Действительно, невероятно интересно было бы посмотреть матч Ананд-Карлсен.

Тогда малыш еще не был соперником...

То ли религия, а возможно и болезнь...

БОльшая статья оБ Алексее Выжманавине на ЧП

«Не каждый отваживался сесть за стол с таким супергроссмейстером блица, как Алексей Выжманавин, чья звезда тогда стремительно восходила. Алексей ставил себе на часах 30 секунд (по секундомеру!), а соперникам – 5 минут, и умудрялся выигрывать у неслабых шахматистов. Мы как завороженные смотрели на сумасшедшее мелькание фигур и пешек и не могли поверить, что физически можно успеть поставить мат за 30 секунд!

30 секунд - это сильно!

- За полгода до этого вы сенсационно оказались секундантом в команде Руслана Пономарева в матче на первенство мира. Если объективно - хоть чем-то помогли?

- Пономарев назначил меня тренером по тактике, ответственным за французскую защиту. Я очень старался, но вряд ли был ему так уж полезен. А когда Руслан выиграл матч, подарил мне ноутбук.

- Новый?

- Нет. Свой, но в прекрасном состоянии. Я был счастлив, потому что позволить себе такую покупку не мог. Года три он мне прослужил...

- Среди шахматистов есть полиглоты?

- Иванчук. Не считая русского и украинского знает английский, испанский, итальянский, турецкий. Недавно китайский пытался освоить. Рассказывал мне, что за месяц запомнил иероглифы. Но возникли перебои с практикой - и начал забывать...

- Давайте тогда про Карлсена. Он кажется аутистом.

- Да какой аутист! Нормальный парень. Страшный болельщик Реала. Говорят, может в выигрышной позиции предложить ничью, чтоб успеть в гостиницу к стартовому свистку. И сам в футбол гоняет. В интернете есть снимки - Карлсен в любительских командах Норвегии.

Как-то в Москве после турнира мы с Магнусом забрели в боулинг. Заигрались до рассвета. В шесть утра он захотел прокатиться на метро. На станции к нам побежала толпа молодых и, как показалось, агрессивно настроенных людей. Мы испугались, думали, будут грабить. А выяснилось, ребята узнали Карлсена и не отпускали, пока он с каждым не сфотографировался.

- В турнире по армрестлингу кто из гроссмейстеров победил бы?

- Алексей Дреев. Он когда-то профессионально этим занимался. Физически очень силен. Дреев спокойно поднимает стул одной рукой за переднюю ножку, причем сиденье остается в горизонтальном положении.

- Многие шахматисты не водят машину?

- Иванчук, Крамник, Гельфанд… Я за рулем отдыхаю. А кто-то постоянно сосредоточен на шахматах. Например, тот же Гельфанд. Мне рассказывали, как выстраивается его день. За завтраком разбирает шахматные этюды. Идет на прогулку, решает в уме новые шахматные задачи. Обедает, изучая партии конкурентов. А вечером произносит: Пора за работу - и садится анализировать собственные партии.

- Да, тут не до руля.

- Борис - один из самых неординарных шахматистов. В 43 года играть матч на первенство мира - колоссальное достижение!

- Мог победить Ананда?

- Вполне. Нервы подвели. Борис весь матч был свекольного цвета.

- А у кого из шахматистов самый роскошный автомобиль?

- У ребят из Азербайджана. Мамедьяров ездит на Jaguar, Раджабов - на Porsche Cayenne.

- Шахматные гонорары позволяют?

- В Азербайджане к шахматам сегодня особое отношение. Поддержка на уровне государства и лично президента страны. В Армении тоже шахматная лихорадка. Ароняна там боготворят. В прошлом году признали человеком года. Не в спорте - вообще!

- Аронян с Раджабовым и Мамедьяровым ладят?

- У Ароняна золотой характер, более интеллигентного и дружелюбного гроссмейстера я не встречал. С ним кто угодно найдет общий язык. Но в Баку, где изначально должен был состояться нынешний претендентский турнир, Левон играть отказался.

