Пиррон и Камень Филидора (Семнадцать мгновений осени)
Слободка.Утро.
Этим утром Пепе страдал. Старые запасы живительной массандры внезапно закончились вчерашним приходом страстного Волопассофа и оздоровить в бурной ночи измученный организм было решительно нечем. Коварно же злобствующий Центр упорно отказывался перевести аванс за апрель следующего года. Великая грусть упала на прозрачные и теплые глаза агента.
Сомнения в своей жизни окутали его, а смысл ея стал медленно растворяться в лучах восходящего солнца. И тогда включилась встроенная кураторами в мозг аварийная нейросеть....
...Пепе нашел слободской справочник...
Слободка.Утро.
Пиррон любил этот утренний час, когда гранитный парапет фонтана еще не нагрелся под осенним солнцем, а листья неторопливо слетали с окрестных деревьев, покрывая веселым желтым ковром недавно переложенную новым мэром плитку.
Рядом плескалась холодная вкусная вода; вчерашний бодун медленно отступал и оставалась лишь великосветская потребность нанести визит Еноту. Философ пошевелил голой ногой и опустил ее в фонтан; впереди были полчаса пробуждающей медитации и ментального освоения космоса.
Но это утро оказалось испорчено. На площади, обычно пустой, начали собираться странные люди в тюбетейках и собирать ярмарочные палатки. Пиррон досадливо поморщился и, сунув под мышку сандалии, поплелся за пивом к Светлейшему.
Слободка.День.
- А Вас, штирлиц, я папрашу остаться, - суровым голосом сказал Енот.
Пепе застыл над пустыми бутылками Шато Форос, ранее умыкнутыми через терпеливо выкопанную у задней стены сарая дыру .
Пиррон, сидящий в кресле-качалке с бутылкой холодного бельгийского пива, снисходительно ухмыльнулся. После продажи Еноту золотого бобра Чича, у него был в шинке практически неограниченный кредит.
Енот достал табличку с е-рейтингами и вписал туда агента Пепе с отрицательным сальдо. И тогда злостный прислужник вражеских капиталистов явно ощутил беспокойную преданность трудящихся масс.
- Чтоб к обеду принес, - сказал Енот и захлопнул кондуит.
Слободка.День.
После завтрака площадь была забита всеми окрестными обывателями, которые вопили, кричали и толкались аки гастарбайтеры. Экс-мэр Вилен Виленович вопил, кричал и толкался около большого зеленого шатра, где хозяйствовал кривой носатый блондинчик-альбинос в большой волосатой манишке.
- Вай, сматри, какие бусы, - кричал азиат, - я расскажу тыбэ их исторыя. Вай, сматри, какой зеленый шахматы, я научу тыбя в них играть.
Вилен Виленович презрительно посмотрел на блондинчика и отыскал взглядом на столе большой зеленый камень в форме додекаэдра. Камень ему вдруг очень понравился.
- Барыги и читеры должны быть наказаны, - тихо сказал отставной ефрейтор, - искусство принадлежит народу. Коммунизм победит!
И, незаметно сунув камень в карман, Вилен Виленович исчез в бурлящей толпе.
Слободка.День.
Вилен Виленович уверенно вошел в городской шахматный клуб и записался в каспаровчесссуперблицтурнир. Первую партию ему выпало играть с известным гроссмейстером Хоббитовым.
Партию ефрейтор начал нестандартно, ходом ф-три. Хоббитов подозрительно посмотрел на Вилена Виленовича и задумался на сорок секунд. Е-пять, наконец ответил гроссмейстер и переключил обратно часы.
Ж-четыре, немедленно ответил Вилен Виленович.
Хоббитов пошевелил ушами и задумался еще на двадцать шесть секунд. После такого сложного раздумья он, наконец, медленно и неуверенно поставил наконец ферзя с дэ-восемь на аш-четыре.
- Вам мат, гражданин, - сказал гроссмейстер.
Вилен Виленович брезгливо посмотрел на Хоббитова и мгновенно переставил со стуком пешку аш-два на два поля, сбивая наглого ферзя.
- Хрен тебе, - ехидно сказал Виленович, - Филидора не читал, дурачок? Пешки - душа шахматной партии!
Грозная фаланга пешек теперь доминировала на королевском фланге.
- Но п-позвольте, - припухший от волнения Хоббитов начал заикаться и поправлять пенсне, - как же так? Пешки так не ходят…
- Совсем дебил? - грозно сказал Вилен Виленович, - может и е-два-е-четыре теперь нельзя ходить?
Для убедительности ефрейтор взял своего ферзя и заехал гроссмейстеру между глаз.
Главный судья маэстро Фуеев зафиксировал нокаут.
Норвегия. Фьорды.
