...пишешь мне о M-me Kern, которую с помощию божией я на днях <уеб>.

Михаил Бычков. «Нарком Чикатило»

Андрей Романович живёт жизнью обыкновенного советского снабженца. Быт, семья, командировки, отдых по путёвке – простые заботы, простые радости, если только не учитывать, что у него есть и тайная жизнь маньяка, совершающего жестокие убийства. Казалось бы, что ещё может оказаться не так? Но даже в жизни убийцы всё может перевернуться с ног на голову – особенно, если он неожиданно проснётся в 1934 году!

Сможет ли бывший маньяк реабилитироваться за свои преступления, которые к тому же ещё не произошли в новой реальности, и послужить на пользу стране? Что ожидает его на тернистом пути к посту наркома внутренних дел и как его навыки могут послужить Стране Советов в борьбе с врагами народа? Ответы ищите в книге молодого автора Михаила Бычкова «Нарком Чикатило».

Тираж – 1000 экз.
Формат – А5, 298 страниц.
Теперь с цветной обложкой!

Зато философы "йоги"( в этом специальном смысле этого слова)

Так йога - это не психотехники. Так считать - это то же самое, что сводить йогу к физическим техникам, асанам.

А в Советском Союзе, да и сейчас обывателями по всему миру, "йогой" называют сугубо хатха-йогу, а чаще даже только асаны. Впрочем, в журнал "Наука и жизнь" писали именно "хатха-йога", была там серия статей "Хатха-йога, что мы можем взять из нее", которая и запустила массовое увлечение асанами.

А "санкхья, взявшая на вооружение йогу" - это не то же самое, что просто "санкхья", а именно что гибрид, какая-то малая секта санкхьи.

Quote Selected

... называют "психотехниками". Так что вряд ли еще существует где-то санкхья в ее первоначальном виде - да и в такой культуре, где никогда не было единого для всех канона и единой организации, которая чистоту этого канона блюдет ( как в католической Европе), вообще без самых разнообразных смешений не обходится ни одна конкретная традиция - все, что более или менее ей не противоречит и может ей быть полезным. - все заимствуется без каких-либо проблем и споров о чистоте учения. Я думаю, философия санкхья в изначальном виде не существует там уже в течение многих веков. Но, с другой стороны, все, кроме этой первоначальной философии является, конечно, в строгом логическом смысле гибридом, тут вы правы.

Так йога - это не психотехники. Так считать - это то же самое, что сводить йогу к физическим техникам, асанам.

Оказывается 2 недели назад было 195 лет со дня рождения Салтыкова-Щедрина. Удивительный человек, умудрился быть актуальным и почти 200 лет со дня рождения. Надеюсь, Чижика все-таки не съедят.

Салтыков-Щедрин вообще лучший русский классический писатель

Когда человек решился годить, то все для него интересно; способность к наблюдению изощряется почти до ясновидения, а мысли -- приходят во множестве.
-- Вот ветчина, а вот водка. Закусим! -- сказал Глумов.
-- Гм... ветчина! Хорошо ветчиной на ночь закусить -- спаться лучше будет. А ты, Глумов, думал ли когда-нибудь об том, как эта самая ветчина ветчиной делается?
-- Была прежде свинья, потом ее зарезали, рассортировали, окорока посолили, провесили -- вот и ветчина сделалась.
-- Нет, не это! А вот кому эта свинья принадлежала? Кто ее выхолил, выкормил? И почему он с нею расстался, а теперь мы, которые ничего не выкармливали, окорока этой свиньи едим...
-- И празднословием занимаемся... Будет! Сказано тебе, погодить -- ну, и жди!
-- Глумов! я -- немножко!
-- Ни слова, ни полслова -- вот тебе и сказ. Доедай и ложись! А чтобы воображение осадить -- вот тебе водка.
Выпили по две рюмки -- и действительно как-то сподручнее годить сделалось.... (с)

procrastinator wrote: Ретроград!

niktoinikak.livejournal.com/1890264.html

Встретился с А.П.Алексеевой, нынешней попечительницей первой Чеховской школы.

