Посол США в Варшаве Джорджетт Мосбахер «напомнила» Владимиру Путину, что якобы привело ко Второй мировой войне.

«Дорогой президент Путин, Гитлер и Сталин вступили в сговор, чтобы начать Вторую мировую войну. Это факт. Польша была жертвой этого ужасного конфликта», — написала Мосбахер в своем Twitter 30 декабря, на английском и польском языках.

Высказывания посла связаны с недавними словами Путина во время пресс-конференции 19 декабря. Тогда глава российского государства заявил, что Польша «сама поучаствовала в разделе Чехословакии» (имеется в виду Мюнхенский сговор 1938 года между рейхсканцлером Германии Адольфом Гитлером, премьером Великобритании Невиллом Чемберленом, премьером Франции Эдуардом Даладье и премьером Италии Бенито Муссолини, — «СП»), а советские войска вошли в Польшу после того, как «польское правительство утратило контроль за своими вооруженными силами и за тем, что происходит на территории страны».

Позднее Путин рассказал, как посол Польши в нацистской Германии Юзеф Липский обещал Гитлеру установить «красивый памятник» в Варшаве за высылку евреев в Африку. «Сволочь, свинья антисемитская, по-другому сказать нельзя», — отметил президент РФ.

И вот — публично выпоротые «шляхтичи» возмутились (МИД Польши вызвал российского посла Сергея Андреева на ковер). А США в лице Джорджетт Мосбахер — в недавнем прошлом владелицы косметического салона — безапелляционно поспешили полякам на помощь, ставить Россию на место.

Сукины дети — вот что хочется сказать. Мало, видимо, навалял Гитлер американцам при Арденнах.

Напомним, во второй половине 1944-го, в поисках выхода из тупика, в котором оказалась фашистская Германия, немецкое командование решило провести контрнаступление на Западном фронте. Цель заключалась в том, чтобы разгромить англо-американские союзные войска, и создать предпосылки для переговоров с США и Англией о почетном для рейха сепаратном мире.

Арденнская операция началась 16 декабря. Ее активная фаза длилась всего 9 дней, но этого хватило, чтобы союзники были разбиты наголову, и их охватила паника. Потери англо-американских войск составили 76 880 человек, в том числе 8 607 убитыми, 47 129 ранеными и 21 144 пропавшими без вести.

Эти союзники, которые в наши дни любят собираться в Нормандии и вещать, как чуть не в одиночку, при символической помощи СССР, поставили Гитлера на колени, при Арденнах позорнейшим образом бежали.

Американский журналист Р. Ингерсолл писал, что немецкие войска «прорвали нашу линию обороны на фронте в пятьдесят миль и хлынули в этот прорыв, как вода во взорванную плотину. А от них по всем дорогам, ведущим на запад, бежали сломя голову американцы».

6 января британский премьер Уинстон Черчилль отправил личное секретное послание маршалу Иосифу Сталину. Это был крик о помощи — в письме Черчилль просил срочно начать «крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января».

За освобождение поляков и спасение англо-американских союзников заплатили советские солдаты — своими жизнями. В 2019 году начальник Центрального архива Минобороны Игорь Пермяков раскрыл, наконец, истинные цифры потерь. Всего при освобождении Польши в 1944—1945 годах погибли более 477 тысяч советских военных. Еще более полутора миллиона военнослужащих получили ранения.

И вот теперь Сталина обвиняют в сговоре с Гитлером. И делают это потомки тех людей, которых Гитлер просто бы уничтожил, не останови его СССР.

Как говорится, имея таких друзей, и врагов не надо.

— Ситуацию с обвинениями СССР в сговоре с фашистской Германией изменить можно, но для этого нужно измениться самим, — считает академик Академии геополитических проблем, бывший начальник Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны РФ генерал-полковник Леонид Ивашов. — Нам нужно учесть исторический опыт отношений с Европой и Америкой, о котором российские классики от истории и геополитики уже высказались. На деле, то, что происходит сегодня, уже бывало в нашей истории.

Судите сами. Лето 1863-го года — гражданская война в США. Президент Северо-Американских Соединенных Штатов Авраам Линкольн просит императора Александра II спасти нарождающуюся американскую демократию — англичане направили к Америке эскадру, чтобы южане смогли одолеть северян.

Александр II подписывает разрешение на посылку в Атлантический и Тихий океаны двух крейсерских эскадр. В сентябре корабли контр-адмирала Лесовского прибыли в Нью-Йорк, в октябре эскадра контр-адмирал Попова встала в Сан-Франциско.

По сути, мы тогда спасли Америку — связали руки англичанам, которые открыто поддерживали конфедератов.

Казалось бы, мы вправе рассчитывать на дружбу Америки. Но нет — уже к началу XIX американцы рассматривают Россию как врага.

А в 1845 году Джон О’Салливан пишет «Манифест предопределенной судьбы», в котором оправдывает захват новых территорий в интересах американского народа — излагает идею о мировом господстве, и от души «поливает» Россию.

То, что недавно мы сделали для них, что мы их спасли — американцы уже забыли.