Маленький мальчик сидел на берегу холодного северного моря и ловил рыбу. Тусклое северное солнце едва пробивалось сквозь норвежское серое небо….
Слободка. Файф о клок.
Пепе ясно ощущал радость жизни, а также необходимость увеличить свой е-рейтинг для поддержания благосостояния общепролетарских масс. Для этого он решил преодолеть стеснение своего сознания и устремился ловить пляжных болванов в шахматном клубе, как подсказывала его нейросеть пробуждающемуся пониманию и интуиции.
Интуиция же ему подсказала ловко подставить подножку Вилену Виленовичу, спускающемуся по главной лестнице с карманами, набитыми призами элитного турнира. Отставной ефрейтор покатился вниз, разбрасывая свои накопления, аки сеятель. Пепе ловко ухватил пачку карбованцев и внезапно выкатившийся странный зеленый камень, а затем бросился наутек.
Сверху прибежал очнувшийся от доведения до печали гроссмейстер Хоббитов и с наслаждением надавал Вилену Виленовичу тумаков.
- Интеллигенция спускается в массу, - веско сформулировал старый мастер Фуеев и немедленно выпил.
Слободка. Файф о клок.
Пепе закупил авоську массандры у Владимировича и с наслаждением разместился в городском парке. Смысл жизни начал свое выздоровление… Появилось даже шахматное либидо к женскому международному мастеру из соседней слободки. В близком будущем ожидалось приобретение е-рейтинга 2000, трех ящиков крымского хереса и десертного краснодарского портвейна. В небе Знак Таммуза явно побеждал мерзкий холодный знак Рыбы Эа...
Слободка. Файф о клок.
Енот отложил подзорную трубу, подернул левой бровью и добавил к е-рейтингу американского шпиона 200 пунктов. Потом позвонил куда надо.
Слободка. Вечер.
- Я из пролетариата, - вопил в черную пустоту агент ЦРУ.
Пустота загадочно молчала аки Чапаев и светила в глаза большой желтой лампой с силой грустного пролетарского сияния в белых одеждах...
Прапорщик КГБ Гранитный долго вертел в руках изъятые у гражданина вещественные доказательства и наконец решил не звонить руководству.
Долгота и широта времени окатила агента ЦРУ своим восхищением.
Норвегия. Фьорды.
Маленький мальчик сидел на берегу холодного северного моря и ловил рыбу. Солнце уже взошло высоко, а мальчик все читал и читал учебник высиживателей яиц тюленей.
Слободка. Вечер.
Маэстро Волопассофф записал в пулю последний выигранный мизер и подвел итоги.
- Пятьсот карбованців, панове, прошу внести в кассу.
Прапорщик Гранитный мелко затрясся и выложил на стол зеленый камень.
- Камень старинный, цены немалой, - сказал прапорщик довольно, - извольте принять.
- Може тобі за нього талони ще на посилене харчування? - заорал Волопассофф, - Ти шо мені паскуда сунеш?
И врезал прапорщику канделябром.
- Дык я у шпиона его намедни взял, дорогой камень, - заплакал Гранитный, - американский, небось.
Волопассоф хмыкнул, положил камень в карман и вычеркнул три сотни со счета прапорщика.
- Иди, дальше работай, хмырь наш безопасный. Неси людям добро.
Прапорщик благодарно взвизгнул и исчез, а Волопассофф вдруг возымел неистребимое желание пойти в шахматный клуб.
Слободка. Вечер.
Енот вывел закованного в кандалы Пепе из участка и строго вопросил:
- Ну, и кто тут элита?
- Тот, у кого есть е-рейтинг, - бодро отрапортовал агент ЦРУ
- То-то, - сказал шинкарь, - а кто есть Владимирович?
- Враг народа и классовый излишек без е-рейтинга, - заученно выпалил Пепе.
- Вот. - Енот наставительно поднял палец к небу и исчез в ночи.
- А я? - пронзительно завопил Пепе, гремя кандалами. Но ответа уже не было.
Слободка. Ночь.
На главной площади Волопассоф воззавидовал покою счастья и философского бытия Вселенной. Пиррон же был совершенно пьян и испытывал расширение сознания с вдохновением.
- Мы будем играть в шахматы, - Волопассоф немедленно выпил, друзья обнялись и направились в шахматный клуб.
И тогда Знак Таммуза, благоволивший агенту масонов Запада, ушел за горизонт… На смену его пришел Знак Зеркала, знак великих мастеров...
Слободка. Ночь.
...Пиррон тихо спал в углу вестибюля, пока счастливый Маэстро с особым усердием драл гроссмейстера Шпикова по три марки партия…
Слободка. Ночь.
