Среди всех
невозможных профессий
я одну
до конца не пойму:
подниматься
в простор поднебесий
и срываться
в бездонную тьму.
Лёгкость чувствуя
в праздничном теле, -
то вдруг в пропасть,
а то в облака!..
Скольких шаткие эти качели
замотали вконец
за века!
Скольких в небо взлетевших
не стало,
скольких нет,
угодивших в провал,
не дождавшихся
ни пьедестала
ни оваций
и ни похвал!..
Не пойму: почему же украдкой,
не предвидя ужасный конец,
с крепко стиснутой в пальцах
тетрадкой
вновь стучит
в мои двери
юнец?
И рек патриарх,
что, мол, скоро в пороке
погрязнем мы все...
А виной - скоморохи!
Срамные все эти
поступки да байки.
Ломайте бандуры,
рожки, балалйки!
В Кижи, где метели,
в края валунов
гоните гудошников
и плясунов...
Свершается быстро
неправедный суд:
и вот скоморохи
на Север бредут.
В трико полосатом
заморский гимнаст.
И карлик шагает,
угрюм и зобаст.
И скука настала
в притихшей Руси,
хоть волком завой,
хоть в полях голоси!..
И только по рынкам
гуторили часто
и дерзко ссылались
на Екклезиаста:
- Кому он мешал,
православные, смех?
Но скука - вот грех-то,
вот истинный грех!
Раздувало движением шторки!..
я увидел леса
и поля...
Ах, какие дала мне восторги
вся в зелёной одежде
земля!
Я стоял в дни
покуда прямая
шла дорога моя на Восток,
всю дорогу к лицу прижимая,
как вдова прижимает платок...
По ночам я стоял,
ощущая,
на ладонях полей теплоту...
Не забуду вагонного чая,
что мне губы ожёг на лету!..
И поклялся,
что буду отныне
вечно славить природу одну,
ту, что в зелени яркой и в сини
вся в окне уместилась
в длину.
И, вагонным колеблемый зудом,
перед рощей, речушкой, мостом,
я давился
пропахшим мазутом,
ветровым паровозным
глотком!..
Хотел
самим собою быть...
Но жизнь
меня тесала.
Она взялась меня купить -
за ситный и за сало...
И вечно хмурая родня
пилила то и дело:
и что-то, право, из меня
всё выпилить хотела.
Мне выдавали векселя:
бери, вот, дескать, ссуда!
Чтоб весь укладывался я
отсюда и досюда;
чтобы я сделался ручным,
податливым, как бобик;
чтобы я сделался иным,
как те, с кем жил бок о бок;
чтоб был разварист,
как сухарь,
в стакане сладком чая...
но где-то жил во мне
дикарь,
родителей пугая.
И посреди текущих дел
всё было ничего бы,
но вдруг он вылезть
захотел
из темноты утробы.
А задача-то
была простою, -
я свою надежду
берегу:
доказать,
что я чего-то стою,
что-то значу,
что-то я смогу!..
Голосу таинственному
внемлю;
в нём загадкам мировым
ответ:
вот зачем и я пришёл
на землю,
вот зачем и родился на свет...
В лампе,
где осталось мало масла,
огонёк и слаб и прихотлив;
жизнь бы просияла и погасла,
мрачную бездонность
озарив.
Просиять
своим несильным даром,
воплотить
что было мне дано!..
Что случилось,
это всё
недаром,
это где-то всё
закреплено!..
Нас недаром
матери рожали,
мы недаром
жили на краю!..
Где-то во вселенские скрижали
впишут аккуратно
жизнь мою.
И пройду я,
вечности не тронув,
только лик запечатлю на ней...
Странностей
физических законов
человеческий закон
странней!
верю я в одно:
по всем приметам
есть закон,
а всё ж не произвол.
Я когда-тобыл
на свете этом.
Доказал чего-то.
И ушёл.
Уже было, но повторю, в порядке расположения в 3-томнике. Тем более, что это, по моему убеждению, одно из величайших стихотворений русской поэзии
.......Небо
Однажды, помню
снегу намело...
Замерзший батальoн
вошёл в село,
и ни одной
не выгоревшей хаты.
Здесь полчаса назад
был бой жесток!
Найти бы хоть какой-то закуток,
чтоб перебились до утра
солдаты.
На трупы падал, падал снеговал...
Накрывшийся одолженным тулупом,
я, передрогший, переночевал,
в траншее,
там, где труп лежал под трупом.
И небо надо мной
текло, текло...
И как-то так обидно,
понапрасну
я отдавал последнее тепло
холодному и вечному
пространству.
Батарея за месяц
Сменила более десятка огневых позиций.
На одной из них была забыта
Эта злополучная рейка.
Дальномерщики спешили,
Второпях складывали дальномер
И оставили её в траве...
Рейка - это небольшая
Металлическая полая трубка
На четырёх ножках,
Посредине рейки стеклянный визир.
Это сущая ерунда.
Но она служит для выверки дальномера.
Невыверенный дальномер даёт неточные показания,
А без них невозможна прицельная стрельба.
Следовательно - взвод абсолютно
не боеспособен.
Но это так теоретически.
В сущности рейка - пустяк.