Для меня как сказка звучал рассказ Исаака Ефремовича, как еще до войны они с Д.Бронштейном развлекались под патронажем А.Константинопольского. Каждый из троицы ставил позицию похитрее, а двое наперегонки называли источник! Они помнили всю историю шахмат!

В 1972 году по инициативе Геллера Болеславский был приглашен на предматчевый сбор Спасского в Сочи. Кстати, на этот сбор ИЕ попросил у меня рукопись еще не опубликованной статьи по Анти-Бенони. Спустя полгода в разговоре с Н.Крогиусом выяснилось, что они не смотрели нужный материал по причине… плохой печати! Потом ИЕ рассказывал, что Ефиму Петровичу хотелось во что бы то ни стало опровергнуть систему Найдорфа с 6.Bg5, и они истратили на это уйму времени.
Чемпиону мира настолько понравилась энциклопедическая эрудиция ИЕ, что он настоял на поездке Болеславского в Рейкьявик, о чем мало кто знает. Исаак Ефремович жил там отдельно от Спасского с туристами как корреспондент "Шахматного бюллетеня", но, когда Р.Фишер начал выигрывать партию за партией, он наряду с Геллером стал играть ведущую роль при подготовке. Болеславскому приходилось буквально дневать и ночевать в резиденции чемпиона, ибо Фишер начал бегать из дебюта в дебют, и только знания ИЕ позволяли 10-му чемпиону мира поддерживать определенный уровень.
Нужно отдать должное Спасскому: совершенно неожиданно для Болеславского после проигранного матча он дал ему приличную сумму, однако Исаак Ефремович стеснялся показать окружающим, что у него есть деньги, и лишь в последний момент решился: купил в аэропорту очень дорогой радиоприемник, чтобы слушать "вражеские голоса", но, как потом оказалось... без коротких волн!

– А с Петросяном было сложно потому, что он был «человек системы», или в силу непростого характера?
– Это было связано как раз с событиями чемпионата 1975 года. После того как я перед самым финишем выиграл подряд у Балашова и Дворецкого (шахматистов моего поколения), Петросян обвинил их в том, что они проиграли мне умышленно. Это было ужасно несправедливо и сильно повлияло на мое состояние перед решающими партиями. Я был раздражен и считал, что чёрными (!) должен обыграть Петросяна! А силёнок уже не было… С тех пор до конца его жизни я с ним не здоровался и не подавал руку перед партией…

– И вот Олимпиада в Буэнос-Айресе. Венгры обходят СССР, впервые советская команда берет «только» серебро. К сожалению, известно об этом «Турнире наций» очень мало. Не расскажете подробней?
– В Буэнос-Айресе я решил для себя эмигрировать из Советского Союза. Это было довольно чудное чувство, когда находишься в советской делегации – вокруг нормальные люди, а ты вот… Советский… Делегация состояла из 20 человек, многие из которых были непонятно кто. «Переводчик» команды, который не говорил по-испански, тренер (гроссмейстер Антошин), у которого был запой во время турнира и т. д. Очень неприятное чувство – быть членом советской делегации! Состав участников на очередной матч, например, сообщался за пару часов до начала тура. Игра, по-моему, начиналась в районе четырех. Понимаете, обычно сообщается с утра, чтобы человек, если он сегодня играет, настраивался, готовился соответствующим образом. Нам приходилось ждать до часу дня. Потом сообщалось: «Мы решили, что сегодня ты не играешь!» Состав участников на очередную игру, таким образом, держался в секрете от самой команды! Совершеннейшая нелепость! После первых двух партий меня не ставили туров шесть, и я совсем забыл, что это такое… Повторюсь: неприятно было играть в советской команде, когда вокруг нормальные люди. В Советском Союзе это ощущалось не столь остро. Вокруг все такие же, и, самое главное, нет такого «присмотра». А когда все вокруг свободные, а ты принадлежишь к этой когорте ублюдков, то… Впрочем, в нашей команде играл один свободный человек – Борис Васильевич Спасский…

