26–27 декабря красные войска Антонова-Овсеенко захватили крупнейшие промышленные центры Луганск и Мариуполь. В ночь на 28 декабря в Харькове местные красногвардейские формирования неожиданно разоружили два полка УНР (2700 штыков), которые вот уже 20 дней пытались сохранять двоевластие (УНР и большевиков) в городе. Разоруженные солдаты УНР были распущены по домам, а 300 солдат, которые пожелали примкнуть к социалистической революции, были зачислены в штат советской армии как самостоятельное подразделение — полк «червоного козацтва» (красного казачества). Командиру одного из полков УНР Емельяну Волоху{13} с несколькими командирами украинского полка удалось скрыться из Харькова, чтобы сыграть в «украинских войнах», свою, далеко не последнюю роль
Крайне одиозная статья
Впрочем, автор - декан философского факультета Украинского свободного университета Мюнхена, профессор Государственного университета Аризоны
Сценарий сегодняшних времен отражает и события 100-летней давности. В 1917 году Центральная Рада потребовала власть над Украинской народной республикой. За автономию и независимость она сначала боролась против временного правительства России, а затем и против его последователей, большевиков.
Шел тяжелый третий год Первой мировой войны. Для обеих сторон конфликта, Центральных держав и Антанты геополитическое решение Украины имело стратегическое значение. Антанта первой признала украинское правительство. Даже Соединенные Штаты Америки открыли консульский отдел в Киеве. Антанта надеялась, что Киев вступит в коалицию, но украинцы настаивали на нейтралитете.
Но намного большую роль на Украине играли Германия и Австро-Венгрия. Их генералы хотели перенести войска с Восточного фронта для финального наступления на Западный фронт и были готовы заключить с каждой отдельной страной сепаратный мир. Кроме того, на дипломатов оказывали давление социал-демократы, представляющие в парламенте большинство. К тому же, на грани выживания была Вена.
Большевикам тоже был срочно нужен мир, в декабре 1917 года они потребовали проведения переговоров, которые вскоре состоялись в Брест-Литовске под руководством Центральных держав.
Большой неожиданностью стал приезд на переговоры украинской делегации, которая потребовала права обсуждения автономного мира с их страной. Украина, «хлебная корзина» Европы, пообещала странам «Центрального блока» поставки зерна, но продолжала настаивать на нейтральном статусе. Спустя несколько недель трудных переговоров, все четыре Центральные державы признали Украину 9 февраля 1918 года в «хлебном мире», первом соглашении о перемирии в ходе войны. Россия также обязалась признать украинское правительство.
Большевики, в целом, признали Украинскую народную республику еще 17 декабря 1917 года в манифесте, который, однако, содержал ультиматум и лист претензий по отношению к украинскому правительству. Когда украинцы отказались выполнять требования ультиматума, Советская Россия объявила войну Украине, в которой доминировали социалисты.
И после того как Киев стал жертвой бомбардировок большевиков, Центральные державы продолжали поддерживать украинское правительство. Причиной была не только потребность в продовольствии и недовольство тактикой затягивания большевиками переговорного процесса о перемирии. Лев Троцкий, руководивший советской делегацией, описывал собственную стратегию следующим образом – «Ни войны, ни мира».
Большевики были изгнаны немецкими войсками из Украины, последовала почти восьмимесячная оккупация Центральными державами.
Оккупация не была запланированной. Для этого у Германии оставалось слишком мало войск, а Австро-Венгрия вначале не поддержала просьбы Германии о помощи при оккупации. Результат импровизированного вторжения – инициированная Германией смена власти на Украине, при которой от власти было отстранено правительство, с которым подписывалось мирное соглашение.
Во главе республики встал генерал Павел Скоропадский – консервативный, монархически настроенный руководитель–марионетка. Оккупацию быстро сменила военная диктатура, что привело к восстаниям по всей стране. Был убит немецкий военачальник в Киеве, была одержана победа над Центральными державами в ноябре 1918 года.
Независимое украинское государство пережило еще один год, прежде чем стать жертвой большевистских вторжений, белорусской оккупации и, в конце концов, советско-польской войны 1920 года. Генерал Павел Скоропадский бежал в Германию. Он скончался в апреле 1945 года в Баварии во время авиаудара войск союзников.
Независимое украинское государство существовало хоть и короткое время, но советские власти позднее признали отдельную Украинскую социалистическую республику учредительной частью Советского Союза. Республика имела собственный парламент и Академию наук, которые позднее создали институциональную базу независимой Украины после 1991 года.
Как это было в 1991 году и в наше время, в 1917/1918 годах возникновение государства Украины было общественным проектом решительных молодых украинских дипломатов, а также дипломатических представителей Франции, Германии, Австро-Венгрии и других стран.
Основатель этой религии Сиддхартха Гаутама, или Сакья-Муни (563—483 гг. до н. э.), по происхождению был принцем. И происходил он из царской сакской (щака=саки=скифы) семьи.
В 16 лет его женили на двоюродной сестре Ясодхаре (арийское имя), которая была дочерью удельного сакского князя Сопрабудды. Она родила ему сына Рахубу, который позднее стал учеником его философской школы.
Интересно, что буддистская традиция толкует имя Будда как просветленный, на которого сошел свет (отражение солнечного культа ариев?). Но обратите внимание на имя его теста и по совместительству — родного дяди. Он тоже — ...будда. Но ведь его никто просветленным не называет!
Именно поэтому и выглядит правдоподобной версия, что Будда принадлежал к скифскому/сакскому народу будинов, проживавшему во ІІ—І тысячелетиях до н. э. (по Геродоту) на территории Древней Украины. Имя этого народа сохранилось в названиях населенных пунктов Середина-Буда (Сумщина), Буда (Черниговщина) и т. д.
Об арийских корнях буддизма, в частности, свидетельствует и то, как называют буддистских святых — людей, достигших духовного совершенства в нирване, — архаты. Кстати, правителей в Элладе называли архонтами. Знаем мы и христианского архистратига Михаила...
Как бы там ни было, а однажды (тогда ему было 29 лет) Будда покинул царский дворец, семью и отправился по свету искать истину. Со временем он стал проповедовать свое учение, которое постепенно набирало последователей (а среди них — его отец, мать, первая жена, сын).
Нам доподлинно неизвестно, стали ли буддистками две его следующие дены и несколько любимых наложниц, но, вероятно, принадлежность его второй жены Гопы не к касте кшатриев, а к касте судр/шудров (его второй тесть был всего лишь цирюльником) все же повлияла на демократизацию политических взглядов начинающего пророка.
В отличие от «государственной» концепции брахманизма (который игнорирует права личности, расширяя права государства и власти), «духовно-либеральная» концепция буддизма является гуманистическо ориентированной и имеющей психологическую и этическую основы. Ее цель — превратить каждого человека в кроткую, доброжелательную, освобожденную от страданий, но и от любых желаний и страстей личность.
«Духовный демократ» Будда отверг теорию божественного происхождения каст и царской власти (возможно, потому, что его вторая жена из его гарема принадлежала к касте шудров?). Он проповедовал равенство между людьми, но не в социальной, а в духовной сфере (хотя и это был довольно революционный на то время шаг).
Сам Будда (так же, как Христос или Мухаммед) не оставил после себя ни одного письменного документа. После его смерти ближайшие его последователи в течение 300 лет передавали (из уст в уста) содержание его проповедей, пока они не были записаны на пальмовых листьях в виде книги, получившей название Трипитака (трехкнижие, — и здесь магическая Троица?).
В возрасте 35 лет Будда (приблизительно как Исус (Їсус) Христос) все же достиг просветления и начал проповедовать свое учение, но сначала больших успехов не достиг. Его не очень-то воспринимали, потому что таких пророков было на то время в АрьяВарте довольно много. Конкуренты, даже преследовали его, поскольку усматривали в буддизме угрозу существующему в обществе положению вещей (сформулированному в концепции брахманизма).
Однако Будде все же удалось убедить в своих взглядах одного из таких мудрецов — Касьяпу и возглавить его «команду» из 500 учеников. Это был «политико-технологический» прорыв. Будда получил в свое распоряжение религиозно-политическую структуру и с тех пор начал свою пророческую деятельность в долине Ганга, творя чудеса и приобретая популярность.
Аскет Касьяпа (некий индийский «Иоанн-креститель») со временем станет одним из самых влиятельных членов буддистського ордена — Сангхи (сейчас назвали бы партией). Как говорится, после отравления Будды (в 80-летнем возрасте) его тело не сжигали, пока не приехал на похорон пророка глава буддистского собора Касьяпа...
В своей деятельности постоянно наталкивался на противодействие конкурентных философских школ, которые, помня о царском происхождении Сакья-Муни, усматривали в его деятельности политический подтекст. Даже среди его учеников иногда появлялись недовольные, которые пытались восстать против него и пробовали убить скифского пророка.
Особенность украинского самостийничества - в том, что оно ни под какие
из существующих учений о национальных движениях не подходит и никакими
"железными" законами не объяснимо. Даже национального угнетения, как первого
и самого необходимого оправдания для своего возникновения, у него нет.
Единственный образец "угнетения" - указы 1863 и 1876 гг., ограничивавшие
свободу печати на новом, искусственно создававшемся литературном языке - не
воспринимались населением как национальное преследование. Не только простой
народ, не имевший касательства к созданию этого языка, но и девяносто девять
процентов просвещенного малороссийского общества состояло из противников его
легализации. Только ничтожная кучка интеллигентов, не выражавшая никогда
чаяний большинства народа, сделала его своим политическим знаменем. За все
300 лет пребывания в составе Российского Государства, Малороссия-Украина не
была ни колонией, ни "порабощенной народностью".