Эту школу в селе Талеж недалеко от своего имения Талеж – основал сам Антон Павлович.
- Ведь для нас А.П.Чехов гласный земства серпуховского уезда, помещик и доктор.
Чехов сказал крестьянам:
- Я вам дам из своего имения лес, сколько для школы потребуется. А вы уж сами его свезите.
- Свезем, ответили мужики.
Но время шло.
А крестьяне и не думали везти.
Чехов многократно из города писал старосте.
- Пусть крестьяне свезут. Наконец получил от старосты ответ.
-Свезли.
Но только свезли не на место стройки будущей школы.
А к себе по дворам.

Пришлось Антону Павловичу еще жертвовать.
После Талежской школы А.П. устроил школу и у себя в Мелихово.

Анна Григорьевна Достоевская:

Он не просил, а требовал и был глубоко убежден, что имеет на это право.

При каждой крупной получке денег Федор Михайлович непременно давал пасынку значительную сумму. Но у того постоянно являлись экстренные нужды, и он приходил к отчиму за деньгами, хотя отлично знал, как тяжело нам живется в материальном отношении.

— Ну, что папа? Как его здоровье? — спрашивал он меня, входя. — Мне необходимо с ним поговорить: до зарезу нужны сорок рублей.

— Ведь вы знаете, что Катков ничего еще не прислал и у нас денег совсем нет, — отвечала я. — Сегодня я заложила свою брошь за двадцать пять рублей. Вот квитанция, посмотрите!

— Ну, что ж! Заложите еще что-нибудь.

— Но у меня все уже заложено.

— Мне необходимо сделать такую-то издержку, — настаивал пасынок.

— Сделайте ее тогда, когда мы получим деньги.

— Я не могу отложить.

— Но у меня нет денег!!

— А мне что за дело! Достаньте где-нибудь.

Я принималась уговаривать Павла Александровича просить у отчима не сорок рублей, которых у меня нет, а пятнадцать, чтобы у меня самой осталось хоть пять рублей на завтрашний день. После долгих упрашиваний Павел Александрович уступал, видимо считая, что делает мне этим большое одолжение. И я давала мужу пятнадцать рублей для пасынка, с грустью думая, что на эти деньги мы спокойно бы прожили дня три, а теперь завтра опять придется идти закладывать какую-нибудь вещь. Не могу забыть, сколько горя и неприятностей причинил мне этот бесцеремонный человек!

Резко отрицательную характеристику Исаеву, и не без оснований, дает дочь писателя Л.Ф. Достоевская: «Гораздо тяжелее было ему [Достоевскому] переносить злобный и скверный характер своего пасынка, Павла Исаева, с которым его не связывали кровные узы. Ленивый и глупый, Паша, как его обычно звали, ничего не хотел делать в кадетском корпусе, где он имел право учиться как сын офицера и куда его определил Достоевский, и начальство корпуса, в конце концов, вынуждено было его исключить. Этот на одну четвертую мамелюк стал жертвой литературной славы его отчима; он был ослеплен успехом романов Достоевского. Насколько простым и скромным оставался мой отец, настолько же чванился и высокомерно вел себя его пасынок. Он всех презирал, беспрестанно говорил о своем "папе", знаменитом писателе Достоевском, что не мешало ему нагло вести себя с отчимом. Он считал, что теперь ему не надо будет учиться и работать. Его "папа" должен был давать ему деньги, и он не стыдился требовать их от него. Достоевский не любил этого мулата, обладавшего талантом задевать его европейскую деликатность; но отец не мог забыть обещание, данное когда-то Марии Дмитриевне, взять на себя заботу о ее осиротевшем ребенке. Теперь Достоевский раскаивался, что так плохо воспитал пасынка. "Другой отчим был бы строже и сделал бы из Паши человека, полезного своему отечеству", — говорил он печально друзьям и оставлял этого бездельника у себя, как кару небесную за плохо исполненный долг».

Эта история начинается как любой бестселлер Гоголя.