– Я как раз хотел о нём спросить. Он ведь тоже был на грани выезда из страны?
– Он был не на грани. Он уже жил во Франции, с женой присоединился к нам по дороге – в Риме. После Олимпиады собирался совершить с Мариной (Марина Щербачёва, супруга экс-чемпиона мира – прим. интервьюера) путешествие по Патагонии, в то время как нам предстояло возвращение домой под «неусыпным оком». Турнир оказался также неприятным, взяли второе место. Неудачно сыграл и я…

– И всё-таки на ваше решение покинуть страну повлияла ситуация в шахматном мире или общая ситуация в СССР? Или больше руководствовались какими-то другими причинами?
– Ситуация в шахматном мире была продолжением общей ситуации в стране. Что такое ситуация в шахматном мире? Я был в то время одним из сильнейших шахматистов мира, а играть там, где мне хотелось, не мог. Чемпион СССР ходил каждый день, как на работу, в шахматный клуб к начальнику Управления шахмат, а тот предлагал турниры, которые или прошли, или были отменены. Тогда он предлагает турнир, который должен совпасть с зональным. Но я согласился потому, что название «Лас-Пальмас» звучало тогда для меня как музыка! Потом неожиданно, по желанию Карпова, который заявил, что ему срочно требуются его тренеры именно в то время, сдвинули сроки зонального. Я получил возможность играть и в зональном, и в Лас-Пальмасе! Вот тогда меня снова вызвал Батуринский и сказал, что в Лас-Пальмас меня не пошлёт, но предлагает Никшич. Столько унижений для чемпиона Советского Союза! После эмиграции я в год играл столько хороших международных турниров, сколько за всю свою «советскую» жизнь.
Другой вопрос, что когда я выехал после семи лет «отказа» – мне было уже тридцать девять… Не первой свежести... Тем не менее, я рад, что удалось продолжить свою шахматную карьеру!

– Что вы думаете о лидерах современного поколения?
– Это другие шахматы. Об этом мне сказал еще Полугаевский, когда я в последний раз играл вместе с ним в Реджо-Эмилии в начале 90-х. Суть его высказывания сводилась к тому, что раньше мы могли прийти, сесть за доску и начать играть с первого хода. Сейчас так нельзя. Уже тогда начинало сказываться влияние подготовки, хотя время было еще не совсем компьютерное… Рафик Ваганян мне тоже говорил: «Знаешь, шахматы, в которые мы с тобой играли, больше не существуют!»

Играть сегодня стало значительно трудней. Потому что шахматисты стали похожи на кентавров. В роли головы выступает компьютер. Огромный объем подготовки и, если против тебя делают неожиданный ход в дебюте, то ты понимаешь, что дальше начинаешь играть против компьютера. В последних моих турнирах я ловил себя на малодушной мысли, которая стала возникать в запутанных позициях: «врубить бы сейчас «Фриц», он бы всё рассчитал!» Мне кажется, что в нестандартных положениях шахматисты стали играть заметно хуже, потому что все силы и энергия уходят на работу с компьютером. И я часто вижу в примечаниях, эдак хода после 35-го: «Здесь я забыл свой домашний анализ»… Шахматы драматично изменились, и только несколько ведущих шахматистов мира играют по-настоящему здорово и интересно. Они решают проблемы, которые нам решать не приходилось. Карлсен, Аронян, сейчас еще и Каруана… Выманить противника из «ухоженного парка компьютерных анализов» в дебри настоящего шахматного леса – Карлсен это исполняет совершенно гениально! Блестящий психолог! Чувство противника, чувство динамики игры у него удивительное. Как я понимаю, это сейчас значительно трудней делать, чем в свое время нам. Я заметил, что чем проще игра (а шахматы стали проще, потому что утратили дебютную стадию), тем выше требуется мастерство, чтобы побеждать. Остаётся меньший диапазон для борьбы. Посмотрите – Карлсен играет какие-то мёртво-ничейные окончания, а потом получается, что ему удаётся их выигрывать.
Шахматы изменились необычайно, и я не очень оптимистичен в отношении их будущего. Сейчас появились, допустим, новые технологии в медицине. Парализованным людям вживляют в голову чип, и они получают возможность мыслью включать свет, кондиционер, телевизор… А что помешает с таким вживлённым чипом играть в шахматы?

