угу, и я бы вдул

угу, и я бы вдул

«Парня как будто иссекли шпицрутенами и после этого обвиняют в том, что он сорвал шлем с милиционера», – говорит сопредседатель Союза ветеранов боевых служб ВМФ, радист Виктор Блытов. «Денис – морской пехотинец, поэтому мы не могли за него не вступиться».

ЗАЯВЛЕНИЕ

Мы, ветераны Военно-Морского Флота и Вооруженных Сил выражаем серьезную озабоченность судьбой бывшего морского пехотинца Луцкевича Дениса Александровича, арестованного по скандально известному «болотному делу».

Внимательно и всесторонне проанализировав обстоятельства задержания Луцкевича и предъявляемые ему сомнительные обвинения, мы пришли к четкому мнению о противоправности действий должностных лиц, следственных и судебных органов, продливших его арест до ноября 2012 года. Не вдаваясь в детали событий, отмечаем, что Денис был жестоко избит лицами, только по недоразумению числящимися полицейскими. Фотоматериалы, зафиксировавшие кровавые следы деятельности этих «правоохранителей» широко известны в интернете. Разумеется, как военнослужащий элитного подразделения ВМФ, обладающий специальной физической подготовкой, Луцкевич мог бы нанести реальный вред организмам своих обидчиков, но не сделал этого, как законопослушный и мирный гражданин. Никаких свидетельств его противодействия полиции следствие не имеет.

[...]Вынуждены особо отметить, что жестокое обращение с честным воином-патриотом, отдавшим свой долг Родине тяжкой службой в спецподразделениях ВМФ, далеко выходит за пределы рядового административного разгильдяйства, а способствует усилению противоречий и барьеров между гражданами России и ее правоохранительными органами, выполняющими все более репрессивные и карательные функции.

[...]Трезво прогнозируя заказной характер уголовного дела Дениса Луцевича, призываем наших соратников из военных ветеранских организаций, молодежь, гражданское общество встать на защиту честного парня – патриота России от садистов, карьеристов и проходимцев, в очередной раз пытающихся завести страну в стойло бесправного холопского быдла.

Ни в каких политических организациях не состоит. Признает, что на Болотной площади был, но насилия не применял.

В мае 2011 года Луцкевич участвовал в параде по Красной площади.
Из служебной характеристики: «Строевая подтянутость безупречна… является примером для личного состава, решителен и смел при выполнении поставленных задач… по характеру спокоен, выдержан, склонен к самокритике… требователен к себе и подчиненным…».

Заведующая кафедрой словесной культуры факультета культурологии ГАУГН Светлана Бунина сообщила, что поручится за Дениса Луцкевича в суде: «Так как формы коллективного поручительства в УПК не предусмотрено, поручителем выступлю только я — но под моим обращением подпишутся все студенты нашего факультета. Мы до сих пор не можем поверить, что нашего Дениса посадили под стражу».

И почему в страну Валентина Распутина и Виктора Лихоносова, Владимира Личутина и Владимира Кострова звать на диктант по русскому языку писательницу, родившуюся в Средней Азии, проведшую там детство, а затем переехавшую на свою историческую родину Израиль? Ни дня не прожившую в самой корневой России. Откуда у нее глубокие корневые корни русского языка? Вряд ли ее допустили бы к диктанту по ивриту в родном Израиле, несмотря на то, что она и сдавала этот язык на экзамене, принимая гражданство.

Вот этому парню сегодня исполняется 21 год:



Бывший морской пехотинец богатырь Денис Луцкевич был жестоко избит на Болотной. Он вступился за девушку...

В «список Магнитского», опубликованный США вечером в пятницу, не вошли высокопоставленные российские чиновники. Перечень доступен на сайте министерства финансов США.

Среди 18 лиц, которым запрещен въезд в США, оказались следователи Павел Карпов, Артем Кузнецов, Олег Сильченко и Наталья Виноградова, которые вели дело Сергея Магнитского. В списке также есть бывшая руководительница московской налоговой инспекции №28 Ольга Степанова и бывшая сотрудница инспекции №25 Елена Химина, которые, по некоторым данным, участвовали в незаконном возврате НДС подставным компаниям.

