Мне понравилась в свое время только последняя, сугубо лирическая часть этой книги. Кстати, и самому Пастернаку она тоже нравилась больше всего.Он даже переживал, что написал все предыдущие части - ведь при таком раскладе до этой последней многие могут и не дочитать.В общем, мне эти опасения кажутся вполне обоснованными. Во всяком случае, все мои попытки перечитать этот роман успеха не принесли. Как-то с первых же страниц возникает ощущение чего-то неумного, выспренного и фальшивого
Начал читать одну новеллу Эдгара По. Рпссказ ведется от имени человека, приговоренного к смерти инквизицией после усердных пыток. Однако ощущения свои рассказчик сравнивает на первой же странице с ощущениями человека, прикоснувшегося к проволоке гальванической батареи. Что скажет на этот счет инквизиция? Имела ли она возможность пытать и приговаривать к смерти в те времена, когда уже существовали такие батареи? Или это надо понимать в том смысле, что рассказчик был чернокнижником, умевшим занлядывать в будущее, за что он и был инквизицией справедливо к смерти приговорен?
Что скажет на этот счет инквизиция? Имела ли она возможность пытать и приговаривать к смерти в те времена, когда уже существовали такие батареи?
Приговаривать к смерти могла, но не по такой процедуре. И не к какой-то хитро-изощренной и тайной. Навряд ли могла пытать. Последний известный казненный - 1826 год en.wikipedia.org/wiki/Cayetano_Ripoll
В те времена, да и по сей день, были распространены представления, преувеличивающие ужасы и власть испанской инквизиции.
Гальвани, в честь кого и названа батарея, умер за 10 лет до описываемых событий. Действие происходит в 1807 году, и как раз тогда бурно развиваются опыты с только что придуманными батареями. Вольтов столб - 1800 год.
Был у нас такой момент прекрасный – скинули Берлускони, и мы все пошли на Соборную площадь, где был организован спонтанный митинг. Несколько столов из бара вынесли, сделали помост. Буквально на ходу все делалось. И время от времени появлялись разные люди, например мэр Милана, говорили что-то.
Народ радовался, пели O bella ciao, и я в том числе. Это было торжество той самой площадной демократии, о которой я читала в книжках. Мы попрыгали, потом микрофон взял ведущий и говорит: "А сейчас с вами будет говорить самый любимый миланец". Я не успела опомниться, как площадь стала кричать: "Умберто! Умберто!" У меня был мороз по коже.
Он вышел со своей клюкой, пузатый, посмотрел на всех. Это было восхитительно, тогда я поняла, как его любят. Потом сказал очень трогательно: "Последний раз я видел подобное в апреле 1945 года. И сейчас я вижу мой Милан таким, каким помню его тогда. Надеюсь, что мне больше не придется увидеть подобное. Потому что я не хотел бы, чтобы в третий раз в моей жизни мы так праздновали чей-то уход".
Я не очень часто с Эко прогуливаюсь, не собираюсь изображать, будто я его главный друг. Но когда мы видимся и идем в бар, там сразу говорят: "Дайте профессору место, дайте ему пройти". За автографами практически не подходят, потому что это значит нарушать privacy. Человек пришел поесть, а ты к нему с автографом? Этого почти не бывает. Иногда кто-нибудь селфи делает на его фоне или с ним рядом. Конечно, к молодым звездам в Италии, как и везде, отношение довольно-таки фанатичное, но с профессором Эко все очень почтительны.
Новая книга очень кислая, но она интересная в том смысле, что остроумная. И вообще, когда очень ловко ругают кого-нибудь, то людям всегда приятно читать.
Во время встречи в Монтре Владимир Набоков поставил еще одно условие: в ходе встречи ему подадут его любимый сорт виски. Но чтобы не шокировать публику, было решено налить виски в чайник и делать вид, что Набоков пьет чай. И вот во время интервью Пиво время от времени предлагал: «Еще немного чая, господин Набоков?»
Бернар Пиво должен был выполнить еще одну просьбу Владимира Набокова. В студии за ширмой установили переносной туалет, который, как полагал писатель, был ему необходим, учитывая его возрастные проблемы. Условие также было выполнено, но туалет не понадобился.