– Вот мы и коснулись деликатной темы читерства…
– Я бы даже не сказал, что это читерство. Это, может, постепенно вообще станет свойством человека? Я, допустим, знаю, что для моего мышления такая вещь как Google стала очень важной. Чувствую, что всё знаю, потому что стоит набрать на клавиатуре Google, и всё станет ясно. А что, если такой шахматный Google будет уже сидеть в голове? Вполне естественно, вживили при помощи безболезненной операции чип? Технически вполне осуществимо и, похоже, всё так и будет… Тогда шахматы как спорт могут исчезнуть.

– Тогда, может, спасут «Шахматы Фишера», хотя бы на короткий срок?
– Они не завоевали популярности. Сыграл в жизни только одну такую партию. Предложила Жужа Полгар. Дело в том, что шахматы – совершенно волшебная игра, они необыкновенно сбалансированы. Оценка начальной позиции неизвестна: выигрывают белые или ничья? Какое-то изменение гармонии начального положения создаёт неестественную структуру. Какие-то положения, слышал, дают изначально слишком большой перевес белым… Можно, конечно, их исключить. Но вот гармония, если её убрать «фишеровским образом», думаю, исчезнет. Шахматы станут менее интересными. И то, что таких турниров проводится в мире мало, интереса к ним нет, говорит о том, что моя догадка, может быть, верна.

Л.АЛЬБУРТ: Это очень интересный вопрос. Можно сказать, что для кого-то стакан наполовину пуст, а для кого-то наполовину полон. Кто-то скажет, что если такие хорошие прогрессивные люди бегут из России, значит в России плохо. Я смотрю на это немножко иначе. Я помню, что когда я жил в России, то есть в Советском Союзе – но для меня Советский Союз и есть Россия, так сложилось исторически, это все Российская империя, - то в 70-е годы из России уехать было нельзя. Попытка уехать из России считалась государственным преступлением, а остаться за границей – это было государственным преступлением, которое наказывалось, как минимум, десятью годами тюрьмы или лагерей, или и тюрьмы, и лагерей. В то время академик Сахаров выступил с просьбой к советской власти дать людям возможность уехать. И его довод был такой: страна, из которой можно уехать, не может быть слишком плохой страной. Она может быть авторитарной, но не может быть тоталитарной. В такой стране человека нельзя сломать, потому что если человеку становится совсем уж плохо, он говорит: ну ладно, оставайтесь в своей стране, а я уезжаю. И сейчас то, что можно из России уехать без всяких проблем, причем взять с собой все заработанное, плюс то, о чем Сахаров и не решался просить – можно уехать, а потом вернуться, потом снова уехать и снова вернуться, - это замечательно!

Е.СУРОВ: Скажите, а вы всегда были таким… Стакан для вас всегда был наполовину полон? Скажем, когда вы уезжали в 1979 году, вы были таким же оптимистом?

Л.АЛЬБУРТ: Нет, сравнивать то, что было и то, что есть, совершено невозможно. Можно считать, что сейчас Россия – это нормальная страна, как она была нормальной, скажем, в 1913 году, при царе-батюшке. После февраля 1917 года в России не было ни одного момента, который можно было бы сравнить с тем, что есть сейчас. Это был ужас, это было смутное время!

Л.АЛЬБУРТ: Вы знаете, как писал тот же Солженицын – кстати, я советую всем слушателям почаще его перечитывать, - авторитарные режимы существовали всю историю человечества. И авторитарные режимы не такие уж плохие. То, что за какое-то короткое время в Америке или в какой-то части Европы демократия работает достаточно хорошо – это еще не значит, что авторитарный режим в любой ситуации (в частности, в такой вот сложной, переходной ситуации от "тоталитарной пропасти коммунизма", как писал Солженицын, к нормальной жизни) – был бы таким уж плохим.

