– Раньше, хотя он и еврей, – говорит Ботвинник, – он отлично играл в субботу, но только не записывал ходы. Во время войны у него умер отец. Решевский говорит, что это – кара Божья за то, что он не соблюдал правил. Но, как мы узнали, у него есть старый дядя, который может оставить ему наследство, а дядя очень религиозный.
В другой раз я завел разговор, что игра советских со мной в одних турнирах еще не означает снятия запрета на имя. Говорил, что ни в одном газетном сообщении о турнирах «Интерполис», а я играл в восьми, я не увидел своего имени. Вспоминал Оруэлла, делал параллели. Показывал ему книгу Горта и Янсы, вышедшую на русском под названием «Вместе с гроссмейстерами». Страницу, где под диаграммой из моей партии можно прочесть «в одной из партий Янсы»…
Любош слушал не прерывая, разве что скучно смотрел на меня: «Имя, говоришь, не упомянули… А знаешь, что они из-за меня сделали с той же книгой в Чехословакии? Не знаешь? Ее уже отпечатали, но какой-то дотошный цензор обнаружил пример из моей партии... Так вот, из каждого экземпляра, а их было 18 тысяч, вырвали страницу с моим именем, отпечатали новую и вручную вклеили эту новую страницу в книгу. Вручную! А ты говоришь диаграмму…»
Вручную... А чехи то какие затейники
Даже тов. Сталин до такого бы не додумалсо...
Реннод де Монтабан
Даже в весьма отдаленные времена шахматисты весьма болезненно реагировали на поражения в шахматных партиях. Некий Реннод де Монтабан играл партию с племянником Карла Великого и проиграл ему. В припадке ярости он схватил шахматную доску (а в те времена они были весьма массивными) и ударил своего соперника по голове. От удара соперник скончался на месте, а дальнейшая судьба Реннода мне неизвестна.
Два принца
Когда сын Вильгельма Завоевателя, принц Генрих, находился при дворе французского короля, он часто играл партии с наследником престола Людовиком. Во всех партиях постоянно выигрывал Генрих, что все больше и больше раздражало Людовика. После одного из проигрышей Людовик запустил в Генриха шахматной доской и обозвал его бастардом и сыном бастарда. В ответ Генрих той же доской раскроил Людовику кожу на голове. Но тут вмешались придворные и предотвратили дальнейшее развитие конфликта.
Может быть, отсюда и пошла многовековая вражда французов и англичан?
Граф де Стайр
Граф де Стайр отличался весьма вспыльчивым характером и, получив мат, мог чем угодно запустить в своего соперника, а то и ранить его. Его постоянный соперник, полковник Стюарт, перед тем как объявить мат своему командиру, убегал в дальний угол комнаты и оттуда кричал:
"Вам шах и мат, сир!"
Книги по дебютам всегда были скоропортящимся продуктом, и особенно это касается романтических начал прошлого. Королевский гамбит сегодня считается крайне рискованной авантюрой, да и многие острые «форсированные» варианты «Защиты двух коней», поставленные под беспристрастное око неумолимого монстра, в наше время тоже подверглись пересмотру. Зачастую с безжалостным вердиктом.
Правда, однажды и тогда хватило соперника во плоти и крови. Это случилось ровно семьдесят лет назад в четвертьфинале первенства страны, игравшемся в ЦШК на Гоголевском, а короткую экзекуцию теоретику в дебюте Понциани учинил четырнадцатилетний подросток из Ленинграда.
«Имей в виду, Боря, - сказал расстроенный Эстрин своему юному сопернику, когда они покидали зал, - я анализировал эту жертву, она не проходит, я просто забыл, как там надо играть…»
«Да там у вас, Яков Борисович, всюду проиграно было …» - коротко бросил победитель и к всеобщему изумлению лихо съехал вниз по широким перилам Клуба на Гоголевском.
Боря красавец...
Нашел всю партию... У меня она записана, что В Риге
Estrin,Y - Spassky,B [C44]
Riga (Latvia), 1951
Надо сказать, что после 6.Ng4 с темпом Боре пришлось бы попотеть...
Яков Борисович был из тех, кого называют жизнелюбами, даже если через всю жизнь он пронес самую главную любовь - к самому себе.
Среди многочисленных книг Эстрина была и посвященная чемпионам мира. На обложку этой, изданной в ФРГ книги, были вынесены портреты всех чемпионов мира по шахматам, включая… его самого.