Полотно "Мбвана Пушкин. Муханзи мукубуа уа Руссия"
1-й рисунок - Арина Родионовна и младенец Пушкин, пьющий с горя из знаменитой Кружки ("Выпьем с горя, где же кружка")
2-й - обучение в Царскосельском лицее (лицейский период творчества)
3-й - период южной ссылки (см. стих-е "К морю"...)
4-й - выступление перед светской публикой вообще (петербургский период)
5-й - восстание на Сенатской площади (Памятник виден, змею давит), 6-й рисунок, надо понимать, казнь декабристов... Русское серце трогается.
7-й - Царь изгоняет Пушкина из столицы, наступает период ссылки в Михайловское.
8-й Болдинская осень, наиболее плодотворный период в творчестве (был создан "Евгений Онегин")
9-й - возможно - женитьба на Наталье Гончаровой (а, возможно - просто бурная жызнь среди светских дам-с)
10-й - - дуэль с Дантесом, сыном французского посланника.
Роман в жанре альтернативной истории, написанный б. французским президентом в 2010 г. и переведенный у нас только что. Он сам приехал к нам рекламировать свою книгу.
Что было бы, если бы Наполеон не засиделся в Москве на месяц с лишним в 1812 г., а буквально через неделю повернул бы назад и триумфально, пленив Кутузова, вернулся бы во Францию, разрешив по дороге все проблемы континентальной Европы. Заканчивается роман сознательным отречением Наполеона, установлением всеобщего мира и устройством в Европе некоего подобия нынешнего Европейского союза. С бытовой, жизненной точки зрения - никакой связи с реальностью, все примитивно-ходульное, а Россия вообще изображена в виде какой-то карикатурной декорации. Ну тупые!! )) Зачем это надо было переводить?? А Центру Ельцина финансировать. И рекламировать по ЦТ.
Правда, хотя книга напечатана мелким шрифтом, зато маленькими главками, поэтому ее удобно и легко читать, да и переведена она очень качественно. И, во-вторых, судя по всему, президент все-таки написал ее сам, а не борзописцы под его именем. Радует, что тираж перевода смехотворный - 1000 экз.
В любом случае, я никогда не стал бы покупать эту книгу, тем более читать ее, но меня, к сожалению, попросили это сделать. ((
Жаль, что я раньше не знал, что турки нанесли такое оскорбление Александру Сергеевичу.Это бы им даром не прошло. Но теперь, даже если я пойду в турецкий район разбираться с этими мудаками - боюсь, они меня не испугаются.Пооскольку, устав пугать немчуру клочковатой боярской бородой, которую я носил последние три месяцы, я вчера побрился.Увы, теперь я недостаточно страшный, и в одиночку у меня против этой турецкой кодлы шансов практически нет никаких.
Шерльок Гольмс, «Пес Баскервілів» и Украинский город Гродно
У каждого из нас есть любимые книжки детства. Как приятно иногда взять с полки первую попавшуюся книгу и открыть её наугад в любом месте. Вновь начинают всплывать детские ощущения, вновь начинаешь переживать за капитана Блада, вновь огорчаешься, когда концессионеры в очередном вспоротом стуле не находят бриллиантов, вновь, вновь, вновь…
Вот и сейчас взял любимого Конан Дойля и наугад открыл "Записки о Шерлоке Холмсе" и вдруг читаю:
« — Ну вот, все мало-помалу выясняется, туман редеет, — сказал Холмс, когда мы снова вышли на станционную платформу к приходу лондонского экспресса. — Скоро я смогу пункт за пунктом воссоздать это преступление — пожалуй, самое сенсационное преступление нашего времени. Криминалисты скажут, что нечто подобное уже было, и, конечно, вспомнят убийство в Гродно, на Украине, в 1866 году и Андерсона из Северной Каролины, но у теперешнего нашего дела есть некоторые совершенно своеобразные черты…»
Что за чёрт, какое Гродно на Украине, да ещё в 1866 году? Посмотрел откуда страница – «Собака Баскервилей» глава XIII.
