Красивая история. Ничем таким похвастаться не могу, интерпретация Гульда меня тоже пугает. Дочке сейчас покупаем ноты французских сюит, посмотрим как пойдет. Похвастаюсь лучше дядей: он заканчивал музыкальную школу по классу виолончели. Одновременно с этим учился в мат. школе. И должен был выбрать между математикой и виолончелью. Все зависело от выпускного экзамена, на который приехал сам Ростропович. Ростропович поставил дяде тройку. Теперь дядя профессор математики : )
Но больше всего я люблю не французские, а английские сюиты. Кассета с исполнениями Рихтера и Погорелича (записанная с радио) много лет была в машине. Недавно на концерте Шифа купил его диски, тоже неплохо. Вот 3я английская, Рихтер, записано в Москве с концерта от 19го декабря 1948го года.
В разгар холодной войны Гульд выступает в Советском Союзе с патетическим и скорбным Третьим концертом Бетховена, который звучит как манифест солидарности и человеколюбия. Его карьера набирает гигантские обороты, но он резко обрывает ее в самой кульминационной точке. 10 апреля 1964 года ЮНЕСКО признает Гленна Гульда лучшим пианистом мира и в этот же день, словно в качестве ответа, он отрекается от карьеры концертирующего музыканта. Столь ранний уход музыкант объяснил желанием сберечь себя для Музыки. В концертных залах я чувствовал себя, как на водевиле, - признается он, и поясняет: - Музыка умирает там, где рождается личность, а быть публичным концертирующим музыкантом - значит в первую очередь быть личностью, попадая в зависимость от собственного имиджа и человеческих ожиданий. Только теперь, перестав выступать, я обрету спокойствие и свободу.
Индустрия классической музыки восприняла его поступок как очередной эпатаж. Многие продюсерские центры после этого оказались для него закрыты. Как реагирует на это Гульд? Ему наплевать. В конце 1964 года он строит небольшую хижину у озера близ Торонто, заполняет ее звукозаписывающей аппаратурой, втискивает туда рояль и начинает жить в полном одиночестве, производя только записи. Музыкант много трудится, издает пластинку за пластинкой, отдавая предпочтение только избранным композиторам и практически не исполняя тех, с кем не чувствует родства. Бах, Моцарт, Бетховен, Хиндемит и Шонберг - вот, пожалуй, и весь список. Бах стоит здесь несколько особняком: считается, что Гульд - один из немногих, кому удалось вскрыть гигантскую энергетику этого композитора.
Изменяется его внешний вид. Теперь он носит исключительно фуфайки, брюки и сапоги серых оттенков, стараясь не выделяться даже в одежде, слиться с ландшафтом, ничем не выказывая свое присутствие. Сердцевиной философии Гульда продолжает оставаться идея Севера. Эмоциональная бедность, терпеливость, духовная чистота и миролюбие - качества, свойственные идеальному канадцу. Музыканту чужды проявления южного темперамента с его взрывностью, горячностью, стремлением преподнести себя в ярких красках. Звучание его инструмента вызывает в воображении бесконечную перспективу тундры с озерами, похожими одно на другое, а знаменитая скороговорка как бы старается избежать заострения на какой-либо мысли, демонстрируя, что все одинаково. В музыке я пытаюсь уйти от индивидуального и выразить абстрактное, - говорит Гленн Гульд. - Для этого я стараюсь забыть, какого композитора играю. В сущности, композитора не существует. Существует Время, и оно будет существовать всегда. Поэтому я пытаюсь выразить Время, принцип Времени и то, что Оно делает с вещами.
Красиво? Бесспорно! Однако в действительности подобные дерзкие заявления были лишь маской, под которой скрывалось слабое, страдающее от одиночества, замершее в неопределенности существо. Многочисленные интервью этого времени показывают, что период затворничества для музыканта не был счастливым и отнюдь не способствовал раскрепощению души. Слова его пропитаны горечью. Типичный продукт постмодернизма, он не способен был понять, что все его принципы - игра, лишенная жизненных основ. На первый взгляд, его уход от мира был вызван вескими и достаточно разумными причинами, но в целом позиция Гульда напоминала протестантизм в музыке, раскольничью религиозную ветвь, отпавшую от церкви и потерявшую ее благодать. Расплата последовала незамедлительно.