Л.АЛЬБУРТ: Если бы меня спросили – я не думаю, что мое мнение столь уж важно, - но если бы я работал в том здании, где сейчас находится ваша служба безопасности, то, честно говоря, я бы не хотел быть наследником какого-то полусумасшедшего поляка Дзержинского и полусумасшедшего еврея-аптекаря Ягоды, а хотел бы я быть наследником и продолжателем дела графа фон Бенкендорфа. Носить голубой мундир и чувствовать, что я делаю дело честное, чистое и благородное. Я бы старался искать себе таких предшественников.

Точно так же, если бы я был украинским националистом, то я бы выбрал себе в герои не Бандеру и Шухевича, а, скажем, гетмана Мазепу - он был настоящий польский аристократ. Но опять же, это не мне одному решать, вернее, совсем не мне решать. И та политика, которую сейчас проводит ваше правительство, мне кажется вполне разумной. Это политика примирения.

Л.АЛЬБУРТ: Для меня, честно говоря, и Грузия с Россией – это одно и то же, и Прибалтика. Давайте поговорим про Грузию или про Прибалтику. Понимаете, была страна, которая называлась Россия или Российская империя. Когда она образовалась примерно в тех границах, что и Советский Союз, это было как раз где-то при Александре Первом, при Николае Первом, то есть двести лет назад. Это страна существует вот в таких границах – с Грузией, и так далее. И это не было… Вы сами знаете, что Россия Грузию не завоевала. Многие американцы этого не знают, они считают, что Россия победила в войне и захватила Грузию. Но вы же знаете, что это не так. Я не считаю, что… Я понимаю, что легче разбить, чем склеить. Я думаю, что ни я, ни тем более российские нынешние лидеры не стремятся сейчас объединить всю бывшую Российскую империю и весь бывший СССР. Даже если бы какие-то страны – скажем, Средняя Азия или та же Белоруссия – захотели бы сейчас объединиться, вряд ли бы на это охотно пошла сама Россия. Но есть прямой смысл для этих стран, для самих людей, которые там живут…

Е.СУРОВ: …войти в Россию?

Л.АЛЬБУРТ: Нет, не войти в Россию, а иметь близкие контакты, торговать с Россией. Знаете, Женя, простой пример. Я люблю "Боржоми". Я еду на Брайтон-бич, в русский район, и там в русском ресторане заказываю себе "Киндзмараули" или "Хванчкару", или тот же "Боржоми", или что-то подобное. Харчо, конечно же. То есть грузинскую еду. Американцы это не едят и не пьют. И французы это есть и пить не будут. И на Рижское взморье ездили грузины, ездили жители Средней Азии, ездили одесситы, ездили москвичи. Из Франции, из Германии и даже из Швеции не особенно поедут в Юрмалу. Куда я, кстати, очень любил ездить на всякие сборы – это самые приятные воспоминания. А вот русские туда бы поехали, и грузины, и армяне. И они ели бы латышские шпроты, и покупали бы янтарь, и пили бы рижский бальзам, который я тоже очень любил и всегда привозил своим друзьям в Одессу. То есть понимаете, страна была одной страной двести-триста лет, как минимум, когда еще ни Германии, ни Италии как стран не было и в помине, даже в планах их еще не было!

Л.АЛЬБУРТ: В начале о чем был разговор? Чтобы Россия была там тоже. Шенгенская зона, общая торговля, и так далее. Надо было Россию подключать к этой зоне. Или, если уж Россия такая большая, что ее нельзя переварить, то сделайте такой договор, чтобы эти самые страны могли беспошлинно торговать с Россией и также беспошлинно торговать в еврозоне. Не обязаны были, а могли. А что получилось? Получалась такая ситуация, когда почти каждый политик в этих самых новых странах, каждая партия, каждая маленькая страна поняли сигнал от Америки, что лучший способ получить внимание, уважение и деньги от Америки – это быть врагами России. И мы делаем какой-то антироссийский жест – допустим, сносим памятник солдату-освободителю.

– Как разлетелись ваши полмиллиона долларов за Лас-Вегас?
– Можно, перекурю? Это больная тема… Полмиллиона не разлетелись, а улетели. Я решил, что нужна та самая "подушка безопасности". Отнес деньги в западный банк. Время спустя обнаружил – ни счета, ни денег.