Когда-то считалось само собой разумеющимся, что национальная сущность
народа лучше всего выражается той партией, что стоит во главе
националистического движения. Ныне украинское самостийничество дает образец
величайшей ненависти ко всем наиболее чтимым и наиболее древним традициям и
культурным ценностям малороссийского народа: оно подвергло гонению
церковнославянский язык, утвердившийся на Руси со времен принятия
христианства, и еще более жестокое гонение воздвигнуто на общерусский
литературный язык, лежавший в течение тысячи лет в основе письменности всех
частей Киевского Государства, во время и после его существования.
Самостийники меняют культурно-историческую терминологию, меняют традиционные
оценки героев событий прошлого. Все это означает не понимание и не
утверждение, а искоренение национальной души. Истинно национальное чувство
приносится в жертву сочиненному партийному национализму.
Схема развития всякого сепаратизма такова: сначала якобы пробуждается
"национальное чувство", потом оно растет и крепнет, пока не приводит к мысли
об отделении от прежнего государства и создании нового. На Украине этот цикл
совершался в обратном направлении. Там сначала обнаружилось стремление к
отделению, и лишь потом стала создаваться идейная основа, как оправдание
такого стремления.
Николай Ульянов. Происхождение украинского сепаратизма
Когда говорят о "национальном угнетении", как о причине возникновения
украинского сепаратизма то либо забывают, либо вовсе не знают, что появился
он в такое время, когда не только москальского гнета, но самих москалей на
Украине не было. Он существовал уже в момент присоединения Малороссии к
Московскому Государству, и едва ли не первым сепаратистом был сам гетман
Богдан Хмельницкий, с именем которого связано воссоединение двух половин
древнего русского государства. Не прошло и двух лет со дня присяги на
подданство царю Алексею Михайловичу, как в Москву стали поступать сведения о
нелояльном поведении Хмельницкого, о нарушении им присяги. Проверив слухи и
убедившись в их правильности, правительство вынуждено было послать в Чигирин
окольничего Федора Бутурлина и думного дьяка Михайлова, дабы поставить на
вид гетману неблаговидность его поведения. "Обещал ты гетман Богдан
Хмельницкий со всем войском запорожским в святой Божией церкви по непорочной
Христовой заповеди перед святым Евангелием, служить и быть в подданстве и
послушании под высокой рукой его царского величества и во всем ему великому
государю добра хотеть, а ныне слышим мы, что ты желаешь добра не его
царскому величеству, а Ракочию и, еще хуже, соединились вы с неприятелем
великого государя Карлом Густавом, королем шведским, который с помощью
войска запорожского его царского величества, отторгнул многие города
польские. И ты гетман оказал пособие шведскому королю без соизволения
великого государя, забыл страх Божий и свою присягу перед святым Евангелием"
{8}.
Хмельницкого упрекали в своеволии, в недисциплинированности, но не
допускали еще мысли об отложении его от Московского Государства. А между
тем, ни Бутурлин, ни бояре, ни Алексей Михайлович не знали, что имели дело с
двоеданником, признававшим над собой власть двух государей, факт этот стал
известен в XIX веке, когда историком Н. И. Костомаровым найдены были две
турецкие грамоты Мехмет-Султана к Хмельницкому, из которых видно, что
гетман, отдавшись под руку царя московского, состоял в то же время подданным
султана турецкого. Турецкое подданство он принял еще в 1650 году, когда ему
послали из Константинополя "штуку златоглаву" и кафтан, "чтобы вы с
уверенностью возложили на себя этот кафтан, в том смысле, что вы теперь
стали нашим верным данником" {9}.
Знали об этом событии, видимо, лишь немногие приближенные Богдана, в то
время, как от казаков и от всего народа малороссийского оно скрывалось.
Отправляясь в 1654 году в Переяславль на раду, Хмельницкий не отказался от
прежнего подданства и не снял турецкого кафтана, надев поверх него
московскую шубу.
www.ukrstor.com/ukrstor/bendasjuk-ukrseparatizm.html
Историческое развитие украинского сепаратизма
Семен Юрьевич Бендасюк, Доклад, прочитанный 12 декабря 1938г. в Секции русских студентов во Львове, на курсе Культурно-просветительной работы
Украинский сепаратизм, то есть стремление одной части малороссов, называющих себя украинцами, к совершенному отделению от русской нации, - это специфическое явление только на Руси. Такого сепаратизма у других народов нет, хотя для его возникновения там имеется гораздо больше и куда более серьезных данных. Если украинские сепаратисты иногда указывают на подобное движение где-то на Западе, то при внимательном рассмотре указанных ими примеров оказывается, что дело в сущности представляется иначе: ни указанный ими народ не стремится к такому совершенному отмежеванию себя от родной нации, ни то, что у него там носит черты некоторой обособленности, нельзя назвать сепаратизмом в украинском смысле.
Северные немцы от южных, фламандцы от бельгийцев, ирландцы, шотландцы и валлийцы от англичан, бретанцы и провансальцы от французов, каталонцы от испанцев имеют куда больше оснований и возможностей отделиться, чем украинцы от русских, но фактически не отделяются. Они не силятся создать ни своих особых литературных языков и культур, ни государств. Все, чего они добиваются, - это прежде всего получить самую широкую автономию на своей территории, свободно пользоваться своим родным наречием также в официальных сношениях и в школьном преподавании. Они никогда не дают себя использовать внешнему врагу для союза против своей старшей сестры нации, как наши сепаратисты. Наидальше пошли и наибольше достигли, кажется, ирландцы: выбороли себе свободное государство (free state), но - в составе Великобритании, усердно развивают свое ирландское наречие, но говорят и пишут у себя дома и в присутственных местах, и в парламенте по-английски и остаются верноподданными английского короля. Во время всемирной войны, еще только добиваясь всего этого и сильно с англичанами враждуя, они за общее королевство храбро сражались на всех фронтах, а попытки Германии использовать эту их вражду для поднятия восстания потерпели постыдную неудачу.
У нас, на Руси, таких оснований и условий для сепаратизма нет, но он возник и держится вот уже десятки лет по двум главным причинам: мы, русские, не даем ему надлежащего отпора, а он получает всемощную поддержку извне, с вражьей стороны.Поскольку мы, русские, с ним не боремся, мы также его виновники. Поскольку он служит чужим силам, враждебным Руси, он - зло, несчастье для всего русского народа, и особенно для малороссов. Но если бы он и не стоял врагам на услугах, он, сепаратизм, все равно, был бы вреден, как вредно вообще деление единого по своей природе национального организма на части, ибо в единении сила, в разделении слабость. И тем не менее мы стоим за свободное и полное развитие отдельных русских наречий, литератур, культур, автономий. Не только стоим, но готовы им всегда поработать, послужить, пожертвовать собой, потому, что мы знаем и учитываем, что их развитие, укрепление и обогащение - залог силы, расцвета и богатства всей великой русской нации. А только с нашей, русской точки зрения мы себе мыслим и хотим, чтобы - как это было в течение долгих столетий - и ныне, и в будущем они развивались, укреплялись и обогащались как часть русского языка, русской литературы и культуры, русской нации. В этом наше всегдашнее принципиальное расхождение с сепаратистами - украинскими, белорусскими или как бы они там ни назывались.
Довоенная Россия несет ответственность за то, что во второй половине истекшего века дала у себя возможность возникнуть и развернуться украинскому сепаратизму. Здесь, в Галичине, наши предки, альтрутены, ответственны за то, что не воспрепятствовали образоваться здесь украинскому Пьемонту после известного неудачного царского указа 1876 года, заставившего украинцев перенести свой центр сюда и отсюда готовить расчленение России. И мы ныне отвечаем за то, что украинский сепаратизм насаждается здесь среди нашего народа. Правда, есть смягчающие русскую вину обстоятельства. В России виновницей этого была русская, а то, отчасти, и нерусская бюрократия, а не национально русская общественность, которая долго была лишена возможности влиять на ход внутренней и внешней политики государства. Но эта бюрократия была все-таки продуктом России. Правда, наши альтрутены здесь не были в состоянии помешать австрийскому правительству сделать раскол, ибо оно предварительно или попутно изгоняло русских галичан из школ, церкви, ведомств, сейма и парламента, но оно этого сделать не смогло бы, если бы они в своей оппозиции в этом вопросе были единодушны и неподатливы. Ведь то же самое австрийское правительство пробовало насадить подобный сепаратизм среди австрийских сербов, но это ему не удалось, а среди румын, итальянцев и других своих народов даже не посмело этого попробовать. А те же наши альтрутены провалили его пробы заменить здесь русскую азбуку польским абецадлом, юлианский календарь григорианским и мало ли что еще иное. И ныне здесь, на русских землях, украинский и белорусский сепаратизм в значительной степени по нашей же, русской вине держится и ширится. Не будь ему с нашей, русской стороны попустительства, равнодушия, нерадения и пассивной с ним примиримости, он не держался бы, ибо сам собой он слаб, непрочен, шаток и несостоятелен. Каждый из нас отдельно и лично и все мы вместе несем нашу долю ответственности за все это перед будущим нашего народа и нашей отечественной историей, обязаны знать этого нашего противника и давать посильный дружный отпор его поползновениям на наше русское достояние.
Следите и выясняйте, почему, например в последние годы украинская печать все чаще и яростнее нападает на русское православное духовенство на Волыни, Холмщине, в Полесье и на Виленщине, причем эти священники называются теперь не как прежде - русскими или россиянами, а только как и мы, русские галичане, москвофилами, кацапами, то есть как будто безнациональными симпатиками Москвы и Великороссии, и за что? За их проповеди на общерусском языке, распространение религиозной печати на нем, за якобы великорусское произношение в богослужении, хотя каждый украинский преподаватель гимназии отлично знает и помнит, что это произношение вовсе не великорусское, а первобытное, древнерусское, ибо вынужден был некогда учиться ему и в гимназии, и в университете и читать так договоры Игоря с греками, Слово о полку Игореве, проповеди митрополита Илариона и Луки Жадяты и многое другое. Эти украинские нападки - страх перед русской культурой. Внушают им этот страх наши Дни русской культуры, наши драматические представления и концерты из пьес русских писателей и композиторов, на русском литературном языке наши декламации стихотворений, речи к народу, даже разговоры между собой.