В 1912 году наш выдающийся разведчик, аналитик, полковник Генерального штаба Алексей Ефимович Вандам пишет, что «плохо иметь англосакса врагом, но не дай бог иметь его другом». И дальше — «хуже войны с англосаксом может быть только дружба с ним».

Так вот, нам нужно было уже тогда все это учесть — но мы не учли.

Перед Второй мировой СССР пытался создать антигитлеровскую коалицию. Мы обращались с этим предложением к Франции и Великобритании — до Мюнхенского сговора, потом после Мюнхена. Но Париж и Лондон делали все, чтобы столкнуть лбами Германию и СССР. Такие геополитические установки у французов и англичан были всегда — но мы и их проигнорировали.

После Первой мировой семейство Бушей, другие американские компании воссоздавали химическую индустрию Германию, вкладывали в немецкие металлургические компании. Да, сейчас они говорят, что руководствовались при этом исключительно соображениями бизнеса. Но факт остается фактом — именно США реанимировали военно-промышленную мощь Германии перед Второй мировой, но никак не СССР. В такой ситуации пакт Молотова-Риббентропа был лишь попыткой оттянуть неизбежное столкновение.

«СП»: — Почему сейчас вокруг Второй градус русофобии стал запредельным?

— К великому сожалению, мы первыми начали принижать и переписывать свою историю еще в годы горбачевской перестройки. А с приходом к власти Бориса Ельцина — и вовсе развернули масштабное наступление против истины. В первых рядах были такие персонажи, как, например, генерал-полковник Дмитрий Волкогонов — бывший замначальника Главного политического управления СА и ВМФ, а затем начальник Института военной истории Минобороны СССР.

Именно тогда от нас пошли утверждения, что якобы «мы завалили Европу трупами». Мы сами стали хаять свою историю и свои победы.

«СП»: — Что с этим делать теперь?

— Главное — не вступать с Западом в полемику на эту тему, не пытаться ничего доказывать: это бесполезно. Нужно, я считаю, регулярно публиковать исторические документы о тех же поляках.

Например, в наших архивах хранится обращение польского премьера Юзефа Бека к Риббентропу, в котором он умоляет допустить Польшу к мюнхенскому дележу. Замечу, Польшу, в силу ее незначительности, не приняли в «мюнхенский клуб». Но Тешинскую область Чехословакии, тем не менее, ей бросили — на, только заткнись — и Польша кусок с удовольствием схватила.

Бек, кстати, был величайшим поклонником фюрера. В его рабочем кабинете — это видно на снимках в старых журналах — висел портрет Гитлера в полный рост. Вот об этом нужно сегодня говорить.

И хватит стесняться ранить чувства немцев — надо показывать, какие чудовищные пытки они практиковали в годы Второй мировой, какие изощренные казни применяли.

Надо, на мой взгляд, брать подобные факты, обнародовать их — и оставлять без комментариев. Плюс, заявить на официальном уровне: «Уважаемые господа, мы будем с вами торговыми партнерами. Но запомните, больше ни защищать, ни спасать, ни освобождать вас ни от кого не будем. Вы нам надоели со своей неблагодарностью».

Это эффективный путь. Но для него, повторюсь, нам нужно сначала почистить самих себя.

Для значительной части польской общественности важно, чтобы считалось: Вторая мировая война началась с нападения Германии на Польшу и последующего советского вторжения. Ведь иначе этой части польской общественности придется признать, что задолго до нападения Германии на Польшу последняя вела себя так же, как впоследствии Советский Союз, то есть оккупировала территорию другого государства (Чехословакии). Кроме того, на протяжении некоторого времени часть польской политической и интеллектуальной элиты заигрывала с нацистами.

Польские руководители, как и европейские политики, тогда не воспринимали всерьез нацистские пропагандистские лозунги и верили, что приоритетом для нацистов является борьба с коммунизмом. Поэтому они хотели договориться с нацистами о коалиции против СССР.

Бывший нацист, который на протяжении определенного времени являлся ближайшим соратником Гитлера, Отто Вагенер в своих мемуарах утверждает, что в Мюнхен к Гитлеру приезжал посланник от Пилсудского. Он передал информацию о де-факт заинтересованности польского диктатора Пилсудского в сотрудничестве с Гитлером и Германией. Также мало кто у нас знает, что после смерти Пилсудского Гитлер устроил ему символические похороны, по размаху намного выходящие за дипломатические рамки. Кроме того, Гитлер неоднократно высоко оценивал Пилсудского. Якобы он как-то даже сказал, что если бы Пилсудский был жив, войны между Германией и Польшей не случилось бы. После захвата Кракова немецкими войсками Гитлер приказал выставить у могилы Пилсудского почетный караул вермахта.

Поэтому не стоит удивляться, что современная Россия столь активно преподносит довоенную Польшу в самом неприглядном свете, стараясь таким образом «оправдать» агрессию Советского Союза против Польши и, главное, пакт Молотова — Риббентропа. Также у нас мало кто знает, что после нападения Польши на Чехословакию, которая после Мюнхенского договора не могла уже защищать свою территорию и предпочла не конфликтовать с Польшей, а уступить ей, польские оккупационные власти в Моравии, Силезии и части Словакии развязали насилие и террор против граждан Чехословакии. Они хотели полностью очистить от них захваченные регионы и стереть даже всякое напоминание.