ТрактирЪ Владимировича воссиял… Цыгане вели на цепи маэстро Фуеева, Пиррон декламировал свою новую поэму, а Волопассоф размахивал умыкнутой в соседнем шалмане картиной “Арт посылает Карякина на бой с Фишером” пера старца Григория…
- Возьми, друг Пиррон, - провозгласил Волопассоф и ухнул философу в жилетный карман загадочный зеленый камень. - Это приносит удачу.
Затем Маэстро обнял ближайшую шлюху, дал пинка приблудившемуся гроссмейстеру Хоббитову и немедленно выпил.
Слободка. Ночь.
Пиррон уселся на ступенях трактира и задумчиво впал в медитацию…
- Еноту что ли дать последнюю надежду… Иль вновь пойти играть… Океев… Бедный Йорик… Что наша жизнь… Терпение без страсти… И страсть без понимания глубин, которая нас губит и возносит... к вершинам, недостойным боле нас… Фортуна завершила круг и мы не властны боле...
Да что нам эти деньги… Нет покоя... Да будет так… Нет повести печальней...
Пиррон широко размахнулся и забросил камень в темные воды слободского канала Грибоедова. Воды тихо сомкнулись и понесли… Затем философ вошел внутрь и отобрал кружку венского у Волопассофа.
...Счастливый норвежский мальчик выполз уносил с собой зеленый камень в форме додекаэдра и последние знания о яйцах тюленей медленно уплывали из его сознания…
За его спиной медленно вырастал пропеллер...
Когда красавица Каисса
Нисходит к нам тропой любви,
Останки пропитого приза
Хранит полупустой графин,
Мелькают фонари, каналы,
За горизонтом ждет Вальгалла,
Ночной экспресс и ресторан,
Трактиры, шлюхи и канкан.
Пепе хотел быть шахматистом,
Он с детства шахматистом был,
Лежала дума в сердце мглистом,
Сидел пониже буйный пыл,
Стояло выше чувство веры
В великий путь миссионера,
Сектанта древнего Пути
И культа Двух и Девяти.
Он танцевал фокстрот и танго...
Но нам не все принадлежит,
Не мог он пата от цугцванга,
Как мы ни бились, отличить.
Он был известный русофоб,
Смотрел на все в калейдоскоп,
И верил страстно в железяки
С упорством цадика-маньяка.
Мы все учились понемногу,
В отличье от адепта Зла,
Он посещал лишь синагогу,
В него проникла Каббала
И ересь рейтинга Саббата,
Незамерзающая вата,
Горящий в небе Третий Рим
И, наконец, Швират Келим.
Всходило новое светило,
Вставал над миром Машиах,
Крутились бхавачакрой числа
На бриллиантовых мозгах.
Портвейна крымского бодун
Ему стал сладок и приятен,
На солнце не осталось пятен
И наступил ему тиккун.
Пепе допил последнюю рюмку нешмурдячной массандры и задумался. Денег по-прежнему не было, Центр молчал, а последний путч провалился. Жизненная масса бурлила на вечернем бульваре, но агента тщательно обтекала. Пепе не спасали ни черный кожаный плащ, ни очки терминатора, ни медаль ворошиловского стрелка. Вся слободка знала, что он тайный агент ЦРУ и давать деньги не хотела. К близко подошедшим зевакам Пепе обычно сразу подбегал с воплями “дай миллион” и ловко шарил по карманам, а это никому не нравилось.
В наступившей печали Пепе забрался под забор Крестовского заповедника и заунывно затянул старинный реднековский романс:
- Где Вы теперь, ничтожная фашистка, кто Вам целует пальцы поутру…
Потом закутался в золотые листья уходящей осени и уснул.
В этой позе его и нашел пронырливый Доцент. Пепе немедленно проснулся, но как только начал стандартное:
- Вы были в Киеве? Нет, Вы поезжайте в Киев…, - как Доцент его неожиданно прервал.
- Тссс. Таки хочу помочь. Пятой колонной хочу быть я, - прошептал Доцент.
Пепе перевернулся и выразил искреннюю заинтересованность коллектива.
- Профессора Га вот изобретение. Выполняет желания Оно. - сказал Доцент, - я хочу его передать в руки единственной прогрессивной страны, в которой индекс Хирша есть.
- Это есть очень правильно, - сказал агент тоже шепотом. - Мы сделаем тут культурную революцию, а всем москалям сделаем обрезание.
Доцент поковырялся в карманах и достал небольшой флакон с загадочной жидкостью синего цвета.
- Это результат облучения генетического материала макака суматранского волновым геномом. Нужно выпить двадцать грамм и загадать желание…
Агент немедленно схватил флакон, отхлебнул и громко заорал:
- Хочу быть повелителем мира!
Но ничего не случилось.
- Многого не знаем мы, - задумчиво сказал Доцент, - но выполняет только случайные желания Оно. И не такие глобальные.
Тогда агент глотнул еще и провозгласил:
- Хочу, чтобы кабак У Владимировича разрушился!