Кроме них ограничения коснутся судей Алексея Криворучко, Сергея Подопригорова, Светланы Ухналевой и Елены Сташиной, бывшего высокопоставленного сотрудника Следственного комитета МВД, а ныне работника прокуратуры Олега Логунова, сотрудника прокуратуры Андрея Печегина, сотрудников ГУ МВД по Москве Алексея Дроганова и Дмитрия Толчинского, бывшего начальника СИЗО «Бутырка» Дмитрия Комнова и начальника СИЗО «Матросская тишина» Ивана Прокопенко.

Наконец, в списке оказались бывший сотрудник полиции Леча Богатырев (Богатиров), возможно, причастный к убийству в Австрии бывшего охранника Рамзана Кадырова Умара Исраилова, и Казбек Дукузов, обвиняемый в убийстве журналиста Пола Хлебникова в 2004 году.

Напомним, первая версия «списка Магнитского», составленная в 2010 году членом сената США Бенджамином Кардином, включала в себя 60 фамилий. Позже Белому дому предложили включить в список 240, а затем и 280 российских граждан. Однако в итоге администрация Барака Обамы настояла на том, что санкциям подвергнутся только те, чья связь со смертью Магнитского подтверждается «неопровержимыми и весомыми доказательствами».

«Правильной реакцией со стороны России на негодование международного сообщества по поводу гибели Сергея Магнитского было бы проведение должного расследования и привлечение виновных в его смерти к ответственности», — приводит агентство «Интерфакс» слова представителя Госдепа США.

Первые три месяца действия "закона Димы Яковлева" демонстрируют страшные факты: в России практически остановились процессы усыновления, причем как иностранного, так и российского. Детские дома переполнены, а так и не успевшие уехать к новым родителям малыши становятся сиротами повторно.

Из Дома ребенка №13 в Петербурге впервые за много лет несколько детей, достигших четырехлетнего возраста, уйдут не в новые семьи, а в сиротские учреждения и интернаты. Главный врач Наталья Никифорова не скрывает своей боли: если в доме ребенка, где по закону содержатся малыши до четырех лет, для них не нашлись родители, то судьба детей незавидна. "Обычные" мальчики и девочки будут направлены в детдома, а те, кому нужен специальный уход (а таких в специализированных домах ребенка примерно половина или больше), перейдут в психоневрологические дома-интернаты (ПНИ). Там повзрослевшие сироты будут доживать свои дни фактически без надежды когда-нибудь найти семью. Раньше из 13-го дома ребенка в детдома малыши не уходили, только — домой.

Несколько воспитанников из дома ребенка уже нашли себе маму и папу, и сегодня, скорее всего, они бы жили в семьях. Однако закон успел вступить в силу до решения судов. В 13-м доме ребенка таких детей трое, всего в Петербурге — 33.

"5 апреля к нам из столичной клиники должна вернуться Света Кудымова — девочка, которой успешно сделали пересадку печени, — рассказывает Наталья Никифорова. — Она выжила, но что с ней будет дальше — неизвестно. Дело в том, что с таким сложным анамнезом ребенок не может жить нигде, кроме семьи, причем только в одном варианте: именно усыновление, а не приемная семья или опека. Ей пожизненно нужен специальный уход, дорогие препараты, обязательно окружение близких людей. Девочку была готова усыновить пара из Америки, в ноябре они уже начали собирать документы, однако через месяц вступил в силу закон… А россияне, как только узнают, что их ожидает, опускают руки — у нас нет ни возможностей, ни желания пожизненно выхаживать такого ребенка. Так что у Светочки вариант, похоже, один: интернат".

В 13-м доме ребенка живет маленький Николас. У него тяжелое и очень редкое заболевание — буллезный эпидермолиз, называемый в народе "синдром бабочки". Он не может даже говорить, потому что тут же лопаются слизистые во рту. Пальчики перебинтованы, чтобы не срастались, а все тельце — в кровоточащих ранах. Даже всеми стараниями медиков качественный уход Николасу в условиях детдома обеспечить крайне трудно. А ведь и у него могла бы быть мама...