Сороколетний барин с еще не длинной бородкой и едва наметившей лысиной с поезда пересаживается на лошадей, едет до своей усадьбы — посмотреть, каково теперь крестьянам после реформы. Барин — известный либерал и издатель прогрессивного журнала, в конфликте поколений он, конечно, на стороне зумеров, на всём, что было, он смело ставит nihil, даже на Тургеневе в своей редакции.

Барина зовут Николай Алексеевич Некрасов. На календаре же июнь 1861 года.

Из имения барин едет на охоту — в костромские леса. Едет, разумеется, на трех тройках. В одной он сам, а в других двух — обснарядка и кухня. С ним слуги, повар и егерь по имени Кузьма. Плюс любимый пойнтер Фингал.

Эта процессия по тракту вдоль Волги докатила до Костромы, где барин расположился в лучшей гостинице города в лучшем номере на втором этаже. Гостиница называлась «Лондон».

На следующий день барин пил чай и смотрел в окно на Сусанинскую площадь. Ему прислуживали «лондонские» лакеи. К ним он и обратился с просьбой: голубчики, отыщите мне компаньона, чтобы написать песню для игры в тетрис.

Лакеи убежали выполнять приказание. И нашли на той же площади Гаврилу Яковлевича Захарова. Гаврила Яковлевич был известный охотник и нес как раз дупелей (это птичка такая) новому губернатору.

Пришли, значит, в номера. С дупелями прямо на веревочке. Ну, говорит егерю, Кузьма, налейте ему двусоставную. Гаврила Яковлевич выпил двусоставную и так там и уснул у них в каморке. Дух перешибло.

Так и началась дружба Захарова и Некрасова. Вместе они на охоту ходили. Ну как вместе, еще с поваром, кухней и всей этой процессией. И Гавриле Яковлевичу Захарову собственно Николай Алексеевич посвятил «Коробейников», из которых потом сделали русскую народную народную песню про харассмент:

Ой, полна, полна коробушка,
Есть и ситцы и парча.
Пожалей, моя зазнобушка,
Молодецкого плеча!
Выди, выди в рожь высокую!
Там до ночки погожу,
А завижу черноокую —
Все товары разложу.
Цены сам платил немалые
Не торгуйся, не скупись:
Подставляй-ка губы алые,
Ближе к милому садись!

Музыку к этим стихам, сейчас больше известную человечеству как Tetris Theme, написал в 1898 Яков Пригожий, капельмейстер московского цыганского ресторана «Яр». Вообще умершему в 1920 Пригожему и повезло, и не повезло. Написанные им мелодии (например, кроме «Коробушки» — «Когда я на почте служил ямщиком», «Мой костер в тумане светит» и проч.) получили им бешеную популярность, но их почти сразу стали считать народными, забыв имя автора.

Именно в качестве народной песня «Коробушка» стала саундтреком игры в «Тетрис». Причем в изначальной, «русской» версии «Тетриса» никакой музыки не было вовсе. Она появилась в американской и японской версиях игры, причем канонической стала восьмибитная аранжировка «Коробейников», сделанная японским композитором Хирокадзу Танака.

Уже на эту обработку появилось много реймеков и отсылок. Например, у Scooter есть песня 2007 года Whistling Dave, где в течение всего трека повторяется мелодия Танаки. В комментариях на ютьюбе люди ностальгируют: тетрис, геймбой, детство. Нет-нет, кто-то да напишет: это же русская народная песня K O R O B E I N I K I.

Но никто не вспоминает Якова Пригожего. Никто не вспоминает Николая Некрасова. Егеря Кузьму. Собачку Фингала. Тройку с поваром и кухней. Стопку двусоставной. И Гаврилу Яковлевича Захарова.

А я же так и читаю Агату Кристи, уже мало осталось, позднее в основном. И оказывается, она писала такие советские антинигилистские романы про 68 год, что все это заговор мировой закулисы, абсолютный Иван Шевцов.

Вы вспомните, Онедри, эту молодежь шестидесятых