Ничего удивительного нет в том, что современная система образования настолько дебилизировала молодежь, что они понятия не имеют об элементарных вещах, связанных с формированием украинской мовы, а украинская история, благодаря стараниям свидомых фальсификаторов, превратилась в мифологию. Будем рассказывать правду.
Современный украинский литературный язык стал формироваться в середине XIX века и огромный вклад в этот процесс внес Котляревский своей Энеидой. Хотя до него также делались попытки писать что-то на украинском языке и переводить на него известные произведения, даже Библию, но то, что получалось в результате, могло вызывать лишь смех.
К примеру, тот же создатель азбуки Пантелеймон Кулиш, так перевел на украинский, строки из Библии «Да уповает Израиль на Господа»
- «Хай дуфае Сруль на Пана»
Котляревский был первым, кто издал сочинение на "малороссийском языке". Этот язык указан на титульном листе прижизненного издания его юмористической поэмы "Енеида" (1798, первое издание). Причем первые 3 части этого произведения первоначально были изданы в Петербурге на русском языке и лишь потом переведены на малороссийский. Оригинал поэмы Котляревского более близок по лексике русскому языку, чем украинскому: 74% совпадений слов с русским языком, и только 59% совпадений с украинским. По сути то, что издаётся сегодня как поэма Котляревского, далеко от оригинала этого сочинения, и представляет собой перевод русскоязычного оригинала поэмы на современный украинский язык. И начинается этот перевод с самого названия: вместо слова "Енеида" на обложках изданий в XX в. стоит «Енеїда». Оригинал "Енеиды" Котляревского написан русскими буквами, существовавшего тогда алфавита, предназначен был для русского читателя (украинского тогда не существовало) - ведь это первое в истории печатное сочинение на "малороссийском языке". Оригинал "Енеиды" Котляревского написан на русском языке. Именно это и хотят скрыть украинские фальсификаторы Котляревского.
Поляки, в самом деле, по праву могут считаться отцами украинской доктрины. Она заложена ими еще в эпоху гетманщины. Но и в новые времена их
творчество очень велико. Так, самое употребление слов "Украина" и "украинцы" впервые в литературе стало насаждаться ими. Оно встречается уже в сочинениях
графа Яна Потоцкого {2а}.
Другой поляк, гр. Фаддей Чацкий, тогда же вступает на путь расового толкования термина "украинец". Если старинные польские анналисты, вроде
Самуила Грондского, еще в XVII веке выводили этот термин из географического положения Малой Руси, расположенной на краю польских владений ("Margo enim
polonice kraj; inde Ukгаinа quasi provinсiа ad fines Regni posita") {3}, то Чацкий производил его от какой-то никому кроме него не известной орды
"укров", вышедшей якобы из-за Волги в VII веке {4}.
Поляков не устраивала ни "Малороссия", ни "Малая Русь". Примириться с ними они могли бы в том случае, если бы слово "Русь" не распространялось на
"москалей".
Внедрение "Украины" началось еще при Александре I, когда, ополячив Киев, покрывши весь правобережный юго-запад России густой сетью своих
поветовых школ, основав польский университет в Вильно и прибрав в рукам открывшийся в 1804 году харьковский университет, поляки почувствовали себя
хозяевами умственной жизни малороссийского края.
Хорошо известна роль польского кружка в харьковском университете, в смысле пропаганды малороссийского наречия, как литературного языка.
Украинскому юношеству внушалась мысль о чуждости общерусского литературного языка, общерусской культуры и, конечно, не забыта была идея нерусского
происхождения украинцев {5}.
Гулак и Костомаров, бывшие в 30-х годах студентами Харьковского университета, подверглись в полной мере действию этой пропаганды. Ею же
подсказана и идея всеславянского федеративного государства, провозглашенная ими в конце 40-х годов. Знаменитый "панславизм", вызывавший во всей Европе
яростную брань по адресу России, был на самом деле не русского, а польского происхождения. Князь Адам Чарторыйский на посту руководителя русской
иностранной политики открыто провозгласил панславизм одним из средств возрождения Польши.
Польская заинтересованность в украинском сепаратизме лучше всего изложена историком Валерианом Калинкой, понявшим бессмысленность мечтаний о
возвращении юга России под польское владычество. Край этот потерян для Польши, но надо сделать так, чтобы он был потерян и для России {5a}. Для
этого нет лучшего средства, чем поселение розни между южной и северной Русью и пропаганда идеи их национальной обособленности. В этом же духе составлена
и программа Людвига Мерославского, накануне польского восстания 1863 года.
"Вся агитация малороссианизма - пусть перенесется за Днепр; там обширное пугачевское поле для нашей запоздавшей числом Хмельничины. Вот в
чем состоит вся наша панславистическая и коммунистическая школа!... Вот весь польский герценизм!" {6}.
Не менее интересный документ опубликован В. Л. Бурцевым 27 сентября 1917 г., в газете "Общее Дело" в Петрограде. Он представляет записку,
найденную среди бумаг секретного архива примаса униатской Церкви А. Шептицкого, после занятия Львова русскими войсками. Записка составлена в
начале первой мировой войны, в предвидении победоносного вступления австро-венгерской армии на территорию русской Украины. Она содержала
несколько предложений австрийскому правительству на предмет освоения и отторжения от России этого края. Намечалась широкая программа мероприятий
военного, правового, церковного порядка, давались советы по части учреждения гетманства, формирования сепаратистски настроенных элементов среди
украинцев, придания местному национализму казацкой формы и "возможно полного отделения украинской Церкви от русской".
Пикантность записки заключается в ее авторстве. Андрей Шептицкий, чьим именем она подписана, был польский граф, младший брат будущего военного
министра в правительстве Пилсудского. Начав свою карьеру австрийским кавалерийским офицером, он, впоследствии, принял монашество, сделался
иезуитом и с 1901 по 1944 г. занимал кафедру львовского митрополита. Все время своего пребывания на этом посту он неустанно служил делу отторжения
Украины от России под видом ее национальной автономии. Деятельность его, в этом смысле, один из образцов воплощения польской программы на востоке.
Программа эта начала складываться сразу же после разделов. Поляки взяли на себя роль акушерки при родах украинского национализма и няньки при его
воспитании.
Они достигли того, что малороссийские националисты, несмотря на застарелые антипатии к Польше, сделались усердными их учениками. Польский
национализм стал образцом для самого мелочного подражания, вплоть до того, что сочиненный П. П. Чубинским гимн "Ще не вмерла Украина" был неприкрытым
подражанием польскому: "Jeszcze Polska ne zginееa ". Картина этих более чем столетних усилий полна такого упорства в
энергии, что не приходится удивляться соблазну некоторых историков и публицистов объяснить украинский сепаратизм одним только влиянием поляков
{7}.
Но вряд ли это будет правильно. Поляки могли питать и взращивать эмбрион сепаратизма, самый же эмбрион существовал в недрах украинского
общества.
Кто не понял хищной природы казачества, кто смешивает его с беглым крестьянством, тот никогда не поймет ни происхождения украинского
сепаратизма, ни смысла события ему предшествовавшего, в середине XVII века. А событие это означало не что иное, как захват небольшой кучкой степной
вольницы огромной по территории и по народонаселению страны. У казаков, с давних пор жила мечта получить в кормление какое-нибудь небольшое
государство. Судя по частым набегам на Молдаво-Валахию, эта земля была раньше всех ими облюбована. Они ею чуть было не овладели в 1563 г., когда
ходили туда под начальством Байды-Вишневецкого. Уже тогда шла речь о возведении этого предводителя на господарский престол. Через 14 лет, в 1577
г., им удается взять Яссы и посадить на трон своего атамана Подкову, но и на этот раз успех оказался непродолжительным, Подкова не удержался на
господарстве. Невзирая на неудачи, казаки чуть не целое столетие продолжали попытки завоевания и захвата власти в дунайских княжествах. Прибрать их к
рукам, учредиться там в качестве чиновничества, завладеть урядами - таков был смысл их усилий.
Судьба к ним оказалась благосклоннее, чем они могли предполагать, она отдала им гораздо более богатую и обширную, чем Молдавия, землю - Украину.
Выпало такое счастье, в значительной мере неожиданно для них самих, - благодаря крестьянской войне, приведшей к падению крепостного права и
польского владычества в крае.
Вчерашняя разбойная вольница, сделавшись королевским войском, призванным оберегать окраины Речи Посполитой, возгорелась мечтой о некоем
почетном месте в панской республике; зародилась та идеология, которая сыграла потом столь важную роль в истории Малороссии. Она заключалась в
сближении понятия "казак" с понятием "шляхтич". Сколь смешной ни выглядела эта претензия в глазах тогдашнего польского общества, казаки упорно
держались ее.
Скапливая богатства, обзаводясь землей и слугами, верхушка казачества, в самом деле, стала приближаться, экономически, к образу и подобию шляхты.
Известно, что у того же Богдана Хмельницкого было земельное владение в Субботове, дом и несколько десятков челяди. К средине XVII века, казачья
аристократия, по материальному достатку, не уступала мелкому и среднему дворянству. Отлично понимая важность образования для дворянской карьеры, она
обучает своих детей панским премудростям. Меньше, чем чрез сто лет после введения реестра, среди казацкой старшины можно было встретить людей
употреблявших латынь в разговоре. Имея возможность, по характеру службы, часто общаться со знатью, старшина заводит с нею знакомства, связи,
стремится усвоить ее лоск и замашки. Степной выходец, печенег, готов, вот-вот, появиться в светской гостиной. Ему не хватает только шляхетских
прав.
Но тут и начинается драма, обращающая ни во что и латынь, и богатства, и земли. Польское панство, замкнувшись в своем кастовом высокомерии, слышать
не хотело о казачьих претензиях. Легче завоевать Молдавию, чем стать членом благородного сословия в Речи Посполитой. Не помогают ни лояльность, ни
верная служба. При таком положении, многие издавна начали подумывать о приобретении шляхетства вооруженной рукой.
