И это не наши вымыслы, а свидетельства современников Ботвинника, знавших его очень хорошо. Ни о каких доносах речь и не шла. По доносам тогда расстреливали в считанные месяцы. Все говорят использовал админ. ресурс. Никто и он сам не отрицает.

не решится обвинять меня в подлости за звонок в ЦК с протестом по поводу непродажи билетов на Межзональный турнир, или Солженицына за "Письмо к вождям", или Ермольеву за письма в защиту мужей

я бы вычеркнул Солженицына...
до сих пор помню, как нас пичкали его зловонным "литературным" дерьмом в школе

По большму сердцу нашего дорогого друга тяжело ударило моё обьективное мнение о великом Гарри

А вот мне очень понравился "В круге первом"... Наверно потому, что я в школе это не проходил

Мне было всего шесть лет, когда проходил матч-турнир на первенство мира, — рассказала «ФАКТАМ» дочь Ботвинника Ольга Михайловна. — Играли сначала в Голландии, а затем в Москве с марта по май 1948 года, и я хорошо помню путешествие на поезде в Гаагу и обратно. Мне еще очень нравился конкурент отца — Василий Смыслов: такой огненно-рыжий, молодой, красивый.

Призы, которые Михаил Моисеевич получал, по сравнению с сегодняшними гонорарами — просто копейки, — посетовал внук чемпиона мира Георгий Андреевич. — Он был очень ответственным человеком и всю жизнь помогал вдове своего брата, погибшего в первые месяцы войны, и сводной сестре. Постоянно посылал им деньги в Ленинград. Всегда привозил подарки из-за границы семье и сотрудникам своей научной лаборатории. В 1935 году Орджоникидзе подарил ему машину. Тогда мало кто имел легковой автомобиль. Дедушка был за рулем до самой войны, а потом у него резко ухудшилось зрение. В 1957 году ему дали возможность вне очереди приобрести «Победу», в 1963-м — «Мерседес», а в 1978-м немецкая федерация подарила ему еще один, который был на ходу пятнадцать лет.

Да, отец строго относился к себе и своим близким, — вспоминает Ольга Михайловна. — Меня это обижало, но сейчас я понимаю, что он был прав. Институтскую стипендию в тридцать рублей я не получала, в то время ее давали только ребятам из семей с низкими доходами, независимо от успехов в учебе. Отец выдавал мне двадцать рублей в месяц на пропитание и еще семь — на проездной. Жили мы, по теперешним понятиям, очень скромно. Папа с мамой, бабушка и няня занимали двухкомнатную квартиру. За единственным обеденным столом отец занимался шахматами, а потом я делала уроки. Во время матча за звание чемпиона мира с Давидом Бронштейном в 1951 году отец, чтобы нас ночью не тревожить, анализировал отложенные партии в ванной. Доску он ставил на корзину для белья.

Победителю матча полагалось тогда 20 тысяч дореформенных рублей, а проигравшему — 12 тысяч. Отцу выделили участок у Москвы-реки. На постройку дачи призовых не хватило, тогда он одолжил денег у маминых братьев и построил дом по собственным чертежам. Будучи доктором технических наук, он всю домашнюю работу выполнял сам. Сантехнику тоже чинил своими руками. Однажды произошла такая вот история. По соседству с нами поселился помощник Брежнева Александров-Агентов. Увидев, что человек в старом спортивном костюме залез в колодец и что-то там ремонтирует, Александров-Агентов небрежно обратился к нему: «Когда закончите, зайдите, пожалуйста, ко мне». Отец зашел. И они подружились, потом вместе гуляли.

Как складывались отношения Ботвинника с властью?
- Отец очень уважал Сталина. Про Иосифа Виссарионович, упаси Бог, ничего плохого в доме говорить было нельзя во все времена. Других советских лидеров он не боялся.

«Сталина не видел, с Поскребышевым, помощником его, по телефону разговаривал. Сталин укреплял государство, и, хотя люди жили бедно, большинство его поддерживало. Я не очень верю в десятки миллионов жертв. Лагеря были, конечно, но многие оттуда возвращались, и друзья мои тоже вернулись. Хотя Сталин ловко камуфлировал свои злодейства. Впервые я почувствовал, что это брехня, в 1952 году, когда объявили о процессе врачей. В 43-м написал письмо Молотову, что теряю свою шахматную квалификацию. Вот он и начертал резолюцию: «Надо обязательно сохранить товарищу Ботвиннику боеспособность по шахматам и обеспечить должное время для дальнейшего совершенствования». Хрущева видел однажды на приеме. Помню, идет, живот у него был огромный, фотографы кричат ему: «Фотографию, Никита Сергеевич!» А он говорит: «А где же?» Тут Брежнев, он рядом с ним шел, опустился на землю, подставил колено, вот Хрущев на него и сел. Фотография такая действительно есть. Брежнев мне в 1961 году орден вручал. Говорил очень тепло и вообще мне понравился, это он потом больной стал». (Из воспоминаний Михаила Ботвинника. )

Каспаров и Карпов перестали играть в полную силу. Почему — не знаю. Может быть, в сочетании «деньги — шахматы» деньги стали более важны?.. Как Каспаров компьютеру проиграл? Компьютер играл бесцветно, Каспаров — просто жутко. Но я это еще перед матчем с машиной понял, когда мама Каспарова со мной говорила, что деньги для них — это все. С кем из них я хотел бы остаться на необитаемом острове? У меня сейчас достаточно хорошие отношения с Карповым. Но если бы я мог выбирать между Карповым времен его чемпионства и Каспаровым — его чемпионства, то предпочел бы остаться в одиночестве». (Из воспоминаний Михаила Ботвинника. )

Об чем я и говорил, призы тогда были смешные

Умирал он мужественно, при ясном уме и твердой памяти. Почувствовав приближение конца, отдал распоряжения насчет своих похорон. Сказал, чтобы речей не было, и шахматистов, ему неприятных, тоже. Люди от Каспарова просились, но я не пустила — сказала, что отец не велел.

А советские и их не видели

Ваше мнение о ГК не более ценно чем мое о Гауссе

Вы надеюсь согласны, что в подсказке задача решена верно

Не простил Гаррека.

Если убрать эпитет, я бы сказал что неверно

А обращать внимание на совков и придурков ...

А некоторые бессовестные люди(увы, и я был в их числе - каюсь, каюсь, каюсь) - клевещут, что балет - сплошное блядство

Судя по всему положительная карма вас тяготит, ув.РР. Скатываетесь на пошлость.

Трудно не обращать внимание, когда их агрессивность лезет со всех щелей