга.

Как страна превращается в провинцию

Сценарий, разворачивающийся сейчас в Беларуси, до боли смахивает на сценарий постепенного переваривания Украины (Гетманщины) Московией. Украина ведь не сразу превратилась в московскую провинцию. Изначально казаки рассматривали свои отношения с Москвой как почти равноправные: скажем, предлагая царю свою присягу, они выдвинули список условий - царь должен был сохранять старые казацкие права и привилегии. То есть они вовсе не намеревались записаться в царские холопы, а видели царя своим сюзереном, конституционным монархом. Тем не менее, в итоге они оказались именно что холопами. Как так вышло?

Главная причина состояла в следующем. Как сформулировал М.Н. Покровский, правители Украины, казацкая старшина, выдвигали по отношению к Москве два взаимоисключающих требования: 1) не вмешивайтесь в наши внутренние дела 2) защитите нас от наших внутренних врагов. Да, теоретически гетманы и полковники хотели сохранения независимости. Но в конфликтах с собственными подданными они из раза в раз прибегали к московской помощи и защите - благо московские войска стояли совсем рядом, в Путивле. Ну а пользоваться чьей-то защитой и сохранять от него независимость - логически невозможно.

Уже преемник Хмельницкого гетман Выговский бил царю челом, чтобы тот провел среди казаков перепись и не давал всякой черни записываться в казаки. Идея посылать по украинским городам московских воевод ему тоже очень понравилась: “Этим в войске бунты усмирятся … изволил бы великий государь послать в войско запорожское своих воевод и ратных людей для искоренения своеволия”. Мысль понятна - сам гетман справиться со своеволием не может, вот и приходится звать на помощь московских ратных людей.

Ну а ко временам Брюховецкого Украина стала просто царской провинцией. Став гетманом, он в первую очередь попросил у царя выделить ему личную гвардию “из московских людей”: “Без таких людей мне никакими мерами быть нельзя в шаткое время - меня уже раз хотели погубить, да сведал вовремя”. Ради личной власти и богатства Брюховецкий готов был сдать что угодно и кого угодно, все казацкие права и привилегии, включая и церковную автономию - так, Брюховецкий предложил, чтобы киевским митрополитом стал “святитель русский из Москвы”.

В общем, мысль ясна. В тот момент, когда правитель А попросил у правителя Б “ратных людей”, ну или по нынешним временам ОМОНа для защиты от собственных подданных, его страна уже не может считаться независимой. Да, внешние атрибуты суверенитета могут сохраняться еще долго, но по сути они превращаются в фикцию, мыльный пузырь, который лопнет при первом же столкновении с реальностью.

В комментах к посту про послевоенные зверства Степанов спросил, в чем причина этой вспышки агрессии. "Не могло же не быть причины". В принципе, у меня есть ответ, но неприятный. Начну издалека, из Новой Зеландии.

Нельзя сказать, что маори были миролюбивыми агнцами до прибытия европейцев. Нет, любое племя всегда было радо возможности напасть на племя послабее, перерезать и сожрать мужчин, изнасиловать и пленить женщин... после чего возвращалось к каждодневному упорному сельскохозяйственному труду. Но многое изменилось, когда европейские торговцы завезли в Новую Зеландию картофель.

Этот чудесный корнеплод накормил маори. Если раньше все племя 360 дней в году пахало для того чтобы себя прокормить, то теперь у "окартофеленных" племен появилось куча свободных, ничем не занятых сильных рук и ног - по четыре урожая в год собирались усилиями одних лишь женщин. Что еще важнее, картошка стала отличным ресурсом для питания во время походов. Если раньше военная активность маори ограничивалась короткими вылазками в соседскую деревню, то отныне племена, облагодетельствованные чудесным корнеплодом, посылали большие отряды в многомесячные рейды по всему Северному острову. В каждой захваченной деревне население обращалось в рабство, поля засеивались картофелем и становились базой для подготовки дальнейших завоеваний. Избытки картофеля обменивались у европейцев на ружья, которые позволяли с легкостью контролировать рабов, трудящихся на полях.

В течение тридцати лет на Новой Зеландии не утихали бои. Племена с Северного острова переправились на Южный, не знавший ни картофеля, ни ружей - и устроили местным маори ад на земле). Вскоре все племена, не успевшие обзавестить огнестрельным оружием, были уничтожены. Чуть ли не половина всех маори оказались в рабстве. Конец "мушкетным войнам", как называли этот период, положили британцы, начавшие активно заселять Новую Зеландию при поддержке тяжелой артиллерии.

Причиной большинства войн и социальных взрывов, если копнуть, оказывается повышение качества жизни, появление новых ресурсов. Войны и геноциды случаются обычно не от плохой жизни, а от ее улучшений. Причиной Великой войны (то есть первой мировой, второй мировой и всего грандиозного передела мира первой половины 20 века) были индустриализация, научно-технический прогресс, отмена рабства в США и крепостного права в России, рост городов, снижение детской смертности и другие вроде бы как клевые штуки. Маори на полвека погрузились в ад благодаря тому что избавились от постоянного голода, получили много свободного времени и возможность путешествовать. Запрещенные нынче в России экстремистские и террористические организации возникли благодаря нефтяному богатству, а не из-за голода и болезней.

Все что нас делает сильнее, нас и убивает.

Британцы с тяжелой артиллерией в этот раз могут и не прилететь.

onedrey wrote: ... болгар?