К сожалению, наша чешская общественность, прежде всего ее пророссийски ориентированная часть, мало что знает об истории отношений между поляками и русскими. А эти отношения особо теплыми не назовешь. Так, например, поляки были единственным европейским народом, который захватил и долгое время удерживал в своей власти Москву. Это случилось во время польско-русской войны в 1609 — 1618 годах. Тогда поляки с литовцами даже попытались завладеть всей Россией, выступив в роли агрессора. Но русские отплатили полякам сполна. В 1795 году Пруссия, Россия и Австрия окончательно поделили польские земли, и при российской власти полякам пришлось нелегко. Известно, что даже Австрия лучше обращалась с поляками, чем их славянские «братья» русские.

Сложилась такая ситуация, что, например, известную поэму «Конрад Валленрод» Адаму Мицкевичу пришлось писать как антинемецкую, но внимательный читатель понимал, что подлинным злом, представленным в этом произведении, являются не немцы, а русские. Кстати, именно Мицкевич в 1855 году в Стамбуле создал польско-еврейский легион на случай войны с Россией, чтобы освободить Польшу от русской оккупации.

Перед войной в Польше прошло огромное количество судов над евреями, обвиняемыми в ,,оскорблении польской нации". Отмечается, что в 1938 их количество резко выросло по сравнению с 1937. Мне удалось найти цифру за 1937 - и даже она огромна: 7 тыс евреев были за это под судом! Жаловались, что обвинение было совершенно произвольным и судьи выносили очень тяжёлые приговоры.Еврейский депутат Зоммерштейн поднял этот вопрос в Сейме, подчёркивая, что эти приговоры контрастируют с лёгкими приговорами погромщикам (волна еврейских погромов в Польше с 1936 не затихала до середины 1939).

А в заключение, позвольте, мистер Уэллс, напомнить вам: вас же самих.
Знаете, что такое большевики? Не люди, не звери и даже не диаволы, а ваши «марсиане». Сейчас не только в России, но и на всей земле происходит то, что вы так гениально предсказали в «Борьбе миров». На Россию спустились марсиане открыто, а тайно подпольно кишат уже везде.
Самое страшное в большевиках не то, что они превзошли всякую меру злодейств человеческих, а то, что они существа иного мира, их тела — не наши, их души — не наши. Они чужды нам, земнородным, неземною, трансцендентною чуждостью.
Вы, мистер Уэллс, их знаете лучше, чем кто-либо. Вы знаете, что торжество марсиан — гибель не только моего и вашего отечества, но и всей планеты Земли.
Так неужели же вы — с ними против нас?

(Мережковский - Уэллсу, Последние новости (Париж). 1920. 3 декабря)

Дело просто: в Кремле сидят супер-чикагские бандиты, а у Вас, пардон, благодушные размазни. Однако, думаю, что как эти Ваши размазни не вели себя размазнями с чикагскими бандитами, они в итоге все же рассадили бандитов по электрическим стульям, и Алькапоне и Дилингера как явления не стало. То же, не только надеюсь, но и убежден, будет и с «мощью коммунизма».

(Георгий Иванов - Гулю, 1957)

Модерн

Рассуждая о модерне и модерновом государстве, у нас в 99% случаев имеют в виду французский кейс и французскую модель. Унификация, централизация, гомогенизация - одна страна, один король, один Бог.

Загвоздка однако состоит вот в чем. Французы-то борьбу за мировую гегемонию проиграли. А выиграли ее англосаксы, чья государственность последние триста с лишним лет (с 1689 г.) устроена совершенно иначе.

В XVII в. Стюарты всерьез пытались выстроить в Британии модерновое государство по французскому образцу. Набрать постоянную армию, представительные органы либо распустить вовсе (Карл I), либо hijack-нуть, наполнив своими агентами (Яков II - см. Claim of Right for Scotland за подробностями).

Одним из ключевых аспектов стюартовской модернизации была насильственная гомогенизация по французскому образцу. Например, они пытались насадить в пресвитерианской Шотландии епископальную (англиканскую) церковь, причем жестко силовыми методами (Killing Times). Едут по Шотландии драгуны, спрашивают местных - признаешь ли короля главой церкви? Кто отказывается, рубят на месте. Смысл в том, что нормальный пресвитерианин такого признать не может: для него глава церкви - Иисус Христос.

Славная Революция не просто покончила с гонениями, но и привела к признанию пресвитерианской церкви в качестве официальной в Шотландии. Так что если до 1688-1689 в правах тут были ограничены пресвитериане и не могли занимать ни военных, ни гражданских должностей, то после - англикане. А по южную сторону границы - наоборот. Немыслимая в рамках бурбоновского режима ситуация

Короче говоря, одним из основных положений Славной Революции стал принципиальный отказ от централизации и насильственной гомогенизации. Весьма показательно, что именно эта модель, сначала в британском, а потом и в американском изводе, пришла к мировой гегемонии и, начиная с конца наполеоновских войн, стала основой миропорядка.