Украинская националистическая и советская марксистская историографии до того затуманили и замутили картину казачьих бунтов конца XVI и первой
половины XVII века, что простому читателю трудно бывает понять их подлинный смысл. Меньше всего подходят они под категорию "национально-освободительных"
движений. Национальной украинской идеи в то время в помине не было. Но и "антифеодальными" их можно назвать лишь в той степени, в какой принимали в
них участие крестьяне, бежавшие на Низ в поисках избавления от нестерпимой крепостной неволи. Эти крестьяне были величайшими мучениками Речи
Посполитой. Иезуит Скарга - яростный гонитель и ненавистник православия и русской народности, признавал, что нигде в мире помещики не обходятся более
бесчеловечно со своими крестьянами, чем в Польше. "Владелец или королевский староста не только отнимает у бедного хлопа все, что он зарабатывает, но и
убивает его самого, когда захочет и как захочет, и никто не скажет ему за это дурного слова".
Крестьянство изнемогало под бременем налогов и барщины; никаких трудов не хватало оплачивать непомерное мотовство и роскошь панов. Удивительно ли,
что оно готово было на любую форму борьбы со своими угнетателями? Но, нашедши такую готовую форму в казачьих бунтах, громя панские замки и
фольварки, мужики делали не свое дело, а служили орудием достижения чужих выгод. Холопская ярость в борьбе с поляками всегда нравилась казачеству и
входила в его расчеты. Численно казаки представляли ничтожную группу; в самые хорошие времена она не превышала 10.000 человек, считая реестровых и
сечевиков вместе. Они никогда, почти, не выдерживали столкновений с коронными войсками Речи Посполитой. Уже в самых ранних казачьих восстаниях
наблюдается стремление напустить прибежавших за пороги мужиков на замки магнатов. Но механизм и управление восстаниями находились, неизменно, в
казачьих руках, и казаки добивались не уничтожения крепостного порядка, но старались правдами и неправдами втереться в феодальное сословие. Не о/
свободе шла тут речь, а о привилегиях. То был союз крестьянства со своими потенциальными поработителями, которым удалось, с течением времени, прибрать
его к рукам, заступив место польских панов.
В свободное время я копался в нете и спорил со знакомым львовянином про советское наследие на Украине. Человек был очень агрессивно настроен к оккупантам, совкам, Сталину и всему что связано с СССР считал, что именно Галичина должна нести свет украинизации заблудшему юго-востоку. И тут я заинтересовался, а кто же такие эти галичане, начал собирать информацию, благо моя невеста и её мама очень хорошо разбирались и в архитектуре и в истории и в политических пристрастиях родного края.
Выяснилось следующее - официально город основал Данило Галицкий в 1250 году, а дальше... вот небольшой список главных событий происходящих во Львове.
1247 год свадьба Льва I с Констанцией (предположительно во Львове),
1256 год первое письменное упоминание про Львов,
1261 год разрушение укреплений города по требованию татар,
1270 год Лев I закладывает во Львове два замка,
1283 год осада Львова татарами,
1287 год осада города татарами,
1340 год отравлен последний князь Юрий II, город сожжен Казимиром III, который разграбил княжескую сокровищницу,
1349 год захват города Казимиром III,
1353 году город был сожжен Любартом,
1356 году Казимир III дает городу Магдебургское право,
1379 год введение края в состав Венгрии,
1381 год пожар уничтожает деревянный Львов,
1387 год Львов входит в состав Польши,
1578 год во Львове казнен казак Иван Подкова (галичане громко кричат про свой казацкий дух если что),
1648 год осада города войском Богдана Хмельницкого,
1655 год осада города войском Богдана Хмельницкого,
1700 год переход на унию Галицкой архидиецезии, проще говоря переход в греко-католичество,
1704 год захват города шведами,
1769 год атака на город барских конфедератов,
1772 год город перешел под управление Австрии,
1786 год отмена Магдебургского права.
1809 год одновременно с наступлением Наполеона на Австрию, в Галичину вступило польское войско из герцогства Варшавского. Поляки взяли Львов и пытались захватить митрополита Антона Ангеловича и Михаила Гарасевича. Однако в следующем месяце их вытеснили русские, как союзники кайзера, которые в сентябре передали Львов Австрии.
1848 года в Вене вызвали массовые демонстрации в Кракове и Львове.
19 марта во Львове прошла массовая демонстрация в поддержку революции, в ходе которой была принята программа национального движения Галиции, оформленная в виде адреса императору Фердинанду I. Среди требований этой программы были отмена барщины и ликвидация крепостничества, автономия Галиции и введение ПОЛЬСКОГО!!! языка в школах и государственной администрации, удаление иноземных чиновников, провозглашение демократических свобод, введение равенства граждан перед законом и реорганизация провинциального сейма.
1914 год, сентябрь Львов был занят российскими войсками,
1915 год, 22 июня Львов вернулся под власть Австро-Венгрии,
1918 год, 20 октября, на площади Святого Юра состоялся большой митинг львовян, на котором Константином Левицким было обнародовано «решение украинского Национального Совета об образовании Украинского Государства в рамках Австро-Венгрии».
1918 год, 1 ноября на государственных учреждениях были вывешены национальные украинские флаги и провозглашена Западноукраинская народная республика.
1919 год, в июле поляки получили Галицию и включили её в состав второй Речи Посполитой.
1939 год, 22 сентября город вошел в состав СССР,
1941 год, 30 июня Львов захвачен немецкой армией,
1943 год, при участии руководства дистрикта «Галиция», представителей украинской общественности и духовенства Львова состоялось торжественное провозглашение Акта о создании украинского формирования с названием — Стрелецкая дивизия СС «Галичина»
1944 год, 27 июля в город вошли советские войска...
1991 год независимость
Как мы видим «украинский» Львов закончился году эдак 1340. Где все это время находились «свідомі та щирі патріоти» я не знаю, может в каком нибудь схроне. Украинцы как таковые выходят на арену только в 1939 году, когда Сталин вводит сюда войска и выгоняет в спешном порядке поляков, причем в настолько спешном, что люди прыгали в поезд с одним чемоданом, оставляя большинство вещей в своих квартирах и домах. Практически пустой город отдают под заселение местному населению, которое жило в окрестных сёлах, селяне обрадованные таким поворотом занимают город (я, конечно, допускаю, что переселение в город было принудительным, но очень мало в это верю) к строительству которого не имели никакого отношения. И тут я задумался, почему галичане обвиняют СССР в оккупации? Об этом же должны в первую очередь кричать поляки, а галичане наоборот благодарить, за то, что получили в подарок готовый город, на исторической части которого они до сих пор зарабатывают деньги. А если все делать по справедливости то Львов, а точнее Леополис, нужно вернуть хозяевам города, полякам. Потом мне стало интересно, как жили галичане в польском Леополисе. А жили они не как полноправные горожане, в основном на правах холопов и прислуги, в городе даже были улицы, на которых разрешалось совершать променад (пафосно гулять) только австрийцам и полякам. Если же туда забредал пусть и зажиточный, но галичанин, то его могли оштрафовать. Для галичан была своя променадная улица. Многие дома были построены с двумя входами: парадным для польских хозяев и чёрным для галицкой прислуги... В общем как я понял, свободолюбивые галичане спокойно себе жили под паном и ни про какую оккупацию слыхом не слыхивали...
И вот пришел Сталин, поляков не стало, город заселился бывшими слугами и селянами. Скорее всего, именно тогда появился термин «рагули» (хотя Википедия даёт разные варианты). Рагуль это селянин, переехавший в город, но так и оставшийся с селом в голове. Доходило до смешного, придомовые клумбы новые горожане превращали в мини огороды (вам ничем не напоминает нынешний майдан?) Слово «рагули» кстати, используют до сих пор, по назначению и нет.
Изгнание поляков сослужило городу плохую службу, город на многие десятилетия остался практически без интеллигенции. Если брать за основу утверждение, что – «У интеллигента должно быть три диплома, свой, отца и деда», то новый, украинский Львов воспитать свою просто не успел...
Прочитанное из разных источников сложило у меня определенный взгляд на Галицию. Люди 600 лет прожили под европейским паном, в основном в сёлах, угнетаемые очередным оккупантом они копили обиду и ненависть. За шесть столетий галичане сформировались в отдельный этнос, со своей культурой, своим взглядом на жизнь и отпечатком ноги оккупанта в душе и истории
Конечно, запорожцам предстояло, рано или поздно, - либо быть раздавленными польской государственностью, либо примириться с положением
особого воинского сословия, наподобие позднейших донцов, черноморцев, терцев, если бы не грандиозное всенародное восстание 1648 г., открывшее
казачеству возможности, о которых оно могло лишь мечтать. "Мне удалось совершить то, о чем я никогда и не мыслил" - признавался впоследствии
Хмельницкий.
Выступления мужиков поляки боялись гораздо больше, чем казаков. "Число его сообщников простирается теперь до 3.000, - писал королю гетман Потоцкий
по поводу выступления Хмельницкого. - Сохрани Бог, если он войдет с ними в Украину, тогда эти три тысячи возрастут до ста тысяч". Уже первая битва при
Желтых Водах выиграна была благодаря тому, что служившие у Стефана Потоцкого русские жолнеры перешли на сторону Богдана. В битве под Корсунем содействие
и помощь русского населения выразились в еще большей степени. К Хмельницкому шли со всех сторон, так что войско его росло с необыкновенной быстротой. Под
Пилявой оно было столь велико, что первоначальное ядро его, вышедшее из Запорожья, потонуло в толпе новых ополченцев. Когда в самый разгар восстания
была собрана рада в Белой Церкви, на нее явилось свыше 70.000 человек. Никогда доселе казацкое войско не достигало подобной цифры. Но она далеко не
выражает всего числа восставших. Большая часть шла не с Богданом, а рассыпалась в виде так называемых "загонов" по всему краю, внося ужас и
опустошение в панские поместья. Загоны представляли собою громадные орды под начальством какого-нибудь Харченко Гайчуры или Лисенко Вовгуры. Поляки так
их боялись, что один крик "вовгуровцы идут" повергал их в величайшее смятение.