Немедленно из кабака вылетело тело Магистра Наблюдателя и сломало крыльцо. Где-то далеко, в шахматном клубе, аналогичный маневр совершил гроссмейстер Хоббитов, но этого агент уже не узнал.
- Еще яма Шредингера с квантовой запутанностью здесь, переходы по квантовым уровням существуют. - сказал Доцент. - Сложно это для понимания.
И убежал, высоко подкидывая толстые ляжки.
Пепе уселся, достал из кармана запасной гамбургер и стал думать с энергией большевика-вредителя на троцкистском съезде...
...К полудню Пепе поселила великая мысль. Он нарисовал пентаграмму, выпил очередные двадцать грамм из профессорского пузырька и возгласил:
- Встану я, не благословясь, пойду не перекрестясь. Приди ко мне, царь и князь черный.
И перед ним вырос демон. В строгой тройке поверх голого волосатого тела.
- Ну что тебе, пративный, - завыл он жалобно. - Доколе?
- Хочу пирожного, - капризно сказал агент, - хочу мороженого…
- Погоди, - сказал демон, - Я этого не умею, я лишь демон Максвелла.
Пепе надолго задумался, вспоминая, кто такой Максвелл, и махнул рукой:
- Ну тащи, что там у тебя есть. Массандра есть?
- Это есть, - сказал демон, и перед Пепе появилась замотанная в паутину бутылка без этикетки.
- Как? - заорал негодующий агент, - как я буду пить вино без этикетки?
Демон ухмыльнулся и на бутылке появилась этикетка с надписью Энтропия Каберне 1924.
Пепе издал счастливый вопль и немедленно вылакал всю бутылку из горла.
Доцент сидел в пивной на площади и подсчитывал будущие дивиденды от помощи загранице. Он открыл планшет с банковским приложением и стал терпеливо ждать прихода. Сумма получалась большая, должно было хватить на новую порцию клопов для опытов. Сама собой полилась песня…
Шаланды с долларами часто
Доцент в Одессу привозил…
- А почему массандра есть, а пирожных нет, - вдруг посетила мысль агента. - Отвечай, лишенец.
- Ты где учился? - спросил демон. - В ЦПШ или в Гарварде? Энтропические субстанции поляризуются вдоль ротора дивергенции, образуя тензор Риччи. Лопай лучше массандру, пока есть.
И Пепе быстро заглотил вторую бутылку.
Доцент отхлебнул пива, но вкуса никакого не ощутил. Смутные мысли наступили на извилины его мозга. Солнце уже почти упало в закат, но деньги на планшете не появлялись. Нехотя расплатившись, Доцент поковылял к агенту.
Неожиданно он застал в кустах совершенно пьяного Пепе, а рядом стояли два демона.
- Как это может быть? - ахнул Доцент и присел в позе пацака на планете Плюк.
- У меня массандра кончилась, - сказал демон в тройке. - Так этот придурок вызвал второго.
- Ну и хорошо, - сказал второй демон в панаме и шортах. - Внизу все равно скучно. А здесь можно отдохнуть. Только денег нет, хоть массандру продавай.
- Есть, есть деньги, - заверещал Доцент, показывая пальцем на Пепе, - вот он мне много-много должен от ЦРУ и Госдепа. Я дам вам двадцать процентов.
- Это грабеж среди бела дня. - сказали демоны. - Может тебе еще и ключ от квартиры, где деньги лежат?
Демон в тройке достал из жилетного кармана воблу и постучал ей по лысине Доцента. Потом деловито почистил.
- Шестьдесят процентов и харчи, - твердо заключил демон в панаме. - Иначе мы не работаем.
Доцент печально вздохнул и подписал протянутую бумагу.
- Ну вот и славно, трам-пам-пам, - захихикал троечный демон.
Зелененькие деньги с портретами президентов быстро зашелестели на аккаунте, а перед демонами возник барный столик и два гигантских бургера.
- Все, вали отсюда, противный, - демон погрузил зубы в бутерброд и громко зачавкал.
Доцент отбежал в сторону и внимательно изучил наличие. Точнее, наличие отсутствия. Деньги регулярно появлялись и тут же исчезали в неизвестном направлении, как в мультфильме Вовка в тридевятом царстве. Доцент издал истошный вопль и побежал обратно.
- Это что такое, - завизжал он истерически, - где деньги?
- Дорогуша, какие деньги? Вы, кажется, спросили про какие-то деньги? - демон доел бургер и рыгнул. - Деньги направлены в фонд поддержки соседской Хохляндии согласно договору.
Панама помахала бумажкой.
- Ты что, против поддержки Украины?
И Доцент безутешно заплакал.
Тут внезапно поднял голову Пепе и простонал:
- Еще массандры…
И тогда из-под земли появился третий демон с канделябром…