Парламент Болгарии объявил кириллицу болгарской азбукой: большая часть депутатов проголосовала за переименование праздника 24 мая с «Дня болгарского просвещения и культуры и славянской азбуки» в «День болгарской письменности, образования и культуры». Об этом пишет «Балканский обозреватель»

По мнению коалиции «Объединенных патриотов», считать 24 мая праздником славянской письменности придумали члены Коммунистической партии, а на самом деле кириллицу следует объявить болгарской азбукой. В парламенте считают, что ее следует признать таковой, поскольку кириллица «была создана в Болгарии и заменила глаголицу».

«Сегодня не только сила армий и экономическая сила определяют место страны в мире, существует еще одна значительная и важная сила — сила духовных и нематериальных ценностей. Сила духа может быть гораздо более мощным оружием, чем ракеты и ядерное оружие», — заявил один из депутатов Милен Михов.

Другой депутат, Красимир Богданов, также счел кириллицу чисто болгарским произведением. Он призвал жителей страны к широкой национальной поддержке.

«Мы не должны страдать от комплексов! Не забываем, что славянофильство — это политическая доктрина другого государства, которое имеет свои имперские цели и намерения со времен Петра Великого», — добавил Богданов.

Мне кажется, что для понимания многих современных культурных трендов, принципиально важен такой концепт как пуританство. А что такое пуританство?

Обратимся к опыту Кромвеля - образцового пуританского диктатора. Кромвель в свое время разделил Англию и Уэльс на одинадцать генерал-майорств, введя - первый и последний раз в английской истории - прямое военное правление. Крайне любопытна переписка Кромвеля с этими самыми генерал-майорами, в которой они отчитывались лорду-протектору о проделанной работе. В чем же заключалась эта работа?

По большей части в борьбе с разного рода развлечениями, отвлекающими народ от изучения Библии. Накрыли подпольный театр. Запретили лошадиные гонки. Арестовали музыкантов. Оштрафовали тех, кто празднует Рождество. То есть пуританский режим не только боролся с развлечениями, но и рассматривал эту борьбу как принципиально важную сторону своей деятельности. По сути достижения в деле moral policing превратились в едва ли не главный KPI пуританской власти.

Кромвель был очень доволен. Уже через полгода работы генерал-майоров он заявил в Парламенте, что генерал-майоры сделали больше для искоренения греха и насаждения добродетели больше, чем кто бы то ни было за последние пятьдесят лет. И выразил при этом надежду, что Господь сохранит англичан от возвращения ко всем этим глупостям типа музыки.

Вопрос: А сам-то Кромвель в это время что делает?

Ответ: А он без сопровождения оркестра даже кушать не садится.

Суть ясна. Пуританская модель - это принципиальный отказ подвластному населению в любых развлечения и радостях жизни. Из этических соображений, разумеется. В то время как правящая верхушка этими самыми радостями жизни просто обжирается.

По большому счету и поступки наши, и мысли имеют значение только в рамках той культуры, в которой они созданы. Культура меняется - и они обессмысливаются, превращаясь в мертвый хлам, никому не понятный и не нужный. Поэтому с точки зрения потомков реалии предыдущих эпох представляют собой какой-то смехотворный бред.

Проще всего показать это на каком-нибудь конкретном примере. Вот был такой Симеон Бекбулатович, которого Иван Грозный поставил царем московским. Население Московии принесло ему присягу на верность, приказы отдавались от его имени. Пробыл Симеон на этом посту меньше года, после чего Грозный вернулся на царство вновь.

Как следует воспринимать царствование Симеона? Сегодня к нему принято относиться как к смешному, карнавальному такому казусу. Но вот в чем проблема - современники его таковым явно не воспринимали. Наследники Грозного сослали Симеона, ослепили, постригли в монахи и посадили в монастырскую тюрьму. То есть они видели в нем угрозу. Более того, целуя крест на верность новым царям, москвитяне раз за разом отрекались от Симеона, клялись не считать его своим царем, не помогать ему ни в чем и не поддерживать с ним контактов.

В общем, картина интересная. Слепой чел много лет сидит в монастырской тюрьме, а от него все отрекаются и отрекаются.

Как это объяснить?

В современной парадигме мышления - никак. Оно и понятно: в наше время и клятвы, и обещания - это не более чем сотрясение воздуха. Современный человек своему слову хозяин: хочет дал, хочет взял. Мы настолько к этому привыкли, что сама мысль, что когда-то в прошлом люди относились к клятвам серьезнее, для нас абсурдна.

А ведь именно это, более серьезное отношение людей прошлого к своим обещаниям позволило бы объяснить кейс Симеона. Его воспринимали как угрозу по той очевидной причине, что москвитяне когда-то целовали крест ему на верность. Поэтому даже лишенный всякой власти, заточенный в тюрьму и ослепленный он был фактором риска - просто по факту своего существования.

На мой взгляд тот факт, что современные люди формально христианского вероисповедания готовы считать клятву на кресте чем-то карнавальным и ни к чему не обязывающим и в упор не видеть того, что люди прошлого относились к клятвам серьезнее, крайне показателен. It says a lot about our society.

27 декабря проживающие в доме Яковлева на Большой Спасской улице персидские подданные Мамордт Ходы и Альбехи Кашебетов, находясь в нетрезвом виде, затеяли между собой драку, причем Ходы вооружился ножом, а Кашебетов поленом, которым прошиб противнику голову; на Кашебетове была изрезана лишь одежда, и он отделался легкими царапинами. Пострадавшего Ходы отправили в больницу.