"Дона Крокер — мать четырех детей — до сих пор бьет тревогу, поднимает журналистов, врачей, политиков. Она кричит, требует: "Отдайте мне Николаса!" — рассказывает Никифорова. — Рядом с ней в США живет семья, которая когда-то взяла из московского детдома ребенка с таким же диагнозом, они научили Дону, что надо делать. Какие у них стимулы? Да никаких, обычные общечеловеческие. Они просто понимают, что эти дети — страдальцы, а взрослые имеют возможность обеспечить им надлежащий уход. Сделать хоть одного ребенка чуточку счастливей".

Когда незнакомый человек приближается к Николосу, мальчик сразу начинает кричать и плакать — его тело и душа настолько изранены, что он болезненно реагирует на каждое новое лицо, голос, движение. Ему нужны очень дорогие мази и специальные повязки, облегчающие ежедневные боли, а российский "прейскурант" предлагает копеечную мазь и обычный медицинский бинт.

Наталья Никифорова постоянно бывает в других детдомах и домах ребенка. Говорит, что ее коллеги (особенно в провинции) сейчас в панике: усыновление практически остановилось, причем детей не берут ни иностранцы, ни наши.

"Я не могу объяснить, почему это происходит. Видимо, дело в стабильности, — вздыхает Никифорова. — Я 25 лет работаю здесь, застала советское время — бедное, но стабильное. И ведь тогда были семьи, которые брали очень тяжелых детей. Вы спрашиваете, почему американцы так охотно берут наших малышей, причем самых тяжелых?.. Материальной заинтересованности у них нет, но есть много социальных программ, которые их поддерживают, позволяют обеспечить нужный уход. И за всю мою практику я ни разу не встречала, чтобы детей брали очень богатые люди. Берут обычные семьи, со средним достатком. Я оптимист по натуре и верю, что главным стимулом остаются обычная любовь и привязанность. Но за границей к этой любви добавляются еще социальные блага".

В последнее время все-таки появились российские семьи, усыновляющие очень тяжелых детей. Но это единичные случаи. Наталья Никифорова до последнего не могла поверить, что закон не предусмотрит решение судеб хотя бы тех детей, для кого уже были родители. Это не просто нелогично, это — бесчеловечно.

"Если ребенку сказать, что вот они — твои папа и мама, и если состоятся хотя бы 8-12 встреч, то это становится очень важным явлением для ребенка. Как только у него появляется семья — малыш меняется. Меняется лицо, поведение — все! И это неправда, что маленькие или особые дети ничего такого не чувствуют".

Никифорова показывает свою гордость и боль — четырехлетнего Тимофея с синдромом Дауна. За него до сих пор бьется молодая американская семья, у которой двое своих детей. Мальчика должны были забрать в начале 2013 года, однако закон все отменил.

"Когда Тимофей понял, что у него появились родители, он стал такой активный, даже по-хорошему нахальный! Приемные родители Тимофея оставили ему, как положено, свой семейный альбом… И Тимофей страшно гордился, рассматривал фотографии и каждому, кто заходил в группу, его показывал. Я в конце концов отобрала этот альбом, сейчас он у меня. А что делать? Травмировать ребенка? Что ему говорить?".

Никифорова не верит, что "закон Димы Яковлева" отменят. В лучшем случае издадут какие-нибудь подзаконные акты. Сейчас главная ее идея, смысл работы — реализация программы семейно-ориентированных групп "Как дома". Программа, созданная Никифоровой и специалистами психологического факультета СПбГУ, оказалась настолько интересной и актуальной, что ее пригласили в Совет Федерации. Причем, по словам главврача, выслушали очень внимательно. Она уверяет, что большую заинтересованность проявила и глава Совфеда Валентина Матвиенко. В Петербурге идею главврача поддерживают социальный губернатор Ольга Казанская и детский правозащитник Светлана Агапитова.

