www.veinik.by/
Российская империя
То, что процесс изготовления цветной фотографии в начале ХХ века был сложным и многоступенчатым, совсем не смущало российских фотохудожников. Скорее наоборот. Творческое вмешательство в этот процесс на любой из стадий открывало широкие возможности для художественного самовыражения. Кроме того, с каждым годом усилиями химиков и оптиков возрастало и качество фоторабот. Появились анастигматы, рисующие изображение с необычайной резкостью, фотометры, точно определяющие время экспозиции, ортохроматические пластинки, безошибочно «берущие» цветовые соотношения, разнообразные позитивные бумаги, позволяющие передать необычайное богатство деталей.
Параллельно с этим шел и обратный процесс, когда фотохудожники как бы боролись с техническими достижениями. Оптически совершенные объективы они заменяли крошечным отверстием (так называемым «стенопом»). Для получения мягкого рисунка пользовались некоррегированной линзой или моноклем, а то и просто наносили слой вазелина на оптику. Смело печатали на бумаге, хромированной гуммиарабиком, примешивали краски, и даже прибегали к различным комбинациям «масляной» печати. Словом, самовыражались, как могли. Причем когда дело от эксклюзива доходило до тиража, то к их услугам в одной только северной столице был не один десяток «художественных фотоцинкографий». Самая же «продвинутая» из них находилась на Большой Подьяческой улице в доме №22. Ее хозяин, Сергей Михайлович Прокудин-Горский, мог удовлетворить любой каприз фотохудожника, тиражируя их работы трех- и четырехцветной печатью.
Одним словом, цветная фотография в Российской Империи развивалась по-русски бурно и с широким размахом: от традиционного реализма в работах химика Прокудина-Горского, генерала Вишнякова и фотографа Штейнберга, до смелых импрессионистических фотополотен Петрова и Трапани, в фотографическом происхождении работ которых сомневались несведущие в столь тонком деле обыватели.
