— Виталий Лазаревич! Как там наша наука поживает? Или ей уже нечего жевать?

— По этому поводу в научном сообществе существуют две точки зрения. Первая: «Гибнем!» Есть ученые, которые ни о чем ином не могут говорить, кроме как кричать о том, что наука гибнет. Мол, вот раньше было хорошо, особенно при Сталине, много денег давали... Я совершенно не могу согласиться с этими старыми козлами. Не надо идеализировать советскую науку! Действительно, она в некоторых областях, типа физики и математики, была на очень высоком уровне. Ну, это и понятно: от физики коммунистам нужна была бомба, поэтому и деньги были большие у физиков. Помню, когда американцы впервые взорвали атомную бомбу, у меня зарплата сразу же выросла раза в три.

Но были в советской науке области, совершенно провальные, ярчайший пример тому — биология, кибернетика. Не было практически общественных наук. Другим колоссальным недостатком советской науки была ее закрытость, что приводило к трудностям в обмене научной информацией, а это очень важно для развития науки. Надо мной так издевались, что... это просто черт-те что! Я же был когда-то засекречен, потому что мы делали водородную бомбу.

— Кто «мы»?

— Делать водородную бомбу в начале 1948 года поручили Игорю Евгеньевичу Тамму. Он набирал команду и взял меня, что было совершенно нетривиально, потому что моя жена находилась в ссылке. Моего друга-физика, которого Тамм тоже включил в свою команду, уже не допустили. Потому что его жена когда-то, много лет назад, жила в Америке. Она не была американка, она родилась в Баку, отец ее был революционером, потом он уехал, потом вернулся и умер здесь в тюрьме, что стандартно...

Забавно, что Сахаров, который считается отцом водородной бомбы, попал в команду Тамма случайно. Он был аспирант, потом защитился — способный молодой человек. Но он с маленьким ребенком и женой снимал какую-то комнату в коммуналке. И наш директор тогда попросил Тамма включить Сахарова в проект: «Может, удастся ему комнату под это дело получить?» Так родился великий Сахаров.

Как в этот проект попал сам Тамм, я тоже не очень понимаю. Ведь Тамм — бывший меньшевик-интернационалист. Как он не сел, непонятно! Он мне сам говорил, что у него всегда приготовлен сидор с вещами на случай «посадки». Тамм, например, гордился, что был участником Первого съезда Советов. И на каком-то голосовании мандатами проголосовал против своей фракции. Ленин зааплодировал и крикнул ему: «Браво, Тамм!..» Младший брат Тамма, инженер, был расстрелян ни за что ни про что... Еще Тамма критиковали за идеализм... То есть было за что его сажать.

— Я смотрю, сволокли вас в этот проект, как банду недобитков каких-то. Одни подозрительные личности.

— Ну да. Тогда я и стал совсекретным. Особая папка. Часовой около двери стоял. Такая секретность, что мне позже не разрешили даже собственные записи посмотреть.

Когда мы начали заниматься этой проблемой, нам пришли в голову две идеи, как сделать водородную бомбу. Одна идея пришла в голову Сахарова, другая в мою. Идея Сахарова, кстати, так и не пошла в дальнейшее производство.

— Какие идеи-то?

— Ну, в чем там трудность была... Нужно, чтобы атомы дейтерия с тритием соединились и пошла реакция. Как их сблизить? Сахаров предложил способ сжатия — с помощью слоев твердого вещества и дейтерия. А я предложил использовать литий-6. Для реакции нужен тритий — радиоактивный элемент, добывать его — сизифов труд, просто ужас... Я и предложил такую реакцию, в результате которой тритий получается сам по себе уже в бомбе из лития-6. И эта идея пошла.

Между прочим, Сахаров и Тамм не очень хотели ехать на объект «Арзамас-16». Вызвал их к себе Ванников — заместитель Берии, начальник Первого главного управления... Тоже, кстати, интересный человек этот Ванников. Был он до войны министром. Потом его посадили, били в застенках — все как полагается. А затем началась война. Сталин вызвал Ванникова к себе из лагеря и назначил министром боеприпасов. Ванников, нахлебавшийся лагерей, попросил у Сталина справку о своем освобождении и неприкосновенности. Сталин сел за стол и написал ему охранную грамоту: «Сим удостоверяется, что товарищ Ванников...» Дальше не помню... В общем, что теперь Ванников хороший человек. Сталин бывший семинарист, он любил церковные обороты типа «сим удостоверяется»...

Ну так вот, этот Ванников был во главе водородного проекта. Вызвал он Сахарова и Тамма и решил послать их работать в «Арзамас-16». Но тем не хотелось уезжать из столицы. Мол, у нас тут семьи, туда-сюда... В это время раздался звонок. Ванников взял трубку: «Да, Лаврентий Павлович... Вот они у меня здесь... Нет, они не хотят ехать в Арзамас... Да, да, хорошо, Лаврентий Павлович...» Потом положил трубку и сказал Тамму и Сахарову: «Товарищ Берия очень советует вам принять наше предложение». И они оба тут же согласились.

..................
— Между прочим, идею использования термояда в мирных целях высказал какой-то военнослужащий по фамилии Лаврентьев, а вовсе не Сахаров. Этот Лаврентьев прислал письмо со своими предложениями в компетентные органы. Оно попало к Сахарову, он мне потом рассказал... Я тогда подумал, что правительство заинтересовано в том, чтобы построить термоядерные электростанции. Ничего подобного! Им просто был нужен тритий для водородных бомб. Вот ради чего занимались управляемым термоядом! Я только недавно об этом узнал.

СО СТАРЫМИ КОЗЛАМИ

А США у Виталия Лазаревича вообще дураки

Помню, когда американцы впервые взорвали атомную бомбу, у меня зарплата сразу же выросла раза в три.

бывший меньшевик-интернационалист
сволокли вас в этот проект, как банду недобитков каких-то

Нет, они не хотят ехать в Арзамас