Но ведь всем известно, что Гродно находится в Белоруссии! Пришлось найти оригинал текста. Как и ожидалось, про Украину ни слова. История о Баскервильском проклятии, написанная Конан Дойлем, печаталась в журнале The Strand Magazinе с 1901 по 1902 годы. Благодаря этому, журнал хорошо раскупался, и читатели с нетерпением ожидали выхода следующего номера. Так вот, в одном из номеров мы читаем следующее (стр.248 правый столбец):
‘Our case becomes rounded off, and difficulty after difficulty thins away in front of us,’ said Holmes as we stood waiting for the arrival of the express from town. ‘I shall soon be in the position of being able to put into a single connected narrative one of the most singular and sensational crimes of modern times. Students of criminology will remember the analogous incidents in Grodno, in Little Russia, in the year ‘66, and of course there are the Anderson murders in North Carolina, but this case possesses some features which are entirely its owt.
Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять Little Russia переводится однозначно как Малороссия. Подлог? Скорее всего, да. Но кто и когда его совершил? Вот тут и начинается ещё один детектив.
Сомнительно, что переводчик Н.Волжина смогла допустить столь примитивную ошибку, хотя в любом современном издании романа "Собака Баскервилей", основанном на её переводе, мы не найдём Малороссии, указана только Украина. Тут, в некотором смысле, заступлюсь за честь дамы, т.к. в издании романа за 1956 год, где Н.Волжина представлена как переводчик.
пишется именно "Малороссия"!
Меня это заинтриговало, и вот что удалось найти: оказывается, "нескладушка" с Little Russia не давала покоя очень многим. На пути строительства нерусской нации этот вопрос решался по-разному. Как вы поняли, сегодня он решается просто - вопреки оригинальному тексту пишется "украина" и все дела.Так в своё время поступал Грушевский, где видел слово "рус" тут же его переделывал на "укр" без всяких объяснений. Не исключено, что Михаил Сергеевич мог выступить консультантом по правильному переводу и этой книги "Пес Баскервілів", изданной в 1917 году на языке, чем-то напоминающим уже современную мову.
В том месте, где Шерлок Холмс вспоминает о преступлении 1866 года в Гродно, не пишется ВООБЩЕ НИЧЕГО!
Вот так всё просто. Обошли стороной неудобный угол. Зато понатыкали других. Признаюсь честно, я не сразу понял о ком идёт речь, когда прочитал имя героя, и не сразу успокоился от смеха, когда понял, кого переводчик имеет в виду. Ну, а вы бы сразу догадались, что Шерльок Гольмс это тот самый сыщик?
Что же нас ждёт, если мова будет и дальше "развиваться" в этом направлении? Смягчённое Л на галичанский манер из-за боязни выглядеть сквернословом не позволяет вслух даже предположить, как бы звучал роман Рафаеля Сабатини "Одиссея капитана Блада".
Интересно, что позже, издатели вынуждены были давать пояснения по этому поводу, видимо, всё же сказывался рост общеобразовательного уровня граждан УССР. В 1937 году в переводе М.Я. Овруцкой выходит книга "Собака Баскервілів"
Здесь мы ещё встречаем Малороссиию, но в сноске читаем обвинение Конан Дойлю в плохом знании истории и географии.
Странное обвинение, если учесть, что для англичанина того времени Россия представлялась как единое целое и внутреннее деление для него было весьма условным, тем более, что Гродно находится не так уж и далеко от Малороссии, судя по Английской карте 1908 года. И никакой Украины, так что писатель В ПРИНЦИПЕ не мог к нэньке адресовать хоть что-либо, пусть и ошибочно.
Таким образом, на примере "свидомой" "эволюции" переводов романа "Собака Баскервилей", где "Little Russia" превратилась в "Украину", можно сделать вывод - кто-то посчитал, что мы все уже СОЗРЕЛИ для безусловного принятия лжи! Но разве это так? Просто привычно проходим мимо, не замечая нестыковок, несоответствий да и просто явной чуши. Наверное, этого уже делать нельзя, уже предел. Ведь сегодня многим понятно, что всё связанное с Украиной, как правило, искусственно притянуто за уши. Всё зыбко и неочевидно. Хотя нет, очевидность тут проступает, если вспомнить о теории «трёх братских народов», навязанную нам большевиками. Потому и ляпы в виде «Гродно из Украины». Потому и запреты на то, что знал ещё Артур Конан Дойль – никакой Украины в 1866 году не было и в помине, а была Малороссия! Именно это советскому, и теперь уже нынешнему, читателю знать было не положено.
