Лоуренс Рис, “Освенцим. Нацисты и окончательное решение еврейского вопроса”.
Так и хочется написать — “Хорошая, добрая книга”. Книга и правда хорошая, ну а доброй книга такой тематики быть не может. Есть в ней некоторый эмоциональный перегиб, который совершенно не нужен. Ну невозможно из человека выдавить больше ужаса, чем он испытывает, читая просто цифры и факты. За полтора летних месяца 1944 года из Венгрии в Освенцим для убийства привезли 438 000 евреев. Всё. Что тут еще сказать? Какие тут нужны воззвания и проклятья?
Но в книге помимо необходимых и приличествующих такому случаю рассуждений и осуждений много интересного. И это интересное изложено в холодном ключе — скажем, о роли красной армии в освобождении лагеря сказано прямо и уверенно. Красная армия освободила лагерь, все кто оставался жив, были этому очень рады и благодарны до последнего дня.
Слова освобожденного узника — “Мы подбежали к ним, и они обнимали нас, угощали печеньем и шоколадными конфетами”.
В книге довольно подробно хоть и немного путано описан проект программы “Евреи в обмен на грузовики”.
Адольф Эйхман хотел договориться с союзниками — продать им евреев и получить материальную помощь для войны на Восточном фронте. Вообще значительная часть немецкого начальства так или иначе разделяла идею сепаратного мира — воевать против Советского Союза вместе с Великобританией.
Договаривался с Эйхманом деятель сионистского движения Рудольф Кастнер. Там было много итераций переговоров, но, вроде бы пришли к тому, что Кастнер договорится с Великобританией о передаче Рейху 10 000 бронированных грузовиков, а Рейх отпустит в Палестину миллион Евреев.
Был также тройной агент по фамилии Грош, который в этом время в Египте договаривался именно о сепаратном мире, а не о простом обмене.
Идею сепаратного мира Черчилль отверг, и не в первый раз. В грузовиках пока решили не отказывать. Кастнер сказал Эйхману, что в качестве жеста доброй воли и чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений Германия могла бы выпустить в нейтральную страну какое-то количество евреев, которых собирались отправить в лагеря.
Пока велись переговоры как раз проходила самая крупная высылка евреев из Венгрии, и уже было неважно, как бы эти переговоры завершились, скорее всего отпускать в третью страну уже было бы некого.
Немцы согласились пустить специальный поезд, посадить на него 1600 евреев и отправить их на Запад — куда-то, где их, по крайне мере не сожгут. Кастнер согласился, хотя точное направление обговорить не удалось.
Немцы стали на этот поезд продавать билеты — сначала по 2 000 долларов, потом по 1 000. Понятно, что для 1944 года, это деньги баснословные. За евреев платили местные промышленники или общественные организации, потому что у самих евреев, кто был при деньгах, к тому моменту уже отобрали фабрики и прочие пароходы.
Набралось 1680 человек, которые так или иначе купили билеты. Их посадили в поезд и просто отправили в лагерь, а ни в какую не в нейтральную страну. Правда не в Освенцим, а в Берген-Бельзен, который был чем-то вроде “круга первого”, то есть, лагерем относительно комфортным и безопасным.
Британский парламент немцам в бронированных грузовиках отказал, программу “Евреи в обмен на грузовики” пришлось закрыть.
Это президиум Государственной Думы первого созыва. Снимок сделан в 1906 году. Давайте я вам расскажу, что стало с этими людьми. Слева направо:
Григорий Никитич Шапошников: летом того же года арестован, во время столыпинских реформ пропал во время экспедиции в Казахстан, дальнейшая судьба неизвестна
Дмитрий Иванович Шаховской: после революции остался в СССР, получал пенсию по инвалидности, арестован в возрасте 77 лет. Расстрелян в Коммунарке
Федор Федорович Кокошкин: арестован в декабре 1917 года Петрограда, убит в январе 1918 года.
Петр Дмитриевич Долгоруков: после революции жил в Праге, пережил в ней же нацистскую оккупацию, 9 июня 1945 года арестован СМЕРШем, этапирован в лагеря на территории СССР, где и умер в 1951 году.
Сергей Андреевич Муромцев: умер от сердечного приступа в октябре 1910 года, его похороны переросли в многотысячную демонстрацию протеста
Габриэль Феликсович Шершеневич: в 1911 году покинул Московский университет в знак протеста, в 1912 году умер
Николай Андреевич Гредескул: умер в сентябре 1941 года в Ленинграде, за месяц до этого была арестована его дочь, она умерла во время строительства оборонительных рубежей под Смоленском
Щенсный Адамович Понятовский: умер на востоке Польши в 1936 году
Малахий Георгиевич Болквадзе: дата смерти не известна
По распоряжению Юанишкая закрыт древний китайский орган „Кинг-Бaо“, начавший выходить 1,500 лет назад.
Сначала эта газета печаталась при помощи передвижных серебряных и свинцовых букв на десяти лоскутах желтого шелка и сшивалась в одну книжечку в желтом же переплете; эти экземпляры рассылались только первым сановниками империи.
