В результате, он обладал пониманием наверно лучшим в ХХ веке
Каким нахрен ещё "пониманием"?
То что он ничего не понимает, а лишь шаблонно накидывает в динамике фигуры доказали все более-менее приличные счётчики того времени.
Здоровый Таль выдрал бы нонешнего Карлсена в одну кассу
а не хотящий всё время пожрать и поспать и не ленивый Карлсен дал бы 10 здоровым талям сеанс одновременной игры и выиграл бы 10-0
Я Вас уверяю, что чистоте нравов среда эта ничем не отличается от большинства других мест. Это я Вам говорю, как папа у которого дите занималось примерно в 5ти разных балетных школах.
Ну вот мы и узнали, почему РР так взъелся на Григория из-за балета, а то я уж было подумал что он и правда защищает эту старую блядь Плисецкую
Здоровый Таль выдрал бы нонешнего Карлсена в одну кассу
Ну вам, крамникофилам только и осталось, что надеяться на Таля
У нас крамникофилов нет
Есть только карлсенофилы и крамникофобы
Это Вам так кажется.
А в реальности всё наоборот.
Никогда никаких карлсенофилов ни на одном форуме не встречал, зато полчища безумных фанатов Крамника там пасутся ещё с начала нулевых...
в этом году было только два серьезных претендента на матч с Алехиным - Ботвинник и Бондаревский. После же победы Бондаревского на чемпионате по справедливости остался только один претендент - Бондаревский. Но тут вмешался Патриарх... На самом деле шансов на матч с Алехиным у Бондаревского в этот момент не было никаких:
ну кое-какие конечно были ( как и у Левенфиша попасть в АВРО) примерно 1,5-2% навскидку...
Мы составили команду, исходя из нашей реальной силы на тот момент. И Керес, выигравший два чемпионата СССР подряд, конечно, имел право возглавить команду.
Мне казалось, что в те времена все важные вопросы в шахматах, тем более связанные с престижем советского государства, решали партийные верхи. Поэтому, читая протокол, я был шокирован «разгулом демократии» при обсуждении кандидатуры чемпиона мира. Выходит, шахматная элита не была совсем уж безгласной и при случае могла настоять на своем. Особенно когда чуяла для себя опасность. Помните признание Бронштейна: «Да, боялись неприятностей в случае неудачи. Что если мы не выиграем золотые медали, это будет катастрофа»? Я считал эти слова ключом к пониманию «бунта на корабле».
Ровно семьдесят лет назад началась советская эпоха в шахматах: выиграв матч-турнир на мировое первенство (май 1948), чемпионом стал Михаил Моисеевич Ботвинник. Хотя Ботвинник лидировал от начала и до конца соревнования, руководители советского государства (на самом высоком уровне!) нервничали и спрашивали у будущего чемпиона мира, не нуждается ли он в «дополнительной поддержке».
Официально победа Ботвинника стала фактом 17 мая, и «Правда» посвятила итогам матч-турнира первую полосу. Но и другие газеты не прошли мимо события, которого все ожидали и к которому готовились загодя.
Только этим можно объяснить «ляп» «Крестьянской правды» от 16 апреля 1948 года. Пожелтевший и почти рассыпавшийся экземпляр этой газеты презентовал автору совсем недавно в Беер-Шеве Яков Исаевич Нейштадт, семьдесят лет хранивший её в своём архиве.
Материалы для взрослых
Страницы, которые вы собираетесь смотреть, могут содержать материалы для взрослых, которые могут оказаться неприемлемы для детей. Чтобы продолжить, вы должны подтвердить, что вам уже исполнилось 18 лет.
не, не пойду, опять порнуха какая-нибудь вылезет...
Познакомились Михаил Ботвинник и Гаянэ Ананова в 1934 году Ленинграде, случайно на дне рождении балерины Валентины Лопухиной, куда шахматист был приглашен своим приятелем. Как признавался сам Ботвинник, это была любовь с первого взгляда.
Гаянэ Ананова была дочерью директора Ленинградского политехнического института Давида Ананова (предки Анановых перебрались в Россию, спасаясь от Геноцида армян в Османской империи). Девочка с шести лет занималась балетом. На момент знакомства с будущим супругом Гаянэ была солисткой Мариинского театра. Ботвинник и Ананова поженились спустя год после знакомства: ему тогда было 24, ей 21.
Историю знакомства, совместной жизни и поддержки, оказываемой женой, Ботвинник описывал в своих мемуарах, с трепетом рассказывая о моментах, которые остались за кулисами его славы и выступлений в качестве одного из лучших в мире шахматистов.
«Пригласил ее в Александринку (Александринский театр – прим.ред.), на «Свадьбу Кречинского», гуляли в фойе, даже женщины открыто восхищались красотой моей спутницы: от нее исходило очарование, лишь потом я понял что Ганночка обладала способностью делать людей добрее, и я этого не избежал, стал под ее влиянием много добрее к людям. Так появилась у меня жена: жгучая брюнетка с черными-пречёрными глазами, стройная и изящная. И стали мы жить втроем: моя мама (характер у нее был пресквернейший, об этом я сразу предупредил свою невесту, как и о том, что буду лысым), Ганночка и я. Но жена моя тут же добилась того, что раньше удавалось далеко не всем: свекровь горячо ее полюбила», — писал Ботвинник.