Это же не пушка потеряна,
А всё-таки какая-то рейка!..
Два маленьких казаха-дальномерщика
Стояли передо мной
В сползших на бок пилотках, переминаясь,
Виновато отводили взгляд.
Доложили они о пропаже рейки после того,
Как мы сменили довольно много позиций.
Разве сейчас вспомнишь то место,
Где она была преступно оставлена?!
Я доложил комбату.
Он сказал: - Ничего не знаю.
Найдите, где хотите! И доложите!..
я вызвал дальномерщиков и сказал:
- Ничего не знаю.
Найдите где хотите! И доложите! -
Но это был не выход.
Меня стала преследовать рейка.
Она превратилась в постоянный кошмар!
Мне чудилось, как она стоит
Где-то на склоне Карпатских гор,
Среди алых тюльпанов.
Я думал только о ней.
Фантазировал.
Воображал:
Вот как-нибудь рядом с нами
Остановится какая- нибудь артбатарея,
Поставят дальномер и перед ним - рейку...
И тогда...
Но рейка не котелок.
Пропал котелок - взял у соседа.
Соседи схватятся, - возьмут у кого-нибудь
с другой части...
Может быть, заказать сделать рейку?..
Нет, это невозможно, -
Она заводского производства.
Может, подойдёт трофейная от немецкого
дальномера?
У них же тоже должна она быть?
Я копался в грудах ржавого железа
Около разбитых немецких пушек.
Но тем не менее вопрос о рейке
Остался открытым.
Менялись позиции.
Взвод был небоеспособен абсолютно.
Комбат подал рапорт.
Грозил. Торопил.
Рейка уже превратилась в навязчивую идею.
Она мучила, терзала как наваждение...
Что бы я ни делал - спал ли, ел,
Проводил занятия со взводом, -
Где-то на периферии мозга была мысль
о рейке.
Казалось, что уже выхода нет.
Впереди чернела зияющая пропасть...
И тут кончилась Вторая мировая война.
Миг вожделенный настал. Окончен мой труд многолетний.
2-х томник пройден. Если встретятся ещё достойные стихи - внесу.
Дополнения приветствуются.
Судя по числу просмотров, тема посещаема. Надеюсь, многие поняли, что Е М - великий поэт.
Такое впечатление, что я пропустил одно из величайших стихотворений Е М
Но лучше поздно, чем никогда.
Человек опустился.
Взял и комнату снял.
Навсегда распростился
С тем, чем жил, с тем, что знал
Занят вечной растравой —
Вся в потеках стена...
Перебитая рамой,
Смотрит прямо луна.
Человек опустился.
Как король бросил трон!
Словно месяц постился, —
Нос его заострен.
С ним еще выпивают.
Он сшибает рубли...
Был в детстве день. Дымящийся мороз,
Оранжевое солнце из-за леса,
Да иней металлических полос
На розвальнях, лежащих у навеса...
А я не знал, что это все всерьез!
И полоз я лизнул для интереса,
Так как-то просто. И язык прирос
Вдруг намертво к поверхности железа.
Его я с болью, с мясом отодрал...
Мне часто вспоминается Урал.
Себя я помню плачущим, чумазым...
С тех пор я прожил жизнь уже почти.
Ты сердцем только, друг, не прирасти.
Ведь отдирать-то будешь с болью, с мясом.
Буксирный катер «Пролетарка»
Будил просторы поутру...
Читаю медленно Плутарха
И за борт на тайгу смотрю».
На палубе лежат вповалку,
Русь как бы двинулась в пожод!
Картуз склонился к полушалку
И под гармонику поет.
И раненый из медсанбата
Глядит светло и глубоко...
Рогожи подстелив, ребята
Бесстрастно режутся в «очко».
И, чувствуя себя cредь тощих
Людей, как не в своем мирке,
Сидит с портфелем заготовщик
В брезентовом дождевике...
И в знак, что ведь еще немало
Хлебнуть всем будет суждено,
У раненого проступало
Сквозь бинт кровавое пятно.
Мы не были с отцом
чужие,-
читал я тоже "Капитал"...
И к мировой буржуазии
я просто ненависть питал!..
Хочу я разобраться в сути,
ведь разобраться-то пора!..
Дельцы же ведь такие ж люди
и тоже ведь корпят
с утра.
Когда я многим был моложе,
тогда я был не прав вполне!..
Сравнительно недавно я понял, что это неверно - весь наш потрясающей сложности - и комфортности - мир создан волей и деятельностью предпринимателя и гением инженера(которые часто совмещены в одном человеке). Но речь о психологии
Сравнительно недавно я понял, что это неверно - весь наш потрясающей сложности - и комфортности - мир создан волей и деятельностью предпринимателя и гением инженера(которые часто совмещены в одном человеке). Но речь о психологии
Да-да, а вот некоторые считают, что наш потрясающий мир, создан работягами - ведь всё делалось их руками.
Нет уж, и без работяг ничего бы не было, и без инженеров, и без предпринимателей.
Но - и без поэтов, мечтателей, философов, артистов, учителей, врачей и далее все профессии по списку!
А как же без матерей и верных спутниц?
И даже без попов и прочих религиозных наставников. Они ведь тоже вдохновляли и сами вносили вклад.