На Подоле свирепствовали загоны Ганжи, Остапа Павлюка, Половьяна, Морозенко. Каждый из этих отрядов представлял солидное войско, а некоторые
могли, по тем временам, почитаться громадными армиями. "Вся эта сволочь, - по выражению польского современника, - состояла из презренного мужичья,
стекавшегося на погибель панов и народа польского".
"Было время, - говорил гетман Сапега, - когда мы словно на медведя ходили укрощать украинские мятежи; тогда они были в зародыше, под
предводительством какого-нибудь Павлюка; теперь иное дело! Мы ополчаемся за веру, отдаем жизнь нашу за семейства и достояние наше. Против нас не шайка
своевольников, а великая сила целой Руси. Весь народ русский из сел, деревень, местечек, городов, связанный узами веры и крови с казаками, грозит
искоренить шляхетское племя и снести с лица земли Ръчь Посполитую".
Чего в течение полустолетия не могло добиться ни одно казачье восстание, было в несколько недель сделано "презренным мужичьем" - панская
власть на Украине сметена точно ураганом. Мало того, всему польскому государству нанесен удар, повергший его в состояние беспомощности. Казалось,
еще одно усилие - и оно рухнет. Не успела Речь Посполитая опомниться от оглушительных ударов при Желтых Водах и под Корсунем, как последовала
ужасающая катастрофа под Пилявой, где цвет польского рыцарства обращен в бегство, как стадо овец, и был бы, безусловно, истреблен, если бы не
богатейший лагерь, грабежом которого увлеклись победители, прекратив преследование. Это поражение, вместе с повсеместной резней панов, ксендзов и
евреев, вызвало всеобщий ужас и оцепенение. Польша лежала у ног Хмельницкого. Вздумай он двинуться со своими полчищами вглубь страны, он до
самой Варшавы не встретил бы сопротивления. Если бывают в жизни народов минуты, от которых зависит все их будущее, то такой минутой для украинцев
было время после пилявской победы. Избавление от рабства, уничтожение напора воинствующего католичества, полное национальное освобождение - все было
возможно и достижимо в тот миг. Народ это инстинктивно чувствовал и горел желанием довести до конца дело свободы. К Хмельницкому со всех сторон
неслись крики: "Пане Хмельницкий, веди на ляхив, кинчай ляхив!".
Но тут и выяснилась разница между чаяниями народа и устремлениями казачества. Повторилось то, что наблюдалось во всех предыдущих восстаниях,
руководимых казаками: циничное предательство мужиков во имя специально казачьих интересов.
Возглавивший волею случая ожесточенную крестьянскую войну, Хмельницкий явно принял сторону иноземцев и иноверцев-помещиков против русских
православных крестьян. Он не только не пошел на Варшаву и не разрушил Польши, но придумал обманный для своего войска маневр, двинувшись на Львов и
потом долго осаждая без всякой надобности Замостье, не позволяя его в то же время взять. Он вступил в переговоры с поляками насчет избрания короля,
послал на сейм своих представителей, дал торжественное обещание повиноваться приказам нового главы государства и, в самом деле, прекратил войну и
отступил к Киеву по первому требованию Яна Казимира.
Для хлопов это было полной неожиданностью. Но их ждал другой удар: еще не достигнув Киева, где он должен был дожидаться посланников короля, гетман
сделал важное политическое заявление, санкционировавшее существование крепостного права в Малой России. В обращенном к дворянству универсале он
выражал пожелание, "чтобы сообразно воле и приказанию его королевского величества, вы не замышляли ничего дурного против нашей греческой религии и
против ваших подданных, но жили с ними в мире и содержали их в своей милости" {28}. Мужиков возвращали опять в то состояние, из которого они
только что вырвались.
Измена продолжалась и при новом столкновении с Польшей, в 1649 г. Когда крестьянская армия под Зборовом наголову разбила королевское войско,
Хмельницкий не только не допустил пленения короля, но преклонил перед ним колени и заключил договор, который был вопиющим предательством
малороссийского народа. По этому договору Украина оставалась по-прежнему под польской владой, а об отмене крепостного права не было сказано ни слова.
Зато казачество возносилось на небывалую высоту. Состав его увеличивался до 40.000 человек, которые наделялись землей, получали право иметь двух
подпомощников и становились на заветный путь постепенного превращения в "лыцарей". Старшина казачья приобретала право владеть "ранговыми
маетностями" - особым фондом земель, предназначенным для пользования чинов казачьего войска на то время, пока человек занимал соответствующую
должность. Самое войско казачье могло теперь смотреть на себя, как на войско короля и Речи Посполитой в русских землях; недаром Богданов посланый сказал,
однажды, гетману Потоцкому: "Речь Посполитая может положиться на казаков; мы защищаем отечество". Гетман казацкий получал все чигиринское староство с
городом Чигирином "на булаву", да к этому прихватил еще богатое местечко Млиев, доставлявшее своему прежнему владельцу, Конецпольскому, до 200.000
талеров дохода
В наше время среди украинцев-эмигрантов сильно развился украинский национализм, пропитанный ненавистью к России, доходящий до утверждения, что враг номер один - не коммунизм, а русский народ. После падения советской диктатуры такие украинцы хотят отделения Украины от России и образования от неё самостоятельного государства. Но ведь в течение всей своей истории украинцы считали себя русскими и, соединившись в ХVII веке с Россией, естественно так слились с нею, что в большинстве случаев в общественной жизни даже и вопрос не подымался о том, кто великоросс и кто малоросс.
Сепаратисты ненавидят слово “Малороссия”. Они упускают из виду, что это название почетное, возникшее не в России, а в Византии. Основную часть страны греки называли “Малая”, например, словами “Малая Эллада” они называли основную Грецию на Балканском полуострове, а разросшаяся греческая колония в Южной Италии - это “Большая Эллада”. Так и в применении к Руси в Византии словами “Малая Россия” была названа Галицко-Волынская Русь, а впоследствии это название распространилось на всю юго-западную Русь. Оно означает, что “Малороссия есть основная Россия. Недаром в Летописи Нестора говорится: “Се повести времянных лет, откуда есть пошла русская земля, кто в Киеве нача первее княжити, и откуда русская земля стала есть”. Слова “малоросс” “белорус”, “великоросс” подчеркивают единство этих трех ветвей русского народа.
Фанатики-сепаратисты, желая доказать, что русские и украинцы – два разных народа, и преувеличивая значительность Украины, распространяют ложные представления о ней. Об этом сказано в книге, которую написал любящий Малороссию и Россию украинец А. Царинный (Стороженко) «Украинское движение». Князь А.М. Волконский написал к этой книге обстоятельное введение. В нём он говорит о четырех неправдах движения украинских сепаратистов “о неправде этнографической, филологической, хронологической и географической”.
“Неправда этнологическая заключается в утверждении, что издревне существовал особый украинский народ”. Из Несторовской летописи мы знаем племена и места, где они расселились, “знаем, что все это были близкие по родству племена, объединенные современниками под общим именем славян, а позднее, с установлением государственности, под именем русских”.
“Филологическая неправда состоит в утверждении, что малоросский или украинский язык самостоятельного, тоже славянского, но не русского происхождения. Единство древнерусского языка бесспорно установлено наукой. Возьмите отрывки из Новгородской, Киевской и Галицкой летописи, вычеркните имена и года, дайте простому смертному, хотя бы и хорошо знакомому со славянской грамматикой пусть определит из которой летописи каждый отрывок”. Конечно, специалист-лингвист найдет различия, но не языка и даже не диалектов, а только говоров. Три наречия русского языка, малоросское, белорусское и великорусское стали развиваться после татарского нашествия, когда Малороссия и Белоруссия были отдельны от остальной Руси и вошли в состав Литовско-Русского Государства, вступившего потом в унию с Польшей.
Хронологическая неправда, говорит князь Волконский, “состоит в сознательном переселении позднейших исторических событий, понятий, имен в предыдущие века”, например, в утверждении, что Владимир Святой был правителем Украины и крестил украинцев. “Неправда географическая состоит в том, что имя Украины совершенно произвольно распространяют на соседние с ней земли. Украина никогда до Черного моря не доходила: то пространство, которое со времен Екатерины Великой звалось Новороссией, было в киевский период “степью”, привольем враждебных Руси кочевников. С XV века оно принадлежало Турции; еще в XVII веке оно оставалось для русских людей чужой землей: недаром звали его “Диким полем”. От Турции его отвоевала Русская Империя”.
Политика казачества, его постоянные предательства были причиной того, что победоносная, вначале, борьба стала оборачиваться, под конец, неудачами
для Украины. Богдан и его приспешники постоянно твердили одно и то же: "Нехай кождый з своего тишится, нехай кождый своего глядит - казак своих
вольностей, а те, которые не приняты в реестр, должны возвращаться к своим панам и платить им десятую копу". Между тем, по донесениям московских
осведомителей, "те де казаки попрежнему у пашни быть не хотят, а говорят что они вместе все за христианскую веру стояли, кровь проливали" {30}.
Удивительно ли, что измученный изменами, изверившийся в своих вождях, народ усматривал единственный выход в московском подданстве? Многие, не
дожидаясь политического разрешения вопроса, снимались целыми селами и поветами и двигались в московские пределы. За каких-нибудь полгода выросла
Харьковщина - пустынная прежде область, заселенная теперь сплошь переселенцами из польского государства.
Такое стихийное тяготение народной толщи к Москве сбило планы и расстроило всю игру казаков. Противостоять ему открыто они не в силах были.