Союз Михаила Ботвинника и Гаянэ Анановой был уникален тем, что супруги практически никогда не расставались. В свое время Ботвиннику удалось добиться от Орджоникидзе разрешения на поездку на заграничные турниры с супругой: такая привилегия считалась большой редкостью. «С женой я играю лучше», — говорил первый советский чемпион мира по шахматам.
Военные годы супруги провели в Перми, куда эвакуировали театр Анановой. Ботвинник на фронт не был взят из-за проблем со зрением. Жили супруги в театральном общежитии, тогда же у них родилась единственная дочь – Ольга. По возвращению в Ленинград семья жила на собственной даче.
Гаянэ Ананова скончалась в 1987 году. Шахматный король ушел из жизни спустя 7 лет. По словам близких, Ботвинник очень много времени проводил у могилы жены. Супруги похоронены рядом на Новодевичьем кладбище в Москве.
xaxam.livejournal.com/1393633.html?thread=47323105#t47323105
"Году в 83-м я интервьюировался на работу к М.Ботвиннику в НИИ Электро- чего-то там (оптимизировать подачу энергии на какие-то заводы и, прикрываясь этим, писать шахматную программу). В результате 3-х дневного (!!!) интервью-марафона, я отказался. Основной причиной было нескрываемо-пренебрежительное отношение Ботвинника к своим сотрудникам, которых он попеременно называл идиотами или кретинами. У него вообще все люди делились на эти 2 категории. Узнав о моем отказе, Ботвинник сказал своим сотрудникам: "Этот идиот отказался". Я был почти что счастлив. До этого в разговорах со мной к числу идиотов Ботвинник причислил Колмогорова, Каспарова и Полугаевского. Кретинами же у него были директор его НИИ с секретаршей и Карпов. Мне показалось, что я попал в хорошую компанию"
от нее исходило очарование, лишь потом я понял что Ганночка обладала способностью делать людей добрее, и я этого не избежал, стал под ее влиянием много добрее к людям
Даже страшно представить, каким был бы Ботвинник без своей жены если она сделала его "много добрее к людям"
Известно, что Ботвинник всегда настраивал себя на вражду к противнику. И для ссоры использовал переговоры о предстоящем матче. Зная это, тренер Таля Кобленц дал своему подопечному указание соглашаться со всем, что предлагает Ботвинник.
Так и произошло. Таль согласился даже с тем, что при откладывании ход следует записывать на двух бланках и класть в два конверта ("А вдруг судья потеряет конверт? Что тогда?" - Ботвинник). Короче, поссориться Ботвиннику не удалось. Но он не пал духом.
— Этот Таль вполне милый человек. Но дядя у него - такая сволочь! - сказал патриарх.
Когда Ботвинник с Петросяном встретились для подписания соглашения о матче, Ботвинник спросил: «А кто будет вашим секундантом?» На что Петросян наивно ответил : «Болеславский». А надо было сказать – если вы не возражаете, Болеславский. Тут Ботвинник возмутился: «Как, со мной предварительно не согласовали!» И поссорился.
Потом начался матч. Первую партию Ботвинник, как известно, выиграл. Остановив часы, Петросян протянул руку. В ответ Ботвинник демонстративно убрал руки за спину. После этого на протяжении всего матча рук друг другу они не пожимали. Когда в последней партии Ботвинник предложил ничью, фиксирующую победу Петросяна в матче, Тигран Вартанович на радостях в знак согласия снова протянул ему руку. И снова рука повисла в воздухе.
Был в матче и ещё один конфликт, связанный с доигрыванием пятой партии. Петросян записал выигрывающий ход (Крf7) не полной, а краткой нотацией, и к тому же семерку он писал немного похоже на восьмёрку. Главный судья Штальберг вскрыл конверт, достал бланк, и передвинул короля не на то поле. После возражений Петросяна ход Кр f7 всё же был сделан. Ботвинник, как он сам пишет, потребовал фотокопию бланка, и убедившись в том, что определение записанного, хотя и неаккуратно, хода, было произведено правильно, сказал Штальбергу, чтобы тот сделал Петросяну замечание.
И вот, перед началом очередной партии матча (кажется, восьмой, поскольку история с фотокопией длилась достаточно долго), Штальберг, подойдя к столику, чтобы пустить часы и глядя в пространство между партнерами, говорит: «Записывайте, пожалуйста, ходы аккуратнее!» Ботвинник вскакивает: «Как, вы МНЕ делаете замечание! Я сегодня играть не буду!» И ушёл за сцену. В зале публика сидит. Чуть не час его уговаривали.
Как известно, в 1965 году Ботвинник имел право играть в претендентской восьмерке, но правом этим не воспользовался. Причем о своем отказе он не сообщал до последнего. Наконец наступил крайний срок, тот день, когда Ботвинник еще мог дать телеграмму президенту ФИДЕ о согласии играть. Андрэ Арнольдович Лилиенталь, который тогда вёл шахматный отдел в "Комсомолке", звонит Ботвиннику (а знакомы они были с 1934-го года, турнир в Гастингсе):
— Михаил Моисеевич, для читателей нашей газеты, пожалуйста, пару слов о причинах вашего отказа!
— Срок не истек, - отрезал Ботвинник, - до двенадцати ночи еще много времени, я могу и согласиться!
И повесил трубку. А наутро передал в газеты свое заявление об отказе играть
Неужели Григорий отчаялся? 