В другой раз, тоже в Западной Германии, куда он приезжал как к себе домой, можно было увидеть афишу с его огромным портретом. Из текста на афише следовало, что в ближайшую субботу в местном клубе состоится лекция «Мой путь к званию чемпиона мира», которую прочтет сам чемпион. Под этим сообщением мелким шрифтом сообщалось, что после лекции сеанс одновременной игры проведет гроссмейстер Василий Смыслов.
В 1976 году в Дубне проходил сбор юных шахматистов, и в гости к молодым в сопровождении Эстрина приехал Ботвинник. Любимый ученик вышел встречать Патриарха прямо на шоссе, и когда Михаил Моисеевич заметил: «Смотрите, какую честь мне оказывают...» - Гарик отвечал, - «Как иначе. Все-таки чемпион мира приехал...»
«Два чемпиона мира», - уточнил Яков Борисович: он только что выиграл чемпионат мира по переписке (1972-1976).
Будучи чемпионом мира, Петросян несколько раз выезжал в ФРГ с сеансами одновременной игры и лекциями. И всякий раз в сопровождении Эстрина, являвшегося главой их маленькой делегации.
Тигран Вартанович прекрасно понимал, что такая честь была предоставлена Эстрину не только из-за знания немецкого. Хотя внешне они и были в приятельских, едва ли не в дружеских отношениях, однажды, оставшись наедине с Рошалем, Петросян отозвался о московском мастере крайне пренебрежительно. А на недоуменный вопрос редактора «64» жестко бросил: «Не по чину берет!»
А однажды Гуфельд сам стал жертвой остроумной шутки. В шахматном клубе он увидел играющего в блиц Тиграна Петросяна, подошел к столику и стал расхваливать свою только что вышедшую книжку, пытаясь подарить ее чемпиону мира:
- Это настоящий бестселлер, у меня уже масса заказов из-за границы. Она займет достойное место в вашей библиотеке, она...
Петросян не прерывал автора бестселлера, но когда партия закончилась, взглянул на Гуфельда снизу вверх и весело произнес:
- Эдик, ты что-то перепутал, у меня все-таки библиотека, а не макулатурная лавка...
Вартыныч отжег ...
Возвращаясь с выступлений в Индонезии, Тайманов в ожидании рейса в Москву, на три дня застрял в Сингапуре. Он решил не терять время даром и позвонил в местную шахматную федерацию с предложением провести сеанс одновременной игры. «Каковы ваши условия?», - поинтересовались у него. Тайманов колебался, какую назвать сумму и тут вспомнил, что незадолго до этого здесь гастролировал Гуфельд, и он уж вряд ли мог продешевить. «Согласен дать сеанс на условиях Гуфельда», - сказал гость, но в ответ неожиданно услышал: «Нет, нет, только не это!»
Выяснилось, что хотя Эдуард Гуфельд, этот шахматный Рабле и чревоугодник, скромно запросил за сеанс всего лишь хороший отель и одноразовое питание, и действительно питался в ресторане (правда, не дешевом) один раз в день, но... с утра до вечера. Так что в результате сеанса гроссмейстера его организаторы полностью разорились.
Мифы и Истории шахматные всякие
25 Сен 2021 20:12 #160
В другой раз я завел разговор, что игра советских со мной в одних турнирах еще не означает снятия запрета на имя. Говорил, что ни в одном газетном сообщении о турнирах «Интерполис», а я играл в восьми, я не увидел своего имени. Вспоминал Оруэлла, делал параллели. Показывал ему книгу Горта и Янсы, вышедшую на русском под названием «Вместе с гроссмейстерами». Страницу, где под диаграммой из моей партии можно прочесть «в одной из партий Янсы»…
Сосонко слил ту партию. Наоборот, должен радоваться, что не упомянули.
...Спустя годы большую популярность получила байка, согласно которой Рашковский оказался отчислен со школы при следующих обстоятельствах – проснулся после оклика Патриарха в середине лекции и в результате короткого, но эмоционального разбирательства на тему того, что нехорошо так игнорировать плодотворную дебютную идею, заявил Ботвиннику: «Папаша, в новоиндийской защите так уже не играют!»
Наум Николаевич обычно остро реагировал на упоминание этой истории, утверждая, что на самом деле ту злосчастную фразу сказал Саша Дубинский (будущий мастер и сын известного режиссера Давида Дубинского) Михаил Моисеевич его ценил, давал советы то находиться поближе к Карпову, то поближе к Каспарову.
...Увы, во время одного из кутежей срочника спортроты Нухима Рашковского компанию накрыли. Дело в том, что третьим оказался шахматист Михаил Егоровский, сын командующего округа. А мама Бориса Фрадкина, имевшая немалый вес в городе, возьми и заяви командующему: «Занимаются черт знает чем, и вообще Наум плохо влияет на наших детей!»