Интересно, что в эсперанто-русском параллельном тексте «Собаки Баскервилей» Холмс говорит не об Украине, а всё же о Белоруссии.
В ленте обсуждают.
Не зачем утопил, а зачем эта жуткая и малопонятная история детям в пятом классе. Даже еще до того, как они про крепостничество узнали.
Почему оно прочно в школьной программме с советских времен - понятно, обличение "жизни при царе" во весь рост. Почему так рано - думаю, очень просто, потому что про собачку. Детям будет жалко собачку и они невзлюбят крепостничество. И вообще, про собачек - это детям.
Я в свое время уже на эти грабли наступала. Моя дочь во втором классе как-то утром вдруг вспомнила, что рассказ заданный не прочла. Ну, это для нее типично, ничего страшного, читала она уже быстро, говорю: пока я тебя буду заплетать, прочтешь.
А рассказ оказался "Лев и собачка". Доброго к детям ненасильственного графа Толстого. Ну, вы помните. Там не ту, неправильную собачку лев разорвал, потому что любил правильную. Через пять минут я имела полузаплетенного и безутешно рыдающего ребенка, совершенно непригодного к получению образования. Помянула незлым тихим словом и графа, и программу, и учительницу, и себя, что не посмотрела сразу, что она там читает.
А вы говорите - пятый классс. К нему у детей уже защитная смазка образуется, обильно выделяемая при столкновении с великой русской литературой. В виде хохмочек, шуточек и прочего обесценивания. Поскольку история про Муму - на самом деле очень страшная, то и фольклора защитного про нее особенно много.
Да что там дети - редкий взрослый захотел бы на досуге это перечитать.
И выносит от этого рассказа вовсе не потому, что про собачку. И даже не потому, что про крепостничество.
Я приезжал и случалось, что мы, сидя у него в кабинетe, молчали все утро, просматривая газеты, которых он получал множество. Он говорил: "Давайте газеты читать и выуживать из провинциальной хроники темы для драм и водевилей".
Иногда он вдруг опускал газету, сбрасывал пенсне и принимался тихо и сладко хохотать.
- Что такое вы прочли?
- Самарский купец Бабкин, - хохоча, отвeчал он тонким голосом, - завeщал все свое состояние на памятник Гегелю.
- Вы шутите?
- Ей Богу, нeт. Гегелю.
И ничего смешного. Почему не исполнили завещания? Куда дели бабки Бабкина?
Хайдук не одобряет
Британская библиотека отсканировала и выложила онлайн оригинальную рукопись волшебной истории с иллюстрациями самого Льюиса Кэрролла. На сайте доступна и аудиоверсия книги!
Я помню, как я бегу по коридору нашей холодной квартиры на Мойке, 25, в уборную бегу, открываю дверь – а там женщина в каком-то блестящем платье, и отец, который непонятно откуда выскочил, хватает меня за шиворот, вытаскивает на кухню и в смущении от того, что случилось, говорит: «Ты понимаешь, это великий поэт». А как-то появился в доме очень еврейской внешности человек. Отец тоже меня отозвал и сказал: «Запомни, это великий артист». И мне это так немножко поднадоело – все были великие. Но женщина, которую я застал в уборной, была Анна Ахматова, действительно великий поэт. Человек, который «великий артист», это был Райкин, действительно великий артист. Другой, тоже великий артист, оказался Николаем Черкасовым. Так что я в детстве был окружен великими...
Хейфиц должен был снимать картину «Советская Мордовия». Он делал все для того, чтобы фильм понравился Сталину. То есть за группой ехали два грузовика с костюмами – для трактористов, которые пашут на фоне красивого пейзажа. Тракториста быстро переодевали, надевали галстук, военные ордена, и он пахал дальше. Или меняли пейзаж – для нужного эффекта. Хейфиц говорил, что в Мордовии не было никакой промышленности, и поэтому они в какую-то соседнюю республику ездили – снимать трубы заводов, где кто-то что-то кует. Старались. Но все равно Сталину картина не понравилась. И Хейфиц с двумя маленькими детьми оказался вне жизни на какое-то время. И он жил у нас в бане.