Анджей Завистовский: Несколькими днями ранее началось советское наступление, а 17 января левобережную Варшаву заняли 1-я армия Войска польского и Красная армия.

— Заняли? Не освободили?

— В январе 1945 года, вопреки тому, что говорят распространявшиеся много лет мифы, немцы, оказывая лишь небольшое сопротивление, вышли из Варшавы. Через несколько часов после того, как через Вислу переправилась Красная армия и подчиняющаяся ей 1-я армия Войска польского, немецкое командование, боясь оказаться в окружении, дало приказ оставить ту часть столицы, которая находилась под контролем Германии. Остались гектары пожарищ, пустых заминированных руин.

— В прошлом году рассекретили рапорт маршала Георгия Жукова, направленный 29 января 1945 года в Государственный комитет обороны, который возглавлял Сталин. В документе говорится: «Фашистские варвары уничтожили столицу Польши — Варшаву, с жестокостью изощренных садистов гитлеровцы разрушили квартал за кварталом. (…) Крупнейшие промышленные предприятия стерты с лица земли. Жилые дома взорваны или сожжены. Городское хозяйство разрушено. Десятки тысяч жителей уничтожены, остальные изгнаны. Город мертв».

— Да, на руинах, среди братских могил повстанцев и простых жителей кочевало несколько сотен, максимум тысяча, изнуренных голодом «робинзонов». Это были люди, которые после разгрома Варшавского восстания не подчинились немецкому приказу и не покинули город, в том числе евреи, предпочитавшие остаться на руинах, чем попасть в руки немцев, то есть пойти на верную смерть. Среди них был, например, известный Владислав Шпильман (Władysław Szpilman) (польский пианист и композитор, — прим.ред.). Это были последние жители левобережной Варшавы. В реальности от немецкой оккупации Красная армия избавила только их.

— Избавила или освободила?

— Я предлагаю свериться с толковым словарем, который определяет слово «освободить» как «сделать свободным». Обрела ли 17 января 1945 года Варшава, столица Польской Республики, свободу? Нет, в формально-юридическом плане этого не произошло. В этот день лишь сменился оккупант и условия оккупации на левом берегу. Правобережная Варшава, напомню, с 15 сентября 1944 года находилась в советских руках.

В январе 1945 года существовало находившееся в Лондоне правительство Польши в изгнании, именно оно представляло законное руководство государства, которое подверглось нападению 1 и 17 сентября 1939 года. Это правительство вместе с США, Великобританией, СССР и другими странами подписало опирающееся на Атлантическую хартию Декларацию Объединенных Наций — основополагающий для всей антигитлеровской коалиции документ. Именно оно считалось полноправным представителем Польши, с ним поддерживали дипломатические отношения. Но получило ли оно 17 января 1945 года власть в Варшаве? Если бы так произошло, можно было бы говорить об освобождении.

— Проблема шире. Россия, правопреемница СССР, стремясь достичь своих геополитических целей, не создает собственное видение истории, а пользуется версией, которую создал Сталин. «Освобождение Варшавы» — это одно из таких манипулятивных понятий, которые имеют смысл только если смотреть на события через призму сталинской имперской политики. Это не единственный случай, когда между советским и российским подходом к истории можно поставить знак равенства.

— Вернемся к 17 января 1945 года: какой смысл говорить об освобождении, которого не было?

— Причин несколько. Следует отметить, что использование этой даты заставляет думать, будто советские войска и находившиеся под контролем Красной армии польские подразделения подошли к Висле лишь в тот момент, когда трагедия Варшавского восстания давно свершилась, а повстанцам и мирным жителям ничем нельзя было помочь. Таким образом от внимания ускользает период между сентябрем 1944 и январем 1945 года, в особенности его начальный этап, когда Сталин не позволил союзникам даже воспользоваться аэродромами, чтобы оказать Восстанию помощь, а Красная армия стояла на расстоянии в три трамвайные остановки от баррикады в центре Варшавы, о которой недавно в своем выступлении упоминал Дональд Трамп.

— «Более 150 тысяч поляков погибли во время этой отчаянной борьбы против захватчика. На противоположной стороне реки советские войска стояли и ждали. Они смотрели, как нацисты уничтожают город, жестоко убивая мужчин, женщин и детей», — говорил он.

— Красная Армия остановилась на линии Вислы 15 сентября 1944 года. Двумя неделями ранее, 29 августа Юзеф Щепаньский (Józef Szczepański) написал стихотворение «Мы ждем, чтоб красная зараза от черной смерти нас спасла». Оно описывало настроения, которые царили на левом берегу Вислы. Люди там на самом деле, несмотря ни на что, ждали. Однако ожидаемого входа войск СССР не произошло. Восстание продолжалось до 2 октября. Немцы изгнали из города несколько сотен тысяч варшавян, многие из них попали в концлагеря, далеко не все дожили до конца войны.
Вплоть до января 1945 немецкие силы методично, дом за домом разоряли польскую столицу. Саксонский дворец и Центральный вокзал они взорвали под конец операции на рубеже декабря 1944 и января 1945. Они мародерствовали, грабили и вывозили имущество жителей.