В какой-то момент все, чего Гульд так старательно избегал, стало к нему стремиться и в конце концов окружило его плотным кольцом. Он открещивался от эпатажа, но только эпатаж в нем и видели. Был противником эффектного, но меломаны смаковали именно эффект, который производила его игра. Спасался от популярности, но она настигала его, поражая фантастическим размахом. Отовсюду, словно к национальному герою, к нему тянулись длинные вереницы журналистов, желающих получить эксклюзивный ответ на вопрос, какого дьявола он заперся здесь.
И самое главное - уходя прочь от личностного, он все более замыкается на себе. Драма Гульда - вообще типичная драма Художника двадцатого столетия. Моля о спокойствии, свободе, строгой гармонии и безмятежности, он получает прямо противоположное: душевное смятение, зависимость, хаос и страх.
Одно из самых удивительных переложений Баха было совершено благодаря Жан Кокто. Известная Пассакалия до минор не только оркестрована, но и переведена на язык балета, казалось бы, совершенно чуждый Баху.
Итак, балет Юноша и Смерть в хореографии Ролана Пети и исполнении Михаила Барышникова. Либретто (Жан Кокто): молодой художник, переживающий творческий и духовный кризис, ждет любимую девушку, нетерпеливо смотрит на часы, считает каждую минуту. Но вместо любимой к нему приходит... www.youtube.com/v/GAhA_mB-byQ
Я совершенно умираю от этой сонаты Баха для скрипки и фортепьяно (Гульд, Менухин).
Некоторое время назад я обнаружил, что начало этой сонаты страшно похоже на тот самый отрывок из страстей по Матфею, который всю дорогу сочиняет герой фильма Иоселиани Жил певчий дрозд. oldsimon.bbhit.ru/viewtopic.php?id=35&p=2#p1619
Некоторое время назад я обнаружил, что начало этой сонаты страшно похоже на тот самый отрывок из страстей по Матфею, который всю дорогу сочиняет герой фильма Иоселиани Жил певчий дрозд.
Послушаем и другую запись:
Вообще Иоселиани один из, наверное, немногих крупных режиссеров, тонко использующих музыку - наряду с Тарковским, Кесьлевским и Гринуэем.
P.S. Сонату скачал во flac'e, купил новые наушники, слушаю
Я прилетел к нему в Торонто – мне тогда было всего двадцать семь, и, конечно, эта поездка стала для меня поворотным пунктом. Гульд тогда уже практически не играл концертов, размышляя только об интерпретации. Все, что он делал и говорил о студийных записях, совпадало с моими собственными мыслями. Но только через два года мне удалось уговорить французское телевидение на производство фильма.
Меня тогда еще никто не знал, да еще я предлагал совершенно незнакомую для французов фигуру. В течение года я сделал монтаж этого фильма, и дальше случилась очень странная история, которую вы, наверное, знаете, – про премьеру этого фильма.
- Нет, конечно...
- Тогда во Франции невозможно было купить ни одной пластинки Гульда. Я позвонил в CBS – на фирму, где его записывали, – и возмутился. На что мне ответили, что продавать Гульда здесь страшно невыгодно, он никогда не играл в Париже, а сейчас вообще дурака валяет. Тогда я их пригласил на просмотр черновой версии монтажа, и тут они вообще пришли в ужас – по их мнению, это было чудовищно. Но американское начальство по моей просьбе таки заставило французов привезти небольшую партию пластинок.
Тридцатого ноября 1974 года первый эпизод фильма должен был быть показан на первом канале французского телевидения. Тогда каналов было всего три. Но как раз в этот день телевизионщики объявили забастовку. Но даже в этом случае был специальный закон “О минимальной программе”, по которому экраны даже в день забастовки не могли оставаться черными, – все каналы показывали одну и ту же программу, причем все прямые эфиры были исключены и выбор пал как раз на мой фильм о Гульде. Так что все, кто хотел смотреть в тот вечер телевизор, вся Франция, смотрели эту программу. Либо Гульд, либо ничего.