В начале VIII века, в эпоху войн с „заморскими пришельцами"(японцами), редактор „Кинг-Бао” обвинял принца императорской крови Фынь-Мо-Линя в государственной измене, за что был подвергнуть пыткам и казни через сожжение. В XII в. газета советовала послать в Европу специальное посольство для ознакомлена с европейскими обычаями и учреждениями, чтобы заимствовать все пригодное для Китая. За этот дерзостный совет редактор газеты, известный поэт Гур-Ею-Чжан, был казнен на плахе.
С 1800 г. газета стала ежедневной и приняла название „Пекин-Пao“ („Пекинская Газета”), в 1907 г. была закрыта императрицей за раскрытие придворных интриг по поводу выбора наследника престола, несмотря на то, что в числе ее акционеров были принц Цин, Юаншикай и др. Она снова стала выходить под несколько измененным названием и, конечно, снова возобновит свое существование.
Первое дело за репост в России завели ещё во время войны 1812 года, за цитирование речи Наполеона.
Но правовые основания и тогда были слабоваты — пришлось устраивать импровизированное линчевание бедолаги.
2 сентября случилась самая адская история отечественной войны 1812 года. когда Наполеон только собирался идти в Россию, в московской кофейне один чувак по имени Михаил Верещагин прочёл вслух напечатанную в газете речь Наполеона перед немцами. в этой речи император, естественно, клятвенно обещал взять Москву и Петербург
друзья Верещагина переписали речь и дали кому-то почитать. в итоге про переведенную речь узнали менты. власти объявили бедного Верещагина - предателем. ну, фактически за репост. его приговорили к бессрочной каторге
но увезти на каторгу не успели. ровно за день до сдачи Москвы Наполеону московский главнокомандующий Федор Ростопчин, патриот и мудак, приказал привести Верещагина к своему дому на Лубянке (дом до сих пор стоит по характерному адресу), крикнул толпе, что Москву сдают из-за него! и толпа растерзала безоружного Верещагина, закованного в кандалы
линчеванный Верещагин, кстати, никогда не был оправдан
Он начинал лондонским карманником, дослужился до генерала и закончил жизнь почтенным патриархом в кругу многочисленных родственников. На надгробной плите на еврейском кладбище в Манчестере выбиты две даты (1887–1970), а его имя повторено на английском, иврите и китайском. На его похороны приехали высокие персоны из обоих Китаев (материкового и Тайваня), находившихся тогда в состоянии войны. Но оба противника были согласны в том, что усопший сыграл огромную роль в новейшей истории китайского народа. В надгробной речи прозвучало: «Наше глубокое уважение человеку, который был китаец если не по крови, то, конечно, в глубине души». Его считают выдающимся, говоря современным языком, командиром спецназа, а также дипломатом, разведчиком и уголовником, а в целом – национальным героем Китая и Израиля. У него было две клички: в Китае – Ma Kun («сжаый кулак»), за его пределами – Two-Gun («два нагана»). Надписи на надгробии подтверждают, что здесь покоится человек незаурядный.
Судьба переносила его из страны в страну, заставляя менять род занятий. Еще малышом, оказавшись в лондонском Ист-Энде, он осознал, что основное в жизни – сила и деньги. Ловкость рук Моррис – бывший Моше – оттачивал как на боксерском ринге, так и в карманах состоятельных горожан. В 12 лет он был впервые задержан полицией, к 16 считался признанным «щипачом». Выйдя через пару лет из тюрьмы, отправился в Канаду, чтобы, как заверял родителей, постичь труд на ферме в провинции Саскачеван вблизи индейских резерваций. Неизвестно, научился ли парень стреноживать быков, но то, что стал великолепным стрелком и картежным шулером, несомненно. Едва отличившись в спекуляциях с недвижимостью, схлопотал новый срок. Отбыв его, обратил внимание на местных китайцев. Говорят, Коэну, любившему ярмарки, карнавалы, театры, да и вообще все необычное, особенно приглянулась китайская кухня. В это верится с трудом, поскольку он охотно трапезничал в кафе европейского толка. Но факт есть факт: однажды, заглянув в китайскую забегаловку, он напоролся на грабителя. Действуя автоматически, нокаутировал злоумышленника. Китайцы поразились: получить на чужбине поддержку от белого человека было практически невозможно. Они приветствовали Коэна как еврейского Гришу Добросклонова и пригласили его в отделение «Тунмэнхой» – антиманьчжурской организации под водительством Сунь Ятсена.
Сунь Ятсен в ту пору после провала революции совершал турне по миру, собирая пожертвования для нового мятежа. В поле его зрения в Канаде оказались китайские гастарбайтеры на Канадской тихоокеанской железной дороге. Хорошо разбиравшегося в финансах Морриса (еще бы, столько опустошенных карманов на берегу Темзы!) поставили заведовать фондами организации Сунь Ятсена. Это было неслыханное доверие, и он его оправдал. После этого китайцы прониклись таким уважением к еврею Коэну, что предложили ему быть телохранителем Сунь Ятсена.