Стало ясно, что народ пойдет на что угодно, лишь бы не остаться под Польшей. Надо было либо удерживать его попрежнему в составе Речи Посполитой и
сделаться его откровенным врагом, либо решиться на рискованный маневр - последовать за ним в другое государство и, пользуясь обстоятельствами,
постараться удержать над ним свое господство. Избрали последнее.
Произошло это не без внутренней борьбы. Часть матерых казаков во главе с Богуном откровенно высказалась на Тарнопольской раде 1653 г. против
Москвы, но большая часть, видя как "чернь" разразилась восторженными криками при упоминании о "царе восточном", приняла сторону хитрого Богдана.
Насчет истинных симпатий Хмельницкого и его окружения двух мнений быть не может - это были полонофилы; в московское подданство шли с величайшей
неохотой и страхом. Пугала неизвестность казачьих судеб при новой власти. Захочет ли Москва держать казачество, как особое сословие, не воспользуется
ли стихийной приязнью к себе южнорусского народа и не произведет ли всеобщего уравнения в правах, не делая разницы между казаком и вчерашним
хлопом? Свидетельством такого тревожного настроения явилась идея крымского и турецкого подданства, сделавшаяся вдруг популярной среди старшины в самый
момент переговоров с Москвой. Казачьей элите она сулила полное бесконтрольное хозяйничанье в крае под покровительством такой власти,
которая ее совсем бы не ограничивала, но от которой можно всегда получить защиту.
В середине 1653 года Иван Выговский рассказывал царским послам о тайной раде, на которой присутствовали одни полковники, да высшие войсковые чины.
Там обсуждался вопрос о турецком подданстве. Все полковники на него согласились, за исключением киевского Антона Ждановича, да самого
Выговского. Подчеркивая свое москвофильство, Выговский нарисовал довольно бурную сцену: "И я гетману и полковником говорил: хто хочет тот поддавайся
турку, а мы едем служить великому государю христианскому и всем черкасом вашу раду скажем, как вы забыли Бога так делаете. И гетман де меня за то
хотел казнить. И я де увидя над собою такое дело, почал давать приятелем своим ведомость, чтоб они до всего войска доносили тою ведомость. И войско
де, сведав про то, почали говорить: все помрем за Выговского, кроме ево нихто татарам не смеет молыть" {31}. Так ли на самом деле вел себя Выговский
- неизвестно; вернее всего, рисовался перед московскими послами, но факт описанного им сборища вполне вероятен.
Крушение самодержавия в феврале 1917 года затронуло украинцев, служивших в частях российской армии. Уже 9 марта в Киеве произошло первое собрание украинских офицеров и солдат, создавших свою организацию — Учредительную войсковую раду. Она обратилась к Временному правительству с требованием предоставить Украине автономию. Так началась история украинской армии.
Возглавил военных подпоручик Николай Михновский, выступавший за создание украинской национальной армии и независимого Украинского государства. Спустя неделю по его же инициативе была основана другая общественная организация — Украинский военный клуб им. гетмана Павла Полуботка, которая очень скоро заявит о себе в революционных событиях.
В Петрограде эти требования встретили с неприятием: российские власти логично опасались, что следом за армией украинцы захотят создать и собственное государство. Но, несмотря на это, Михновский и его соратники принялись за организацию первого украинского полка, которому планировалось присвоить имя Богдана Хмельницкого.
Под влиянием агитации членов клуба Полуботка киевские резервисты заявили, что не поедут на фронт, пока из них не сформируют отдельное украинское подразделение. Командование вынуждено было пойти на уступки, и уже в начале мая 1-й казацкий украинский полк им. Богдана Хмельницкого официально начал своё существование.
С каждым днём «военный Майдан» набирал обороты. 5 мая 1917 года в Киеве состоялся первый Всеукраинский военный съезд. В его работе приняли участие 900 человек, представлявшие интересы 1,5 млн военнослужащих-украинцев из различных подразделений российской армии и флота. Одним из главных вопросов, рассматривавшихся на съезде, было создание украинской армии.
В Симферополе, несмотря на сопротивление командования гарнизона, был создан украинский полк им. гетмана Петра Дорошенко. Жёлто-голубые флаги подняли и на кораблях Черноморского флота, командование которого в лице адмирала Александра Колчака пошло украинцам навстречу, надеясь уберечь флот от развала.
Пользуясь своим авторитетом, «автономисты» смогли оттеснить сторонников независимости Украины от руководства УВГК и другими военными организациями, что впоследствии сыграло роковую роль. Кульминацией борьбы стало выступление полка Полуботка в июле 1917-го.
Этот полк, как и многие украинские части, возник без санкции сверху. Еще в 20-х числах мая на мобилизационный пункт в селе Грушки под Киевом прибыли новобранцы из Чернигова и других городов. Руководство УГВК планировало создать из них новое подразделение, но ситуация быстро начала выходить из-под контроля.
Новобранцы стали отказываться выполнять распоряжения комитета и не торопились готовиться к отправке на фронт. Члены клуба Полуботка занялись агитацией, чтобы использовать протестные настроения для давления на Центральную Раду.
С каждым днём ситуация всё больше заходила в тупик. К началу июля 5.000 солдат непризнанного полка находились в жутком положении: им не хватало еды, обуви, одежды. Командование Киевского военного округа не спешило их обеспечивать, надеясь быстрее отправить на фронт.
Клуб Полуботка решил, что настало время действовать, и начал подготовку к восстанию. Вскоре после полуночи 5 июля толпы голодных и обозлённых новобранцев хлынули в столицу и начали захват государственных учреждений. В течение дня под их контролем оказались почта, телеграф, банк и завод Арсенал, а заодно обезоружена милиция.
Но уже к вечеру стало ясно, что план провалился. Ни одна из украинских частей не поддержала полуботковцев. Отрицательно отнеслась к выступлению и Центральная Рада. В результате переговоров новобранцы вернулись в казармы, 7 июля передали оружие украинскому полку им. Богдана Хмельницкого, а сами вскоре были отправлены на фронт.
Неудачи на фронте заставили руководство УНР искать союзников. Уже с декабря 1917-го дипломаты начали вести переговоры с Германией и Австро-Венгрией. Результатом стало подписание Брестского мирного договора в феврале 1918-го.
Новые союзники пообещали не только военную, но и финансовую помощь в размере 1 млрд марок, требуя за это обеспечить поставки продовольствия. 19 февраля 450-тысячная армия союзников перешла в наступление. Понимая, какую реакцию вызовет у местного населения приход немцев, командование армии УНР старалось двигать украинские подразделения впереди них. Наступление развивалось успешно: 1 марта союзные войска уже вошли в Киев, а к концу апреля от большевиков была освобождена вся территория Украины.
Но цена победы оказалась слишком высокой. Приведя в Украину иностранные войска, Центральная Рада потеряла остатки народного доверия, а вскоре перестала устраивать и самих немцев, поскольку оказалась неспособной навести порядок в стране и собрать необходимое количество продовольствия.
Поэтому 29 апреля 1918 года к власти пришло новое правительство во главе с гетманом Скоропадским. Он фактически представлял интересы промышленников, банкиров и зажиточных крестьян — в общем тех, кого сейчас назвали бы олигархами. Как кадровый офицер гетман хорошо понимал, что без сильной армии Украине не обойтись, и немедленно взялся за решение военного вопроса.
Гетман Скоропадский инспектирует войска в 1918 году
Осенью положение немцев на Западном фронте ухудшилось. После капитуляции их войска стали поспешно собираться на родину, и Скоропадский остался со своими противниками наедине. Так и не сформированная до конца армия разваливалась на глазах. Приглашённые гетманом «профессионалы» присоединялись к белогвардейцам, не забывая прихватывать с собой военное имущество.
В частности, инспектор авиации Вячеслав Баранов в сентябре 1918-го переправил на Дон более 70 самолётов и 37 вагонов с авиационным имуществом, после чего подал рапорт об отставке. Примерно таким же образом прекратили своё существование авиационные дивизионы в Одессе и Харькове.
А в середине ноября, когда против гетмана подняли восстание представители украинских социалистических партий, создавшие своё правительство — Директорию, армия распалась окончательно. Генералитет и полковники в основном перешли к белогвардейцам, а младшие офицеры приняли сторону повстанцев.
С первых дней Директория стала наступать на те же грабли, что и Центральная Рада, ведь у руля фактически остались те же люди. Украинское руководство начало «вычищать» из армии опытных офицеров, перешедших от Скоропадского, по подозрению в политической неблагонадёжности.
Опорой новой власти должны были стать командиры крестьянских повстанческих отрядов. Лучшего подарка противнику нельзя было и придумать. Повстанческие вожаки оказались не только неспособными к военному делу, но и ненадёжными людьми.
Уже 25 января 1919 года атаманы Хименко, Зелёный и Ангел подняли восстание против Директории на Черкасчине и Киевщине, которое привело к потере территорий. А в феврале из-под контроля армии УНР ушла и Херсонщина — здесь поднял восстание атаман Григорьев, перешедший на сторону большевиков.
В июле в армию УНР пришло пополнение — части Украинской Галицкой армии, которые под натиском польских войск отступили за Збруч. Украинские войска перешли в наступление и начали теснить врага.
Но успех был недолгим: в сентябре в армии вспыхнула эпидемия сыпного тифа, унёсшая немало жизней. Украинский Красный Крест пытался помочь военным, закупив в Дании необходимые лекарства. Но руководство стран Антанты, поддерживавшее белогвардейцев и поляков, задержало груз, считая украинцев «вторыми большевиками».
Силы армии таяли с каждым днём. Но сдаваться никто не собирался — наоборот, в декабре 1919-го командование армии УНР провело партизанский рейд по тылам белогвардейцев и большевиков, вошедший в историю как Первый зимний поход.
Украинское руководство изо всех сил искало способ отвоевать государство. В 1920 году союзником УНР стала Польша, развернувшая наступление на восток. Но вскоре польской и украинской армиям пришлось отступать под натиском красных, а потом сражаться с ними под Варшавой.