Глен стал знаменитостью во Франции за одну ночь, но при этом сам он там даже не появился. Все произошло ровно так, как он мечтал, говоря о преимуществах записей перед живыми выступлениями. Ну и мое имя сразу приобрело некий вес.
Тридцатого ноября 1974 года первый эпизод фильма должен был быть показан на первом канале французского телевидения. Тогда каналов было всего три. Но как раз в этот день телевизионщики объявили забастовку. Но даже в этом случае был специальный закон “О минимальной программе”, по которому экраны даже в день забастовки не могли оставаться черными, – все каналы показывали одну и ту же программу, причем все прямые эфиры были исключены и выбор пал как раз на мой фильм о Гульде. Так что все, кто хотел смотреть в тот вечер телевизор, вся Франция, смотрели эту программу. Либо Гульд, либо ничего.
Ванесса до нас еще не доехала. Зато в сентябре к нам едет Перельман! Осталось только достать билеты, что может быть не так тривиально. Чакона Баха:
В свое время мой приятель физик вел лабораторные работы. В частности, после общих занятий он дополнительно занимался с одной девушкой - как раз в той аспирантской комнате, где я сидел. А я занимался как правило под музыку. И вот однажды девушка пришла не одна, а с кузнецом со скрипкой. Мы закрыли массивную дверь, чтобы профессорскому составу было хуже слышно. Представьте себе, пятница - полувыходной день. На работе все в простых футболках (на теперешнем жаргоне - casual). Жарко, открыты окна. И вот эта мощная девица босиком играет Чакону Баха, причем довольно неплохо.
J. S. Bach had a little problem.
J. S. Bach was in a fix.
J. S. Bach couldn't find an answer.
What to do?
I've written most of a rather fabulous work!
Toccata, it's in D minor, but now I'm feeling a bit of a jerk.
I can't think of what should come after it.
Now, said his wife, who was resting up after her 33rd child.
Johann, my dear, you should just go to bed.
Something always comes up.
Don't be a twit!
It's a real crisis and I'm working to a deadline.
What can I fit?
What to fit after the great toccata
Maybe it needs to be something faster
I haven't got a clue
and in a week the piece is due
I'm in a panic.
I'm stuck like glue.
Don't get your knickers in a twist, Johann,
'Those are only notes,' you've always said.
There's only twelve so use your head
How many arrangements of twelve notes can there possibly be?
That's a problem I don't want to deal with
How many permutations on C and D and E and F and G, A, B is a thing that I never heard of.
You can leave that to Arnold Schnberg
He is the person to do that twelve-tone thing
No! No!
It isn't the answer, I haven't the foggiest.
What am I gonna do?
I'm all in a panic
Aaah, no.
What can I do?
I've finished my toccata but I have no fugue
Про фугу из мобильного телефона - понравилось. Да и все остальное тоже. Редко когда известно, о чем там думали сочинители в момент написания музыки и стихов. На самом деле, может это и не важно совсем, их произведения живут своей жизнью.
Если тема Баха и Гульда с Рихтером еще не вызывает отвращения, я продолжу. Дочка начала разучивать первую часть второй французской сюиты - изумительная вещь, на самом деле. Пошли мы с ней на ютюб смотреть, как это произведение должно звучать. Сначала нашли Рихтера, плавно и очень быстро (как уже писал ivank).
Потом обнаружили Гульда, который играет гораздо медленнее.
Но дочке это исполнение не понравилось, особенно стаккато (от русского слова стук). Возможно, это отличительная черта игры Гульда? Мы посмотрели английские сюиты
Гульд великолепен. Очень люблю его Гольдберг-вариации, ХТК, Искусство фуги.
Уже не от одного профессионального музыканта слышал мнение, что фортепианного Баха стоит слушать только в исполнении Гульда.
Я больше склоняюсь к увиденному где-то мнению, что Гульд играет не Баха (Бетховена, Шёнберга и т.д.), а себя. И слушать в этой музыке нужно именно Гульда.