А теперь - действительно серьезные вещи. Про всемирно-историческое значение монголов в распространении пельменей.

By mid-1927, the new denaturing formulas included some notable poisons—kerosene and brucine (a plant alkaloid closely related to strychnine), gasoline, benzene, cadmium, iodine, zinc, mercury salts, nicotine, ether, formaldehyde, chloroform, camphor, carbolic acid, quinine, and acetone. The Treasury Department also demanded more methyl alcohol be added—up to 10 percent of total product. It was the last that proved most deadly.

The results were immediate, starting with that horrific holiday body count in the closing days of 1926. Public health officials responded with shock. “The government knows it is not stopping drinking by putting poison in alcohol,” New York City medical examiner Charles Norris said at a hastily organized press conference. “[Y]et it continues its poisoning processes, heedless of the fact that people determined to drink are daily absorbing that poison. Knowing this to be true, the United States government must be charged with the moral responsibility for the deaths that poisoned liquor causes, although it cannot be held legally responsible.”

poisoned liquor

К годовщие восстания в Варшавском гетто (апрель 1943), взялась перечитывать "Zdążyć przed paniem Bogiem" Ханны Кралль. В русском переводе -- "Успеть до Господа Бога", и да, чудесный глагол "zdążyć" немного потерялся.
Вообще книга -- это литературно обработанный разговор с Мареком Эдельманом, одним из лидеров Еврейской боевой организации (они, собственно, это восстание подготовили и возглавили).
Судьба Марека Эдельмана сама по себе абсолютно потрясающая. Он был одним из организаторов восстания -- хотя в 1943 ему было что-то около 22 лет, то есть ну совсем зеленый мальчишка. И ему же удалось вывести свой отряд из гетто и укрыться в окружающих Варшаву лесах. Еще раз: человек пережил гетто и массовые высылки в Треблинку, человек пережил восстание, когда немцы попросту сожгли гетто и убили вообще всех, до кого добрались.
Но на этом Эдельман не успокоился. До 1944 года он партизанил в лесах, потом сражался с немцами во время Варшавского восстания. После войны никуда не уехал, остался в ПНР и работал врачом. Слал нафиг польский совок, который все время норовил выслать его в Израиль. Заступался за митингующих в 1968, потом был членом "Солидарности" и боролся уже с Ярузельским и польской гебней.

И вот ведь какая штука. От разговоров с такими людьми невольно ждешь откровений. А их, конечно же, нету. Когда Эдельмана спрашивают, как он вообще выжил, он спокойно отвечает что-то в духе: "ну, потому, что остальные умерли". Когда от него просят героических сцен и цифр, он рассказывает что-то нарочито горькое и негероическое -- так, перед отправкой в Треблинку медсестра-еврейка убивает своих подопечных, детей, дав им цианид, рассказывает Эдельман, и все считают ее героиней, ведь она отдала детям СВОЙ цианид.

Героическое возникает невольно. Когда Эдельман пытается объяснить, зачем они вообще сражались (там что-то бесконечно волнующее и человеческое про свободу и достоинство, но высказанное очень просто: "главное, чтобы тебя не посадили на бочку"). Когда Эдельман рассказывает, как в самом конце восстания, когда вокруг огонь, танки и немцы, в его отряде начинается паника, истерики в духе "мы все тут умрем", а он подходит и бьет по щщам, типа нихуя вы тут не умрете, полезли в каналы живо. Когда Эдельман объясняет, зачем он стал врачом -- "я видел, как 400 000 человек увезли в Треблинку, а тут я спасаю хотя бы одну жизнь, счет 400 000/1, уже неплохо".

В общем, да.

Из В е н ы телеграфируют: В Софии раскрыть заговор против царя Фердинанда. В числе арестованных командир 15 пехотного полка Кабухи.

Из С о ф и и телеграфируют: Газета „Камбана“ сообщает, будто Россия переслала в Болгарию для подкупов свыше полумиллиона франков и что, в связи с этим говорят о заговоре против царя Фердинанда, якобы организуемом Малиновым и русскими эмигрантами.

СОФШ (СПА). «Камбана» в статье: «Русское золото в Болгарии» говорит, что сильное впёчатление производить то обстоятельство, что члены группы, которые в принципе против всякой тирании, стали руссофилами. «Мы, —говорит газета,—сделали по этому поводу много разоблачений. Теперь укажем на другие данные». Газета заявляет, что русская миссия в Софии получила от русских — посольства в Константинополе и миссий в Белграде и Букаресте, равно как и через посредство народного банка в Софии с ноября 1913 г, в несколько приемов 655.000 франков, из которых передала Даневу 120.000 франков, одной газете 85.000 франков, другой — 110.000 и лидерам трёх партий 70.000; 45.000 и 120.000. Целью русской пропаганды, по словам газеты, является добиться отречения даря Фердинанда и подкупить приверженцев России.