В октябре 1921-го армия УНР предприняла свое последнее наступление — Второй зимний поход. Три группы военных общей численностью 1.500 человек двинулись с территории Польши и Румынии, чтобы поднять в Украине восстание против большевиков. Но план не удался: повстанческий штаб не смог наладить связь с подпольными группами на советской территории, и красноармейские части быстро разгромили плохо вооружённые и малочисленные украинские подразделения.
Борьба за независимость временно прекратилась, чтобы вспыхнуть спустя десятилетие на западноукраинских землях.
В 1930-е годы Украину «нарезали» на области, по живому разделив народы и культуры. Последствия административного винегрета приходится расхлёбывать нынешнему поколению украинцев
«Нарезая» Украину в советские годы на области, границы прокладывали по живому, кромсая Волынь, разделяя Подолье и дробя Бессарабию. К примеру, часть аграрной Слобожанщины в 1938 году отошла к индустриальной Ворошиловградской (нынешней Луганской) области – историческая граница отчётливо проявилась в нынешнем противостоянии на востоке страны [см. Корреспондент № 19 от 16 мая 2014].
Субкультура регионов Украины практически полностью пришла в упадок, и не последнее влияние на этот процесс оказало именно административное деление страны.
Создавая административные единицы, советские чиновники в последнюю очередь думали о том, как волынцу ужиться с подолянином, а гуцулу с румыном. Первые советские области были громоздки, потому в сентябре 1937-го карту УССР подправили.
От Харьковщины отпочковалась Полтавская область, от Киевской отделили Житомирскую, огромную Винницкую поделили с Каменец-Подольской, Одесская отдала часть своей территории под Николаевскую.
Газеты писали, что сделано это для оперативного управления страной, укрепления связи государства с народом и воплощения грандиозных планов социалистического строительства. Для Слобожанщины, может быть, мотивы были именно такими, но приграничные Каменец-Подольскую и Житомирскую — впрочем, как и Одесскую в новых границах – творили с оглядкой на военных.
Герцаевский район Черновицкой области — абсолютный рекордсмен в своей миниатюрности. Во-первых, он самый маленький в Украине. Во-вторых, Герца — самый крохотный из украинских райцентров, здесь чуть более 2 тыс. жителей. В-третьих, сама область тоже самая маленькая из всех.
Но дело не только в миниатюрности. Герца — это и не Буковина, и не Бессарабия, хотя граничит с обеими. 95% жителей района — этнические румыны, а некоторые сёла, например Подвальное или Великая Буда, практически полностью заселены представителями этого этноса. Всё потому, что границы района слегка не совпали с границами региона Герца, когда-то одной из частей Молдавского княжества.
Говорят, Герцу присоединили в 1940 году к Советскому Союзу не совсем законно. Дело в том, что вдоль реки Прут, как и сейчас, шла железная дорога из Черновцов в Новоселицу. Оставив границу СССР и Румынии на этом участке по Пруту, можно было очень просто подставить поезда под вражеские удары.
Сколько там километров надо, чтоб чужой снаряд не долетел? Вот и отдайте-ка нам заодно с Буковиной ещё и регион Герца. Неудивительно, что иногда со стороны высокопоставленных лиц Румынии слышатся притязания на этот район.
В Советском Союзе в течение 29 лет край был лишён даже формальной самостоятельности: Герцаевский район в 1962-м присоединили к соседнему Глыбокскому. Восстановили Герцу в правах райцентра только в декабре 1991-го – именно с оглядкой на её региональное своеобразие.
Крестьяне, в момент присоединения к Москве, не выступили как сословие и не сформулировали своих пожеланий, потому что отождествили себя с казаками,
наивно полагая, что этого достаточно, чтобы не числиться мужиками. Московскому же правительству трудно было разобраться в тогдашней обстановке.
Подводя итог челобитьям и выданным в ответ на них царским грамотам, исследователи приходят к заключению, что внутреннее устройство и социальные
отношения на Украине после переяславского присоединения установились такие, каких хотели сами малороссы. Царское правительство формировало это
устройство в соответствии с их просьбами и пожеланиями. Казаки хотели оставить все так, "как при королях польских было". Лично Б. Хмельницкий, в
разговоре с Бутурлиным, выразил пожелание, чтобы, "кто в каком чину был по ся места и ныне бы государь пожаловал, велел быть по тому, чтоб шляхтич был
шляхтичем, а казак казаком, а мещанин мещанином; а казаком бы не судитца у полковников и сотников". То же было выражено и письменно в челобитной царю:
"права, уставы, привилеи и всякия свободы... елико кто имяше от веков от князей и панов благочестивых и от королей польских... изволь твое царское
величество утвердить и своими грамотами государскими укрепити навеки" {36}. В подтверждение этих своих пожеланий и челобитий, гетман прислал в Москву
копии жалованных грамот польских королей. И эти грамоты, и собственные просьбы казаков выражали взгляд на них, как на сословие, а весь их "устрий"
мыслился, как внутренняя сословная организация. Соответствующим образом и гетманская власть понималась, как власть военная, распространявшаяся только
на войско запорожское, но не имевшая никакого касательства к другим сословиям и вовсе не призванная управлять целым краем.
До 1648 года казачество было явлением посторонним для Украины, жило в "диком поле", на степной окраине, вся же остальная Малороссия управлялась
польской администрацией. Но в дни восстания польская власть была изгнана, край оказался во власти анархии и для казаков появилась возможность
насаждать в нем свои запорожские обычаи и свое господство. Картина их внедрения темна, как по недостатку источников, так и по неуловимости самого
явления. За шесть ужасных лет, когда непрестанно горели села и города, татарские шайки охотились за людьми и тысячами уводили в Крым, когда
гайдамаки с одной стороны, польские карательные отряды, с другой, превращали в пустыни целые местности, когда огромные территории переходили из рук в
руки - трудно было установиться какой либо администрации. Историческое исследование до сих пор не касалось этого вопроса. Если искать в тогдашней
Малороссии подобия управления, то это было, вернее всего, то, что принято называть "законами военного времени", т. е. воля начальника армии или
воинского отряда, занимавшего ту или иную территорию.
Считалось само собой разумеющимся, что после присяги и прочих формальностей, связанных с присоединением Малороссии, московские воеводы
должны заступить место польских воевод и урядников. Так думал простой народ, так говорили казаки и старшина, Выговский и Хмельницкий. Два года спустя,
после переяславской рады, Павел Тетеря, посланный Хмельницкого, уверял в Москве думных людей, будто войско запорожское желает, "чтобы всеми городами
и месты, которые в запорожском войске, владеть одному царскому величеству". Но московское правительство до самой смерти Хмельницкого не удосужилось
этого сделать. Все его внимание и силы устремлялись на войну с Польшей, возгоревшуюся из-за Малороссии. Оно поддалось на уговоры Богдана, просившего
повременить как с описью на предмет обложения, так и с присылкой воевод, ссылаясь на военное время, на постоянное пребывание казачества в походах, на
незаконченность реестрования. В течение трех лет Москва воздерживалась от реализации своих прав. А за это время, гетман и старшина, распоряжаясь, как
полные хозяева, приобрели необычайный вкус к власти и к обогащению собирали налоги со всех слоев населения в свою пользу, судили, издавали
общеобязательные приказы. Казачьи учреждения присвоили себе характер ведомств верховной власти. Появись московские воеводы в Малороссии сразу же
после переяславской присяги, у казаков не было бы повода для такого эксперимента. Теперь они проделали его удачно и окрыленные успехом сделались
смелыми и наглыми. Когда правительство, в 1657 г., решительно подняло вопрос о введении воевод и взимании налогов, Хмельницкий отказался от собственных
слов в Переяславле и от речей своих посланных в Москве. Оказалось, что "и в мысли у него не было, чтоб царское величество в больших городах, в
Чернигове, в Переяславле, в Нежине, велел быти своего царского величества воеводам, а доходы бы сбирая, отдавати царского величества воеводам. Будучи
он, гетман, на трактатех царского величества с ближним боярином В. В. Бутурлиным с товарищи, только домолвили, что быти воеводам в одном г.
Киеве..." {38}.
В 1930-е годы Украину «нарезали» на области, по живому разделив народы и культуры. Последствия административного винегрета приходится расхлёбывать нынешнему поколению украинцев
14 ноября 1795 года Екатерина II издала указ об основании первого на юге империи чугунолитейного завода, с сооружением которого в долине реки Лугань и связано возникновение города.
Мы уже почти привыкли жить со слезами на глазах и болью в сердце, которому не в силах помочь капли и таблетки. Но мы еще не успели привыкнуть к ежедневным фронтовым сводкам о погибших и раненых.
Наступит ли это привыкание для всех украинцев — решают фактически две области: Донецкая и Луганская. В конце концов, они «решали» практически на всех выборах на Украине.
Своим численным преимуществом и фантастическим соединением. Единением равнодушия, нелюбви ко всему украинскому. И, простите за откровенность, побеждали своим единением в невежестве. Если бы они учились так, как надо, то знали бы.
Т.е сейчас идет процесс "учения"
Как писал Леонид Зализняк еще в феврале, «многочисленные попытки федерализации Украины вброшены извне по принципу «разделяй и властвуй». Эти уроки истории следует хорошо помнить не только нашим выращенным под эгидой Москвы «федерастам», но и всем жителям Украины».
Начнем с простого. Донецкая губерния — территориальная единица УСР, впоследствии УССР, — административно-территориальная единица СССР, провозглашенная в марте 1919 в отношении территорий, которые были под контролем Красной Армии.
Она существовала с 1919-го по 1925-й год, в ее состав вошли Славяносербский уезд и Бахмутский уезд Екатеринославской губернии. Екатеринослав — ныне Днепропетровск, Бахмут, ныне Артемовск.
Славяносербский уезд — административно-территориальная единица Екатеринославской губернии; в уезде — проживало много сербов и молдаван. Ныне это район Луганской области.