– Что ж за банк?
– Пока не скажу. В Германии. Помню этот момент – спокойно прихожу: "Сколько у меня на счету?" Девочка щелкает клавишами: "Такого счета не существует". Я проверяю циферки, показываю: "Вы не ошиблись?" – "Он закрыт пять лет назад". Дальше завязалась переписка.

.......
– Ваше внутреннее равновесие здорово пошатнулось после этого?
– Если б сразу дошло – было бы плохо дело. Но доходило постепенно. Сначала-то думал, ерунда, сбой программы. Это же банк, а не МММ! Мне казалось, на Западе отрегулировано все идеально. На улице обидят – полиция разберется. Машина на тебя наедет – тоже, пусть за рулем хоть сын бургомистра. Но когда оказываешься в финансовых непонятках против корпорации – большой вопрос, кто и с чем разберется.

– Напряжение в ваших отношениях с Каспаровым откуда возникло?
– Из-за моего длинного языка.
– Что-то про Гарри Кимовича ляпнули?
– Боже упаси! 1992 год, Олимпиада в Маниле. Утром в столовой встречаю Клару Шагеновну, маму Каспарова. "Саша, рада вас видеть. Гарик на завтрак не ходит. Что посоветуете взять?" Обычный доброжелательный разговор. Потом сообщает: "Я считаю, Дреев здесь играет слабо, на следующие туры его выставлять не надо". Мне бы промолчать! Или кивнуть!
– Что ответили?
– "А почему это вас беспокоит? У команды есть тренеры, они решат…" Без всяких грубостей и переходов на "ты". Тут же взгляд – короткий, как укус змеи. Больше с ней никогда в жизни не обменялись даже словом. Я здороваюсь – она проходит молча. И с Каспаровым отношения испортились. Не знаю, мама повлияла или съезд.
– Какой съезд?
– Шахматистов, в 1993-м. Когда его посетила волшебная идея – развалить ФИДЕ. С трибуны расписывал, что заживем, как в сказке. А я из зала позволил себе пару реплик. Выражая некоторый скепсис. Потому что это был не первый организационный опыт Гарри Кимовича. В конце 80-х создали "Ассоциацию гроссмейстеров", провели несколько турниров. С ФИДЕ не дрались – но война амбиций, и Гарри Кимович произнес: "Я Ассоциацию породил, я ее и убью…"

Оказывается у Халифмана кляты буржуины деньги сперли. Вот уроды...

Vladimirovich wrote:
Как-то не складывается. Неужели он и правда несколько лет не проверял, как у него там с деньгами?

Как-то не складывается. Неужели он и правда несколько лет не проверял, как у него там с деньгами?

Надо Мариньона ждать

chess-news.ru/node/18642
Муртас Кажгалеев, гроссмейстер
Дневник одного опена


Тяжела и неказиста жизнь простого шахматиста

"Я играю с двенадцати лет, - пишет Камский. - Началось с "Тетриса", затем были Arcada, MMO's, ExerQuest, Roleplaying, Strategy, Civilizations, Age of wonders, Command and conquer series, online versions, League of angels, Dota 2, а в последнее время - Magic the Gathering. Эту игру я открыл для себя прямо перед началом чемпионата США и провёл за ней ночи напролёт.

Все эти годы я пытался остановиться, иногда это получалось, но затем что-то случалось в жизни и я снова погружался в эту обманчивую виртуальную реальность. Десятки тысяч часов, которые можно было бы потратить на шахматы и на жизнь. Национальные чемпионаты, кубки мира - с пробуждениями посреди ночей, чтобы отобраться в онлайн-чемпионат по yu-gi-oh...

Вообще-то эту тему я собирался приберечь для своей автобиографической книги, но есть проблема. Для написания подлинной автобиографии необходима абсолютная честность и искренность, не должно быть никакой лжи и сокрытия информации. Но в этом случае материал получится слишком скандальным, и это может задеть многих людей. Так что, пожалуй, от автобиографии воздержусь, если только не напишу художественное или полухудожественное произведение...