Наряду с этим, в болгарских газетах появились сообщенные из Будапешта известия, будто Сербия предлагала уступить Болгарии часть Македонии под условием удаления кобургской династии и водворения в Болгарии русского Великого Князя.

Примечание C.-Пет. Тел. Аг,: С.-Пет. Тел. Аг. осведомилось из достоверного источника, что вышеупомянутые известия, носящие явно злонамеренный характер, представляют сплошной вымысел, имея, вероятно, целью повлиять в известном смысле на предстоящие выборы среди малоосведомленных кругов.

Монархист Солоневич вспоминает: «Моя кухарка Дуня, неграмотная рязанская девка, узнав об отречении императора Николая Второго, ревела белугой: "Ах, что-то будет, что-то будет"! Что именно будет, она, конечно, не могла знать с такой степенью точности, как знали: Достоевский, Толстой, Менделеев и Охранное отделение.
Дворник, который таскал дрова ко мне на седьмой этаж (центрального отопления у нас в доме не было), дворник с демонстративным грохотом сбросил на пол свою вязанку дров и сказал мне:
– Что – добились? Царя уволили? – Дальше следовала совершенно непечатная тирада.
Я ответил, что я здесь не при чем, но я был студентом, и в памяти "народа" остались еще студенческие прегрешения революции. В глазах дворника я, студент, был тоже революционером. Дворник выругался еще раз и изрек пророчество:
– Ну, ежели без царя – так теперь вы сами дрова таскайте, – а я в деревню уеду, ну вас всех ко всем чертям!»

А ведь в чём-то, по-своему, я с Солоневичем согласен. Мы видим в его описании политическую «культуру» уровня патриархального 16-го века. Кухарке был бы повод порыдать, а дворнику – повод дрова «на этажи» не носить. Царя нет – и всё можно нахер послать. Никакой автономной укоренённости уклада, в отличие от Запада, без царя всё сразу летит к чёрту, и смыслы, и порядок, как вот эти дрова на пол. И вот с такими с позволения сказать «гражданами» кто-то хотел сделать буржуазную(!) революцию. Не случайно Февраль сразу же скосорылило влево, а затем и вовсе накрыло медным тазом Октября. Этим «гражданам» понятен только царь и Ленин. Конституция для них – что-то из области заумной хлыстовской тарабарщины. Да, собственно, так оно и осталось, судя по реакции населения на путинские поправки.

900 курсантов Высшей пограничной школы отправило руководство НКВД СССР в 1935 году на поиски бежавшего из-под стражи советского военачальника — комкора Гая. Его поиски завершились успехом, но сам факт побега и громкий шум, созданный чекистами в ходе розыска, сыграли немаловажную роль в том, что нарком внутренних дел Ягода потерял свою должность, а затем — свободу и жизнь. А побеги двух других генералов, комиссаров госбезопасности Успенского и Люшкова, столь же пагубным образом отразились на судьбе следующего главы НКВД — Николая Ежова.

Чистку НКВД в 1936 году поручили новому наркому — Н. И. Ежову, который для ее проведения выбрал из чекистской среды тех, кто показался ему наиболее пригодным для этой цели. Среди них оказались А. И. Успенский и Г. С. Люшков, проявившие себя во время репрессий 1937 года и в следующем году получившие назначения на высокие посты: Успенский стал наркомом внутренних дел Украинской ССР, а Люшков — Дальневосточного края (ДВК).

О деятельности Успенского на Украине вспоминал первый секретарь ЦК КП(б)У Н. С. Хрущев:

"Успенского я узнал, работая секретарем Московского комитета партии. Он являлся уполномоченным Наркомата внутренних дел по Московской области, и я часто с ним общался. Он докладывал мне о положении дел и производил на меня тогда хорошее впечатление. Я полагал, что он будет правильно информировать меня и помогать мне. Успенский развил кипучую деятельность. Как выяснилось после смерти Сталина, он буквально завалил ЦК докладными записками о "врагах народа". Аресты продолжались".

Но после проведения этой акции пришло время избавляться от ее исполнителей.

"Дело Успенского,— вспоминал Хрущев,— началось так. Однажды мне звонит по телефону Сталин и говорит, что имеются данные, согласно которым надо арестовать Успенского. Слышно было плохо, мне послышалось не Успенского, а Усенко. Усенко был первым секретарем ЦК ЛКСМУ, на него имелись показания, и над ним уже висел дамоклов меч ареста. "Вы можете,— спросил Сталин,— арестовать его?" Отвечаю: "Можем". "Но это вы сами должны сделать",— и повторяет мне фамилию. Тут я понял, что надо арестовать не Усенко, а наркома Успенского. Вскоре Сталин звонит опять: "Мы вот посоветовались и решили, чтобы вы Успенского не арестовывали. Мы вызовем его в Москву и арестуем здесь. Не вмешивайтесь в эти дела".