Центром губернии стал город Луганское, а в 1920 году центр губернии перенесли в город Бахмут.
Донецкая губерния имела деление на 10 уездов и 304 волости. Вот алфавитный список уездов: Бахмутский, Гришинский, Дебальцевский, Луганский, Мариупольский, Славянский, Старобельский, Таганрогский, Шахтинский, Юзовский.
Все были названы наименованию уездзных городов, кроме Шахтинского, центр которого находился в Александро-Грушевском.
В июне 1922 года был ликвидирован Гришинский уезд, а в ноябре того же года — Дебальцевский.
2 апреля 1924 года Донецкий губернский комитет КП(б) выразил протест против пропагандистской кампании российских большевиков в Ростове за переход в РСФСР Таганрогского и Шахтинского округов УССР.
Однако, 17 августа 1924 года по поручению Сталина всем членам ЦК и ЦКК РКП(б) были разосланы материалы о необходимости передачи РСФСР Таганрогского и Шахтинского округов УССР, что впоследствии и было сделано.
В 1925-м Донецкая губерния была ликвидирована. Осталось пять округов: 1) Бахмутский (впоследствии Артемовский) округ, 2) Луганский округ, 3) Мариупольская округ, 4) Юзовский (впоследствии Сталинский) округ, 5) Старобельский округ.
Вывод первый: если сейчас и надо было за что-то бороться сторонникам так называемой ДНР и ЛНР, то исключительно о возвращении из России в свой состав бывших Таганрогского и Шахтинского округов.
Более идиотского вывода сделать трудно
После свержения Временного правительства, 31 октября 1917 года Центральная рада приняла постановление о так называемом «объединении украинских земель»: «распространить в полной мере власть Генерального секретариата на все отмежеванные земли Украины, где большинство населения является украинцами, а именно — Херсонщину, Екатеринославщину, Харьковщину, материковую Таврию, Холмщину, часть Курщины (Курская губерния — прим. ред.) и Воронежчины (Воронежская губерния — прим. ред.)».
Что скажут Чич и onedrey ....
Одновременно областной комитет РСДРП(б) Юго-Западного края, который первым понял необходимость консолидации сил во всеукраинском масштабе, выступил с инициативой созвать Всеукраинский съезд большевистских организаций, чтобы образовать руководство партийного центра большевистской Украины.
Если бы эта инициатива была поддержана Донецко-Криворожским обкомом партии и лично Артемом — Федором Сергеевым, как членом ЦК РСДРП(б) и секретарем областного комитета большевиков Донецко-Криворожского бассейна, то такой центр, очевидно, удалось бы образовать уже в декабре 1917 года. Но этого не произошло.
Проигнорировав съезд в Киеве, партийная конференция в Харькове признала необходимость созвать съезд партийных организаций Донецко-Криворожского бассейна и Юго-Западного края, но лишь с целью выработки «совместного плана агитации и борьбы», а не для организационного объединения.
Артем поддержал меньшевика Рубинштейна и эсера Губовского, которые высказались за свободу самоопределения областей и народов, против «аннексии» их Центральной радой.
И тут кляти москали и жиды все испортили. Ишь, за "свободу самоопределения областей и народов" высказались.
Предложил «создать независимую от киевского центра автономную самоуправляющуюся Донецкую область и добиваться для нее всей власти Советов», что и было отражено в резолюции общего собрания Харьковского Совета 24 ноября 1917 года.
Этнические украинцы противилась большевизму. И даже в рядах самих большевиков велись серьезные споры на региональной почве относительно независимости Украины.
Киевские большевики находились в состоянии перманентной вражды с харьковскими и екатеринославскими, среди которых были большевистские монстры Артем и Петровский.
Большевики с Дона, харьковчане и екатеринославцы даже не хотели признавать себя частью Украины, которую они для себя ограничили Правобережьем, зато тяготели к РСФСР как самостоятельная донецко-криворожская организация.
А уже в середине января 1918 года Ленин собирал данные об отношении делегатов III Всероссийского съезда Советов от Украины к идее срочного созыва II Всеукраинского съезда Советов, чтобы образовать авторитетный правительство Советской Украины и покончить с сепаратизмом Донецко-Криворожской республики.
Что же повлияло на такую резкую смену взглядов?
Ответ находим среди телеграмм представителям Совнаркома на Украине Орджоникидзе и Антонову-Овсиенко Владимира Ленина: «Что касается Донецкой республики, передайте товарищам, что как бы они не исхитрялись выделить из Украины свою область, она, судя по географии Винниченко, все равно будет включена на Украину, и немцы будут ее завоевывать. Через это совсем глупо со стороны Донецкой республики отказываться от единственного со всей остальной Украиной фронта обороны».
Для тех, кто не понял хитросплетения ленинских слов: Ленину, России не нужна была Д-КРР — пусть и большая часть Украины, им нужна была ВСЯ Украина!
Вывод второй: нынешняя Россия может отказаться от Донбасса только в случае прямого вмешательства на территорию Украины третьей стороны, например, США или Великобритании, как гарантов целостности нашей территории.
Ленину пришлось приложить немалых усилий, чтобы заставить Артема, выполняя директивы вождя, объявить на II-м Всеукраинском съезде Советов в Екатеринославе в марте 1918 «о необходимости создания единого фронта борьбы трудящихся Украины против врагов внешних и внутренних... Д-КРР является составной частью Украины».
Вопрос об отдельной Д-КРР больше не ставился. Но не факт, что навсегда умер в душах и головах ее «родителей». Уж очень странным выглядит в логической цепочке событий уже упоминавшаяся нами трагическая гибель в июле 1921 года Артема. О других «выдающихся» творцах Д-КРР сомневаемся, что вспомнят хотя бы профессиональные историки.
Такая тема сейчас мусолится: кем был Поддубный - украинцем или русским?
У меня в этой связи сразу несколько вопросов возникает. На сколько я знаю Днепр - это цивилизационный разлом и население восточнее Днепра употребляло "украинец" в значении малорос. В то время как левобережные противопоставляли. Насколько это верно? И когда неселение указанного региона осознало себя украинцами?
А ещё западенцы смеются над Гоголем:
"Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей".
Говорят не оригинал это, а царская цензура правила - за центробежными силами следили.
Поддубный происходит из рода запорожских казаков, поэтому интересно разобраться что там на самом деле было.
Что московская бюрократия XVII века не может служить образцом добродетели, хорошо известно. Но какова бы она ни была у себя дома, она
обладала редким политическим тактом в деле присоединения и колонизации чужих земель. В противоположность англичанам, португальцам, испанцам, голландцам,
истреблявшим целые народы и цивилизации, заливавшим кровью острова и материки, Москва владела тайной удержания покоренных народов не одним только
принуждением. Меньше всего у нее было склонности применять жестокие методы в отношении многочисленного, единокровного, единоверного народа
малороссийского, добровольно к ней присоединившегося. Правительство царя Алексея Михайловича и все последующие превосходно знали, что такой народ,
если он захочет отойти, никакой силой удержать невозможно. Пример его недавнего отхода от Польши у всех был в памяти. В Москве, поэтому, ревниво
следили, чтобы чиновники попадавшие в Малороссию, не давали своим поведением повода к недовольству. От единичных, мелких злоупотреблений уберечься было
трудно, но борьба с ними велась энергичная. Когда стольник Кикин, в середине 60-х годов, обнаружил, что в списках податного населения попадаются казаки,
занесенные туда по небрежности или по злой воле царских писцов - оным писцам учинено было строгое наказание. Такому же сыску и наказанию подверглись все
переписчики замеченные в лихоимстве, по каковому поводу гетман со всеми полтавскими казаками приносили царю благодарность. В Москве следили за тем,
чтобы малороссиян, даже, худым словом не обижали. После измен гетманов - Выговского, Юрия Хмельницкого, Брюховецкого, после бесчисленных переходов
казаков от Москвы к Польше, от Польши к Москве, когда самые корректные люди не в силах были сдерживать своего раздражения на такое непостоянство,
некоторые русские воеводы, в прилегающих к Украине городах, взяли привычку называть приезжавших к ним для торга малороссов изменниками. Когда в Москве
об этом стало известно, воеводам был послан указ с предупреждением, что "если впредь от них такие неподобные и поносные речи пронесутся, то будет им
жестокое наказанье безо всякой пощады". Даже самых знатных особ резко одергивали за малейшее нарушение малороссийских "вольностей". До нас дошла
отписка из Москвы на имя кн. М. Волконского - воеводы Каневского. В 1676 году, этому воеводе попался в руки лазутчик с правого берега Днепра,
признавшийся, что ходил от враждебного гетмана Дорошенко с "воровским листом" к полковнику Гурскому. Это же подтвердил и слуга полковника.
Волконский, не предупредив левобережного гетмана Самойловича, которому подчинен был Гурский, начал дело о его измене. Самойлович обиделся и
пожаловался в Москву. Оттуда Волконский получил отставку и выговор: "То ты дуростию своею делаешь негораздо, вступаешься в их права и вольности, забыв
наш указ; и мы указали тебя за то посадить в тюрьму на день, а как будешь на Москве, и тогда наш указ сверх того учинен тебе будет" {41}. Запрещал и Петр
попрекать украинцев изменой Мазепы. В некоторых важных случаях он грозил даже смертной казнью за это.
Для этого на сайтах делают библиотеку, а информацией делятся кидая ссылку. Кому интересно - откроет, почитает.
Форум предполагает прежде всего общение.
P.S. Походите по сети, специфика исторических форумов совсем другая.
Для этого на сайтах делают библиотеку, а информацией делятся кидая ссылку. Кому интересно - откроет, почитает.
Форум предполагает прежде всего общение.
Это правильно. И раздел Библиотека есть. Но Библиотекаря нет
Поэтому есть темы для общения, а есть для интересной информации.
Общаться же однако никто не мешает нигде