Конечно, близкие мне люди знают об этой стороне моей жизни. Игромания служила защитным механизмом в детские годы, и скорее всего тогда это помогло мне сохранить вменяемость. Но в дальнейшем пагубное пристрастие стало возобладать над всем остальным. В моей жизни перестало иметь значение всё, кроме Игры, соревновательного процесса. Семья, образование, здоровье, собственно жизнь - всё это отошло на второй план.

А самое противное - то, что я уже не хочу меняться..."

"В онлайн-игры играют очень много людей, - продолжает Гата, - проводят в сети жизнь, и вообще игровой мир стал большим, неконтролируемым бизнесом. На соответствующих сайтах я вижу множество детей из России и не только. На вебсайт игры Dota, согласно оценкам, заходят ежемесячно пять-шесть миллионов уникальных пользователей, все из них играют. Если верить статистике владельцев сайта, за всё время у них было сыграно два с половиной миллиарда игр онлайн. Интересно было бы узнать для сравнения, сколько всего сыграно шахматных партий в интернете..."

игры в шахматы это болезнь, наказание Божье

Тут надо понять собственное мышление и работать с ним, улучшать конкретно его, потому что у всех мышление разное. Так что тут часто бывает так, что шахматист хорошо понимает позицию, а играть не может, результатов у него нет. Зато понимание у него хорошее. Или наоборот, понимания никакого, а играет нормально, и результаты есть. Таких шахматистов очень много.

А на деле поражение – это страшная вещь. И я очень уважаю людей, которые это спокойно переносят. Я видел таких. Но на самом деле иногда думаешь о каком-нибудь сильном шахматисте: а почему он перестал играть в шахматы? Кто-то разочаровался в шахматах, кто-то перешёл на тренерскую работу (я сейчас не себя имею в виду, я как раз больше практик, хотя немножко работаю тренером, фифти-фифти), а на самом-то деле не все могут пережить поражения. Так что единого рецепта здесь нет, нужно просто сохранять спокойствие. Всё-таки шахматы – это мир иллюзий, и не надо так уж убиваться. Но на самом деле это всё слова, а на деле тяжело переносить поражение. И многие хорошие шахматисты просто не выдерживали этого состояния. Кто-то из тех, кто надёжно играет (по-моему, Ульф Андерссон, но боюсь ошибиться) сказал: "Для меня лучше три ничьи, чем две победы и одно поражение". И это не шутка, и если бы пришлось так выбирать, он выбрал бы три ничьи. Конечно, если посчитать: так полтора очка, а так два, и вроде две победы и одно поражение получается лучше. А вот не лучше! Потому что после поражения человек в состоянии стресса теряет здоровье и потом не может нормально играть, и он эти дополнительные пол-очка растеряет очень быстро.

Так что поражение – это очень большая проблема.

Клин можно вышибать только клином, то есть следующей партией. Так что из этого состояния можно выйти, только если после проигрыша – следующая партия, и чем быстрее она будет, тем лучше. Хотя, конечно, и при коротком контроле после какой-то партии всё равно будет перерыв на следующий день, за один день ведь турнир не играется. Но всё равно как-то больше вероятность, что ты что-то сделаешь нормально. Я даже заметил, что если проиграл партию, а потом в хорошей партии упустил шансы и сделал ничью, то всё равно как-то другое состояние, чем просто проиграл. Хотя, казалось бы, чему радоваться? Ещё одна неприятность случилась, упустил шанс. Но всё равно оно как-то веселей. Не знаю, почему так происходит, это тонкие психологические моменты, о которых люди знают, но ещё никто никогда не проводил их анализ. А ведь многие вещи можно увидеть и сделать какие-то выводы, дать какие-то советы. Но эта тема психологических факторов почему-то не очень обсуждается. Хотя в шахматах очень много всего такого.

Никакие компьютеры шахматы не убьют, они не понимают массы позиций! Я убеждался в этом неоднократно.

Правильно, пьянству – бой! Поэтому контроль надо уменьшать

Тут надо понять собственное мышление и работать с ним, улучшать конкретно его, потому что у всех мышление разное.