Я еще раньше наметил поездку в Днепропетровск... Утром приехал в Днепропетровск, пошел в обком партии, и вдруг — звонок из Москвы, у телефона Берия. Берия в то время уже был заместителем наркома Ежова. "Ну ты вот в Днепропетровске,— с упреком сказал он,— а Успенский сбежал". "Как сбежал?" — "Сделай все, чтобы не ушел за границу!" — "Хорошо. Все, что можно сделать, сейчас сделаем. Закроем границу, предупрежу погранвойска, чтобы они усилили охрану сухопутной и морской границ". В ту ночь у нас стоял густой туман. Я сказал: "Ночь у нас была с густым туманом, поэтому машиной сейчас доехать из Киева до границы совершенно невозможно. Он туда не мог проехать". "Тебе, видимо, надо вернуться в Киев",— посоветовал Берия. Я возвратился в Киев, поднял всех на ноги. Водолазы сетями и крючьями облазили весь Днепр и речной берег, потому что Успенский оставил записку с намеками, что кончает жизнь самоубийством, бросается в Днепр. Нашли утонувшую свинью, а Успенского не оказалось. У него остались жена и сын-подросток, но они ничего не смогли нам сказать. Видимо, сами не знали, куда подевался муж и отец. Мы продолжали искать бывшего наркома".

На самом деле, как рассказывал участвовавший в поисках Успенского сотрудник контрразведывательного отдела Московского УКНВД С. М. Федосеев, после долгих допросов жена Успенского призналась, что видела у него железнодорожный билет, которого при обысках дома и в кабинете 14 ноября 1938 года в вещах Успенского, найденных на берегу Днепра, не оказалось. Тогда стало совершенно очевидным, что нарком бежал, и оперативники усилили нажим на его жену и начали поиск по всей стране.

"Дело,— вспоминал Федосеев,— взял под личный контроль Сталин. Во всех местных управлениях НКВД спешно создали специальные розыскные группы, а в самом наркомате — центральный штаб для объединения сил в масштабе страны. Фотографией Успенского и описанием его примет снабдили все органы милиции, включая транспортную, а также службы наружного наблюдения в Центре и на местах. Основная тяжесть розыскной работы легла на плечи Московского управления НКВД, где я тогда начинал свою службу: в Подмосковье жили родственники Успенского, у которых он мог искать приюта, за ними требовался глаз да глаз. Один из двоюродных братьев Успенского, работавший на железной дороге в Ногинске, обнаружив слежку и, очевидно, ожидая ареста, неожиданно повесился, это насторожило других. Атмосфера вокруг дела с каждым днем накалялась: непрерывные грозные телефонные звонки сверху, постоянное личное вмешательство нового наркома Берии. В штаб непрерывно поступали сигналы, что там-то и там-то видели Успенского. Порой дело доходило до курьезов: на Каланчевской площади был задержан и доставлен на Лубянку для опознания один из руководителей штаба — Илья Илюшин, внешне похожий на Успенского".

А бывший нарком тем временем пытался где-нибудь затаиться:

"Расчет временно отвлечь внимание чекистов на поиски утопленника оправдался. В ночь побега он отправляется на вокзал, где его ожидает жена с необходимыми вещами и билетом на поезд до Воронежа. Выходит в Курске (еще один трюк), снимает поблизости от станции комнату в квартире паровозного машиниста, где отсиживается четверо суток. Затем, купив теплые вещи, мчится в Архангельск. Пытается устроиться на работу, обращается в "Северолес" и еще в две организации, но кадровиков настораживает его интеллигентный вид (по фиктивным документам он "рабочий"), ему дают от ворот поворот. В панике он немедленно покидает Архангельск и держит путь в Калугу. Там, представившись командиром запаса, готовящимся к поступлению в Военную академию, снимает комнату у ночного сторожа какого-то кооператива. Но покоя нет. Через пять дней — в Москву, еще теплится надежда разыскать верных друзей, остановиться у них. Он мечется, в каждом прохожем чудится чекист. Наконец через справочное бюро получает адреса своего старого сослуживца Дмитрия Виноградова и своей бывшей любовницы — врача Марисы Матсон, в прошлом жены его хорошего знакомого, полномочного представителя ОГПУ по Уралу, арестованного в 1937 году. Приняв меры предосторожности, направляется на квартиру Матсон и — о, счастье! — застает ее дома (она жила в Москве на полулегальном положении, так как самовольно оставила работу в Кировской области). Рассказывает, что оставил "постылую семью и опасную работу" и решил скрыться, воспользовавшись фиктивными документами, клянется в своей верности. Удивительно, но женщина верит ему! Сама перепуганная насмерть, сама под страхом ареста, она предлагает жить вместе, обещает материальную поддержку, вызывается помочь найти работу на периферии, пока же Успенский должен отсиживаться в Калуге".