"Наша цель в Совфеде — чтобы наши предложения были включены в Концепцию развития семейных отношений и профилактики сиротства. Я очень надеюсь, что это состоится, — рассказывает главврач. — Мы всегда настаивали, что детей нельзя бесконечно переводить из группы в группу и надолго изолировать, никакие длительные карантины тоже не нужны. 80% информации ребенок получает в первые три года жизни, поэтому для них каждый день и час имеют огромное значение". Суть идеи Никифоровой — моделирование семьи в условиях дома ребенка. То есть создание условий максимально приближенных к семейным.

"Должна быть выстроена мощная профилактическая сеть, которая в принципе не позволила бы попадать детям в сиротские учреждения. Второе — должны быть изменены сами учреждения. И третье — их не должно быть вообще, — уверена специалист. — Должны быть мини-дома с профессиональным родительством, такие центры семейного типа. Все научные исследования доказывают, что семья — это не только вазочка с салфеточкой на столе. Это опыт непрерывающегося общения с одним или несколькими близкими взрослыми, которые реагируют на ребенка и его проблемы не по долгу службу, а так, как нормальные родители — эмоционально, трогательно, чувствительно".

В таких мини-семьях не должно быть частой смены педагогов и медиков. В каждой группе из 6–7 детей работает определенный персонал — к примеру, два воспитателя, выполняющие роль близких взрослых, и четыре медсестры. График работы воспитателей изменен таким образом, чтобы два воспитателя работали по 4-5 дней подряд в неделю. Кстати, в самом доме ребенка №13 дети растут именно в таких условиях.

"Многолетний опыт показывает, что последствия пребывания ребенка в обычном сиротском учреждении, детская травма накладывает отпечаток на всю жизнь, — рассказывает Никифорова. — Например, в Ивановском детском доме за выпускниками наблюдали 24 года и видели, какие травмы накладывает сиротское детство. А у нас хотят все свести к уровню "вазочки с салфеточкой" или еще более страшной вещи — передаче детей в семьи "напрокат".

По словам специалистов, уже сейчас увеличилось количество суицидов детей, которых временно берут в приемные семьи из-за денег или льгот, а после окончания срока договора возвращают. "Процент возвратов очень велик, особенно из приемных семей. Это страшно для ребенка, так категорически нельзя мотивировать людей", — в один голос говорят эксперты.

Никифорова защищает права сирот горячо, даже резко. Не боится ли быть обвиненной во всех смертных грехах? "Знаете, я 13 лет молчала. Имея уже созревшие идеи, опыт преобразования учреждений, конкретных детей, которые успешно растут в семейных группах, все равно молчала, — отвечает она. — А сейчас, видимо, пришло время. И не только мое. У нас есть все для того, чтобы защитить права сирот".

Главврач говорит, что сейчас они делают все возможное и невозможное для того, чтобы отдать уже познакомившихся с родителями детей в семьи, а остальным найти маму и папу где только возможно, без оглядки на лжепатриотов. Лишь бы никто из этих маленьких страдальцев не остался сиротой навсегда.

Ну что ж, всё и правда сразу начало улучшаться. А разве могло быть иначе? Ведь Путин на пресс-конференции ясно сказал!

www.rosbalt.ru/piter/2013/04/05/1114405.html

Говорят, агентства в других странах уже самостоятельно отказываются работать с Россией. Никто не хочет, чтобы их клиенты после нескольких месяцев мучений оказывались в той же ситуации, что и американские усыновители

Неужели теперь российские детки не имеют возможности быть безнаказанно заморенными ублюдками приемными родителями на благословенной американской земле?!

Если не Путин, то Рогозин мог бы стать неплохим вариантом, наверное.

Минэкономразвития понизило прогноз роста экономики в 2013 г. до 2,4% и сообщило устами министра о риске начала рецессии осенью. Поскольку промышленное производство в последние пять месяцев снизилось, мрачный прогноз выглядит вполне реалистичным. Что можно сделать в этой ситуации? Казалось бы, правительство могло бы помочь экономике с помощью институциональных реформ, дополнительных госрасходов и активной денежной политики.