Жалоба привела к весьма спорным результатам: Неме дали 10 суток «губы», после чего из спортроты отправили в стройбат, а Бориса отчислили из университета… Впрочем, через некоторое время (безвозвратно потерянное в стройбате для Рашковского-шахматиста) уже ничто армейское или академическое не мешало друзьям проворачивать всевозможные схемы, и пара Рашковский – Фрадкин стала считаться одной из сильнейших карточных связок по стране.
Партнеры стали совершать вояжи в Сочи – туда приезжали отдыхать состоятельные граждане, и Наум со товарищи с огромным энтузиазмом обеспечивали надежную транспортировку накопленных за год денежных запасов из их карманов в свои собственные. Зачастую работали целыми командами. Самой примитивной считалась следующая комбинация – когда на пляжном топчане уже располагался Рашковский с «клиентом», а мимо как бы случайно проходит Фрадкин. «Эй, парень, не хочешь сыграть?» – весело зазывал Наум, словно в первый раз видя своего друга. «Ты точно играешь хорошо, а вот этого фрайера мы и обуем!» – обращался он уже к будущей жертве.
А дальше против партнеров, показывавших друг другу «маяки» и выступавших фактически одной командой, у «клиента» не оказывалось ни единого шанса, даже если его класс в карточных играх был несколько выше уровня «любитель». Но как же талантливому мастеру прогрессировать в шахматах с такими буднями? ...
Indeed
...А на одном турнире коллективов судьба матча команды уральцев, за которую выступали Нема, Борис и мастер Михаил Соловьев, решалась в партии юной леди, которая несложным маневром ставила соперницу в безвыходное положение. Рашковский, которого никогда ничего не останавливало, когда он видел столь желанную цель перед собой, с товарищами отправился в столовую этажом ниже, где дал буфетчице трешку за то, что она войдет в игровой зал и громко проорет буквенное обозначение выигрывающего решения. «Конь дэ пять идет на цэ семь!!!»
Какой тут поднялся скандал! Тренер команды соперников в отчаянном броске футбольного вратаря пытался закрыть ладонью рот буфетчицы, судьи учинили ей подлинный допрос, на что она только разводила руками (Наум предусмотрительно скрылся). Но самое обидное, что девушка из команды Рашковского сидела и думала, зажав уши руками – в зале перед откладыванием стало шумновато. Разумеется, выигрывающий ход она не нашла и при откладывании партию проиграла…
1978
Один из самых близких друзей Рашковского Виталий Цешковский выходил на старт очередного чемпионата СССР, который принимал Тбилиси. В ту пору одноместный номер на турнире такого ранга полагался исключительно чемпионам мира – остальным следовало разделить двухместный с секундантом, если не с другим участником. И Наум предложил: «Виталик, запиши меня тренером! Будешь жить один, никто тебе не станет мешать, а мне суточных дай – еду на свадьбу в Сочи, они мне пригодятся!» Омский шахматист с радостью согласился.
Нема поехал гулять и праздновать, а тем временем Цешковский играл один из лучших турниров в своей жизни: поверг юного Каспарова, взял полновесные очки в битвах с Белявским, Макарычевым, Михальчишиным, Разуваевым всего лишь с одним проигрышем Гулько, и единственный дышал вслед крушившему всех и вся Михаилу Талю. Тренер-секундант иногда выходил на связь по телефону и, например, настаивал, чтобы Цеш не соглашался в отложенной на ничью с Геллером. А когда соглашение последовало, выругался, опять отстранился от процесса и продолжил весело проводить время.
Однако на финише Цешковский развил ураганный темп, и стало очевидно, что он берет медаль, а в лучшем случае может рассчитывать и на дележ первого места! Его наставник в мгновение ока преодолел расстояние между Сочи и Тбилиси, явившись аккурат к решающей битве Виталия с Иосифом Дорфманом. Дорфман в Грузии выступал неудачно, но все-таки руководил белыми фигурами – завязалась большая борьба.
Партию отложили с некоторым перевесом Цешковского в острейшей позиции, и надо отдать должное Рашковскому: их с подопечным ночной анализ оказался великолепен – даже с точки зрения современного компьютера Виталий Валерьевич доигрывал поединок практически «по первой линии» и заслуженно настиг Таля в самом финишном створе.
По положению дополнительный матч не предусматривался – победители и их тренеры (Талю помогал мастер Журавлев) получили золотые награды, а призы поделили поровну. Не сомневаюсь, что у Михаила Нехемьевича эти деньги тоже не задержались, но приз Цешковского, учитывая творческий размах его опекуна, оказался на исходе уже наутро. Так Наум Николаевич Рашковский сделал один из самых весомых шагов в своей блистательной тренерской карьере.