Коэн стал командиром корпуса телохранителей – 250 первоклассных бойцов, которых он сам выпестовал. Основы бокса и стрельбы преподавал, используя кантонский диалект: он был легче классического китайского. Иногда на помощь Моррису приходили знатоки английского, в том числе жена Сунь Ятсена Сунь Цинлин и ее окружение – все они имели западное образование.
Коэн всегда был при оружии. Он пережил несколько попыток покушения – и на себя, и на высоких персон, которых оберегал. После смерти Сунь Ятсена подопечными Морриса стали другие деятели Гоминьдана – родственники вождя, банкиры и военачальники. Однажды, преследуя группу убийц, Коэн был ранен в руку. Это побудило его носить второй пистолет. Так он заслужил кличку Two-Gun. Стрелял без промаха.
Но было еще одно оружие, которое Коэн применял в исключительных случаях. Им в Поднебесной не владел больше никто. Когда Коэн был назначен главой китайской секретной службы, его корешем стал единоверец с уникальной биографией – Моисей Шварценберг. Ему приписывали членство в группе, которая в 1918 г. должна была убить Ленина.
Коэн и Шварценберг продумывали и осуществляли в Китае спецоперации, с документов о которых до сих пор не снят гриф секретности. Поскольку подобные акции могли иметь геополитическое значение, надо было добиться абсолютной гарантии тайны. Коэн и Шварценберг были единственными в китайском руководстве, кто, кроме китайского и английского, владел идишем...
гранитный мавзолей Ленина строила группа левых сионистов (выходцев из хасидских семей), в 1927 году перебравшихся с Украины в Москву. На эту стройку их взяли как лучшую бригаду каменщиков. В основании мавзолея были заложены камни, присланные из советских "республик", и на каждом из них эти строители вырезали свои имена (на иврите, скорее всего) - несомненно , в память о тех 12 камнях, на которых вырезаны были имена колен Израилевых на пути их в Землю обетованную (Исх. 39: 14). Только в данном случае подразумевалась "Земля обетованная" мирового социализма, а Моисея заменил для них Ленин. - Подробнее, со ссылкой на источник: М. Вайскопф. Писатель Сталин. М., 2020. С. 299-300.
Фанни Каплан, раскрашенная нейросетью. Губа разбита.
Нигде, кстати, не нашел данных, когда и где фотка сделана, но, скорее всего, при аресте или во время суда, в 1906-07, то есть ей тут 16 лет. Вышла она только в 1917, и выглядела уже совсем не так молодо
Совершенно не задумывался. Оказывается, крупнейшим сражением Европы между битвой при Ватерлоо и Крымской войной была Гороховская битва периода польского восстания 1830-31гг. С обоих сторон участвовало 140 тысяч человек.
Не знаю, правда, включают ли сюда русско-турецкие войны. Но это наверное Европой не считается
12 октября 1796 г. родился Михаил Николаевич Муравьёв-Виленский — видный русский государственный и военный деятель, генерал-губернатор Северо-Западного края, прославившийся усмирением польского мятежа 1863-64 гг. на территории нынешних Белоруссии и Литвы.
Бывший член второй Государственной Думы Иващенко находится в настоящее время в психиатрической лечебнице. Рассказывают, что он сам пришел в лечебницу прямо из заседания Государственной Думы. Теперь он озабочен, чтобы снова попасть в Думу. Врачи не дают никакой надежды на его выздоровление.
"На заседании городских гласных магистрата Берлина гласный Кимбель (националист) заявил, что в России голод - это следствие исконной русской бесхозяйственности, некультурности и коммунистического свинства.
После этих слов коммунисты бросились к трибуне, скинули оратора вниз и принялись его избивать. Националисты бросились в защиту своего сочлена. Произошла свалка, продолжавшаяся некоторое время. Заседание было прервано и возобновило работу после наведения порядка и всеобщего примерения. Магистрат Берлина принял единогласное решение выделить 100.000 марок на помощь голодающим".
Цитата по донесению нашего полпреда с ссылкой на "Берлинер Тагенблатт" от 19 августа 1921 г.
РГАСПИ, Ф. 17, оп. 60, д. 40, л. 53.
Особенно единогласность решения понравилась. То есть и Кимбель, и все эти националисты проголосовали за.
Вот видите, Онедри - других аргументов немцы не понимают, невозможно их по-другому сделать истинными гуманистами: отметелили этого Кимбеля - и сразу он проникся состраданием к голодающим, а не стали бы его бить - и наплевать бы этому хмырю было на голодающих.
Шикарная история. Немецкий цирковой акробат выдал себя за турецкого принца и занял албанский престол. На пять дней!
За это время он крайне полюбился народу. Щедро раздавал милостыню, успел активно попользоваться гаремом (причем патриотически заявил, что гарем должен состоять только из албанок. Мол, нужно поддерживать отечественного производителя местных красавиц, и это подняло уровень любви до точки кипения), оценил сдержанную наивность придворных, которые доверили ему скудную албанскую казну, наградил пару сотен человек и объявил войну Черногории.