Когда эксперты говорят про улучшение институтов, члены правительства морщатся. Институциональные реформы болезненны, потому что, как правило, требуют расхода политического ресурса высших руководителей. А ресурса мало. Поэтому министры говорят о том, что требование улучшения институтов (оно же улучшение инвестиционного климата) слишком расплывчато и неконкретно. Хотя в том, что требуется нашей экономике — политически независимые суды, эффективная полиция и некоррумпированные регуляторы, — нет ничего неконкретного.

Как конкретно можно повысить эффективность работы судебных органов? Прежде всего перестать вмешиваться в их работу. Если из администраций президента и губернаторов перестанут звонить в суды, судам станут больше доверять — в том числе и бизнесмены. Но если перестать влиять на суды, они начнут рассматривать иски о фальсификациях на выборах… Что же тут неконкретного? Институциональная реформа (улучшение работы судов и повышение их независимости), необходимая для устойчивого экономического развития, не может быть проведена из-за того, что вместе с ней придется пожертвовать важным политическим рычагом.

Или взять реформу полиции, не менее необходимую. Если бы полиция была менее коррумпированной и — что, честно говоря, более важно — более эффективной, то издержки ведения бизнеса были бы меньше. Дешевле и проще было бы заключать сделки, потому что при независимых судах и эффективной полиции проще добиваться исполнения обязательств. Сделок было бы больше, контракты заключались бы на более долгий срок, ставка процента по кредиту была бы ниже, потому что в нее была бы заложена меньшая премия за риск. Самое простое снижение издержек можно было бы увидеть своими глазами: то, что полиция стала работать лучше, мы увидим, когда, заходя в кафе или магазин, не будем видеть там охранников. Зарплата охранника, входящая в цену чашки кофе, — это плата за безопасность, которую, по-хорошему, мы уже внесли в виде зарплаты полицейских через бюджет.

Почему нельзя улучшить работу полиции? Потому что профессиональную и высокоэффективную полицию будет гораздо труднее использовать в политике. А на низовом уровне основное средство контроля за коррупцией — это конкуренция на местных выборах. Опять политические издержки… То же самое относится и к другим силовым органам: для улучшения инвестклимата требуются реформы, плохо совместимые с задачами политического контроля.

Если институциональных реформ не проводить, остается стимулирование — например, за счет повышения госрасходов. К сожалению, этот метод упирается, по существу, в те же проблемы.

И что же это теперь получается? Неужели теперь российские детки не имеют возможности быть безнаказанно заморенными ублюдками приемными родителями на благословенной американской земле?!

Почему бьющаяся в истерике гуманная российская общественность не мечет громы и молнии в адрес США, которые по идее и должны что-то поменять в своих законах, чтобы усыновленные детки находились под большей защитой?

СюгировФан wrote:
Д. Рогозин: Но нас никогда не пустят в Европу, если мы позволяем себе на наших же собственных границах иметь такой режим.

Хочется, хочется нашим поцретам, чтоб их пустили в старушку Европу. Сколько бы они ни кричали про загнивание, содомию и педофилию, про прочие аццкие грехи, в которых Европа погрязла. А хочется, хочется, чтобы пустили туда. Открытых границ хотят с Европой, пусть для этого и придется закрывать границы с Азией.

Конкретные институты

Рост экономики Китая, второй крупнейшей в мире, продолжает замедляться , свидетельствует статистика за первый квартал этого года.

За период с января по март экономика КНР в годовом исчислении выросла на 7,7%, хотя аналитики прогнозировали, что рост составит 8%. За предыдущие три месяца экономика страны выросла на 7,9%. (Ужос!!!)

Объем промышленного производства в стране в марте вырос на 8,9% по отношению к такому же периоду прошлого года. Аналитики же прогнозировали, что этот показатель достигнет 10%. (Обращаю внимание: промышленность растет быстрее чем экономика в целом!)

По итогам прошлого года экономика страны выросла на 7,8%, это стало самым низким результатом с 1999 года.