...."Шел пятый месяц розыска Успенского. Все попытки обнаружить его местонахождение успеха не имели, вмешательство Сталина в ход розыска становилось все более жестким и категоричным. Но вдруг... Арестованная жена Успенского вспомнила, что как-то видела паспорт, который хранил Успенский дома,— он был на фамилию Шмашковского Ивана Лаврентьевича. По всему СССР пошло предупреждение. 14 апреля Успенский прибыл на станцию Миасс Южно-Уральской железной дороги. Начал хлопоты по поводу трудоустройства, но не было военного билета, и он решил оставить Миасс. А в это время группа розыска Управления НКВД по Свердловской области, получив дополнительную ориентировку об Успенском, производила на станции Миасс проверку квитанций на вещи, сданные в камеру хранения ручного багажа. В одной из них значилась фамилия Шмашковского И. Л. Проверили содержимое сданного на хранение чемодана: в нем кроме личных вещей оказался револьвер с запасом патронов. В камере хранения был выставлен скрытый пост наблюдения для захвата получателя чемодана. 16 апреля Успенский в ожидании прибытия поезда находился в ресторане при вокзале. Прикрываясь газетой, делал вид, что читает, между тем пристально всматривался в лица входящих в ресторан. В какой-то момент в появившемся в дверях человеке сразу опознал чекиста. Успев выскочить из ресторана на перрон, Успенский бросился бежать по станционным путям, оперработник — за ним! Гнал вперед, обливаясь потом, но от погони не оторвался. Пришлось остановиться и поднять руки".

Руководителям розыска и участникам ареста в том же 1939 году вручили высокие государственные награды. А Успенский вскоре начал давать признательные показания. В частности, он признался, что еще в 1924 году был завербован для работы на германскую разведку своим непосредственным начальником Матсоном. После этого бросившую его Марису Матсон ожидала самая печальная судьба.

Перекусим предками

Во время обсуждения предыдущего поста, выяснилось, что у многих сложились совершенно фентезийные представления о недавнем прошлом - как об эпохе сплошного отцелюбия и почитания старших. Трудно представить себе что либо более далекое от истины.

В России еще в начале 20 в. было совершенно нормально выгонять своих престарелых и неспособных работать родителей на улицу - нищенствовать. То есть по сути обрекать их на скорую смерть от голода и холода.

В более патриархальном Китае ситуация была иной, т.к. возрастную иерархию поддерживало государство - там за неуважение к родителям можно было лишиться руки, а то и головы. Но правило это распространялось только на нормальные времена, а не на экстремальные.

В 1990-е один китайский чиновник опубликовал фрагменты из секретных партийных расследований о последствиях Большого Скачка 1958—1960 гг., когда Мао Цзэдун решил форсировать индустриализацию, не считаясь с потерями. Так вот, в одном округе провинции Аньхой с населением в три миллиона человек через два года ускоренной индустриализации не осталось ни одного человека старше сорока трех. Всех стариков сожрали.

Кушать собственных родителей отцелюбивым китайцам было не с руки, поэтому стариками принято было обмениваться. Ты съешь моих родителей, я съем твоих.

Или интеллигент застал уже тот момент, когда пожилых всех съели и переключились на молодежь?

Несколько дней назад я задал здесь вопрос - какие нормальные на наш взгляд явления современности будут восприниматься как нечто совершенно недопустимое нашими потомками?

Один из наиболее оптимистичных ответов был следующим - условия труда на фабриках потогонках в Бангладеше и т.п., где дети шьют нам джинсы по 14 часов в день за сущие копейки. А мы, ничтоже сумняшеся, этот товар покупаем.

Но мне больше понравился другой ответ - куда более мрачный и реалистичный. Через N. десятилетий мы будем возмущаться не тем, что дети в Бангладеше вкалывают на фабриках, а что эти детишки филонят.

Человек, давший этот ответ, имеет отношение к индустрии здравоохранения и фармацевтике. Так вот, на последней выставке, которую он посетил, были представлены десятки систем AI для фармацевтических производств и т.п. , заточенных на контроль над работниками, и НИ ОДНОЙ, которая заменяла бы человеческий труд.

Наивные оптимисты полагали, что роботы возьмут на себя тупой, изнуряющий нетворческий труд, а люди смогут заняться более интересными вещами. Но реальность-то говорит об обратном: люди продолжат заниматься потогонной работой, а роботы будут следить за ними, чтобы гады не филонили. Как уже сейчас происходит в компании Амазон.

Почему такой вариант развития событий представляется мне наиболее реалистическим? Да потому что он будет естественным и логичным продолжением тенденций, заданных еще Промышленной революцией. До начала индустриализации степень эксплуатации европейских ремесленников была на взгляд современного человека невероятно низкой.

Ну, например, кораблестроители на верфях Royal Navy еще в начале XIX в. работали по 24 часа в неделю с тремя выходными (сб, вс, пн). Но прошло каких-то сорок лет и расслабленных английских рабочих заставили вкалывать по 60 и более часов ЗА МЕНЬШИЕ ДЕНЬГИ. То есть в течение довольно долгого периода зарплата рабочего класса не то, что не росла - она падала, при невероятно усилившейся эксплуатации - явление известное как Engels’ Pause. Ближе к середине столетия ЗП снова поползли вверх, но степень эксплуатации не снизилась.

В общем, есть все основания полагать, что и нынешний этап Промышленной революции - роботизация, автоматизация, искусственный интеллект и т.д. - ухудшит жизненные условия для большинства населения. Точно так же как ухудшила их и первая Промышленная революция конца 18 - начала 19 вв.