Потом секундант Рашковского новосибирский мастер Александр Хасин нашел партнеров в карты – южан. Южане учились в престижных московских вузах, а их родственники обеспечивали столицу вкуснейшими мандаринами. Словом, деньги водились! Играть решили не в какую-то там буру, а в преферанс – карточную игру элитарную, интеллектуальную, в которой, казалось бы, очень сложно как-то смухлевать. Казалось бы…
Баталия в гостинице происходила с размахом, которому мог позавидовать и сорок четвертый чемпионат СССР в Москве! Под действо сняли номер люкс, где на стене имелась волшебная кнопочка. Стоило ее нажать, как на этаж поднимался официант из ресторана и мгновенно принимал заказ. Гостей это приводило в восторг, и они с упоением снова и снова нажимали на это приспособление будущего. Видя масштаб происходящего и учитывая щедрые чаевые, вскоре по звонку в номер стал являться сам шеф-повар ресторана, еще несколько лет назад готовивший лично для кремлевских вождей.
Гости проиграли несколько первых «пулек», но, будучи людьми азартными и, до встречи с сибирско-уральскими профи, считавшими себя фартовыми, решили поднять ставки – играем по рублю вист. Невероятная удача! По рублю да в ленинградочку, да с затрудненным выходом из распасов…
Вист по рублю в ленинградку
Первый приз в чемпионате СССР благодаря усилиям Карпова (ну, не будет же чемпион мира играть в турнире за какие-то копейки?!) в 1976-м составлял рекордные 800 рублей, однако Рашковский и Хасин с ходу выиграли по тысяче. Южане торговались очень импульсивно, сразу с распасов пытались вырваться на игру. Однажды партнеры поймали их на классическую шулерскую комбинацию. Хасин, вроде бы, уронил карту, а там в носке под столом уже лежала заряженная колода с раскладом!
«Мизер!!!» – не веря своим глазам, закричал на весь номер один из южных картежников. И тут же, чтобы не спугнуть удачу, ткнул кнопочку, вызывая официанта. Наум и Александр переглянулись, озабоченно качая головами и внешне выражая полное неудовольствие таким развитием событий. На самом деле – все оказалось схвачено, и играющий на мизере схватил «паровоз» из 7 взяток!
После этого сурового удара гости заиграли солиднее, но ситуацию уже было не спасти. 1000 рублей в один день, 500 в другой… На рынке продали один вагон мандаринов, потом второй, чтобы возместить убытки. Затем с родины, считая, что торговля идет очень бойко, выслали третий.
Серия неудач сделала южан мудрее. Они уже не садились пара на пару и требовали играть вдвоем против одного Рашковского или Хасина. Это чуть уменьшило ежедневный минус, но не переломило тенденцию. Потом потребовали сменить партнера – тогда на помощь ударной паре срочно приехал сибирский мастер Валерий Штукатуркин по прозвищу «профессор Штольц». Высокий и горбатый человек, с легкостью сдававший себе тузов этими длинными и, казалось бы, нескладными руками.
Какие у нас в стране тогда были шахматные мастера
Под конец суммарный плюс мероприятия составил 20 000 тысяч рублей – можно было смело покупать самую дорогую на тот момент автомашину в СССР, «Волгу», и еще осталось бы на безбедную жизнь. В турнире же Нема проиграл каноническую партию Петросяну – Тигран Вартанович провел классическую перестановку с Ла3 против плана Фишера с Кh5 в Модерн-Бенони, – но все равно долго держался в «+1». А на финише, когда силы заканчивались не то что играть, а считать текущие рекой деньги, не спавший ни одной ночи, он набрал пол-очка из пяти и закончил соревнование в хвосте турнирной таблицы. Тем не менее, нельзя не отметить, что мы вспоминаем невероятные по силе соревнования, в которых участвовало примерно 15 шахматистов из мирового топ-30, и Рашковский явно не считался в них «мальчиком для битья».
Раз Рашковский повздорил с гроссмейстером Евгением Свешниковым, еще одним лидером дружной команды РСФСР под руководством Веры Тихомировой. С которым, к слову, Наум всегда играл весьма неудачно. Началась потасовка, в какой-то момент Нема пробил визави прямым в челюсть… и сломал о нее руку! На следующий день под чутким руководством Веры Николаевны друзья-соперники помирились, и до конца жизни Рашковский называл Свешникова «железным Феликсом».
Майор штоле был? 
